Читать интересную книгу Сентиментальные агенты в Империи Волиен - Дорис Лессинг

— Я не сказала, что мы во всем согласны с вами, губернатор Грайс. Нет, мы думаем немного по-другому. Но есть смысл в том, что вы говорите. Мы все так считаем — правда? — И Аритамея обвела взглядом своих коллег, которые немедленно поддержали ее — кивками, улыбками, а также прикосновениями и пожатием руки. — Да. Мы все согласны. Мы потрясены, судья, потому что нам не говорили того, что мы должны знать. И мы благодарны губернатору Грайсу за то, что он поднял этот вопрос. Но кое-что нам не совсем понятно, так сказать… — И тут она улыбнулась доброжелательно, по-матерински, всему суду. — Вот почему мы не можем подойти вплотную к решению проблемы. Дело в том, что мы чувствуем: здесь что-то не так. Как бы это выразить?..

— Я или прав, или нет, — сказал Грайс, встав и выпрямившись перед ними, как перед расстрельным батальоном, как будто на карту была поставлена сама его жизнь. — Или хорош, или плох.

— Вы или со мной, или против меня, — подсказал Кролгул.

— Логика, — промычал бедный Инсент, который, все еще не опомнившись, съежился на своем месте.

— Вот именно, милый, вот именно. Мы чувствуем: в вашей логике присутствует нечто глупое, но пока не можем сообразить, что именно. Потому что когда мы тут сидим, обдумываем и вспоминаем слова губернатора, нам кажется, что он прав. А потом кто-то из нас говорит «Но во всем этом ощущается какая-то глупость…»

Страдалец Грайс кротко отвернулся от нее, от присяжных, от судьи — от всех.

— Таким образом, мы просим вот чего — отложить судебное заседание. Мы сперва прочитаем эти книги, а потом вынесем свой вердикт.

— Добрая женщина, но не можете же вы всерьез это предлагать!

— Почему нет, судья? Разве эти книги были доставлены в суд не в качестве материалов следствия?

— В этом есть логика, — с улыбкой выдохнул Кролгул.

— Потому что, если они являются материалами следствия, и если мы должны разобраться с доказательством, мы имеем право…

— О да, да, да, отлично, — сказал Спаскок. — Отведите присяжных в отдельную комнату, снабдите их книгами, накормите их и предоставьте все, что положено.

— Спасибо, судья.

— О, да не за что. У всех у нас уйма времени. Вы вообще-то слышали утренние новости? — И он бросил злобный взгляд на Аритамею.

— Если вы хотите сказать, что в связи с введением в стране чрезвычайного положения это дело следовало бы отложить до лучших времен, мы согласимся, но раз уж вы разрешили представить иск на рассмотрение, значит, вы должны разрешить довести его до конца.

— Логично. Раз уж — значит, — со смехом заметил Кролгул.

— Следовательно, — заключил Спаскок. — И, — пробормотал он огорченно, как бы про себя, — предполагаю, что этот иск уже сыграл свою роль.

— Какую? — требовательно вопросил Грайс, глядя ему прямо в лицо.

— Ту самую — окончательно заставил нашу бедную планету казаться более нелепой и безнадежной, чем она есть. Тебе, что ли, в голову не приходит, Грайс, что есть такие слои общества, которые не упустят возможности… ах, да о чем говорить! Заседание откладывается на срок, пока эти двадцать или сколько их там присяжных не прочтут — сколько там у них? — сто пятьдесят как минимум — ученых томов.

И он буквально выбежал из зала. Присяжные удалились в сопровождении трех служащих суда, которые катили столик на колесиках, загруженный книгами.

Так закончилось последнее судебное дело, представленное к слушаниям на Волиене при старых порядках.

Клорати Джохору, с Волиендесты

Столько событий произошло за короткое время!

Как будет написано в учебниках истории, Сириус вторгся в пределы территории государства Волиен в тот самый день, когда было отложено заседание суда.

На Сириусе бушует борьба за власть. Партия Сомневающихся, недавно изгнанных оттуда, вернулась и сумела расколоть Центр по вопросу — вторгаться на Волиен или нет. Но этот вопрос был частным, а главное — Сомневающиеся одержали победу по принципиальной проблеме: «Предлагаем прекратить впредь всяческие захваты территорий, пока не узнаем от Канопуса, как действовать в соответствии с Замыслом; пока мы не узнаем, какова цель нашего существования».

Вам, думаю, понятно, что подспудное влияние Большой Пятерки все-таки дало о себе знать.

Но побежденная фракция послала секретный приказ армиям Сириуса — реализовать уже разработанные планы; и к тому моменту, как Сомневающиеся об этом узнали, стало слишком поздно.

Мотцанцы, в космолетах Сирианского Центра, приземлились по всей территории Волиена и кое-где встретили сопротивление. «Агенты» Сириуса повсюду постарались сбить с толку обороняющиеся армии: отправляли туда противоречивые приказы. Кавычки в слове «агенты» я ставлю только потому, что многие из них еще не отдают себе отчета, до какой степени их следует считать сторонниками Сириуса. Большая часть населения считала себя патриотами, поэтому в ряде регионов Волиена шли ожесточенные сражения. Армии Мотца овладели ситуацией через несколько В-дней.

И тут же началась их деморализация.

Вначале, еще до высадки, до них доходили слухи — самые противоречивые, — что «из Центра» не было приказа нападать. Это рассердило людей, которые, что ни говори, а неохотно стали солдатами. Потом же, приземлившись, они увидели… они и представить себе не могли, что возможно такое изобилие, ну буквально горы всего. Мужчины и женщины — женщины Мотца охотно служат в армии и являются кадровыми солдатами — ходили по улицам городов Волиена, не веря своим глазам. О Волиене им до сих пор говорили как о планете, полной лишений и очень бедной, нуждающейся в помощи Сириуса. В магазинах и на рынках буквально на каждой улице, в каждом городе, в каждом поселке они видели горы, неэкономно растрачиваемые горы еды: фрукты и овощи, о каких расчетливые мотцанцы никогда даже не слышали; мясо и рыба, приготовленные тысячами способов, одежда невероятно прихотливая и изящная, редкая и восхитительная.

Мотцанцы, в отсутствие четких приказов от «самого Центра», принялись тут же призывать волиенцев немедленно установить рациональное распределение продуктов потребления. Но оно и так уже было рациональным. И мотцанцы не могли поверить. Поначалу они решили, что тут какой-то масштабный заговор, хитро организованная агитка, чтобы создать у них представление повсеместного изобилия. И мотцанцы стали бегать с улицы на улицу, выискивая доказательства ужасающей нищеты и лишений, которые намеревались обнаружить. Но вскоре заговорили буквально как Стил в свой первый приезд: «Целый наш поселок можно накормить тем количеством, которое они выбрасывают в один день!»

И вдруг куда-то делась их дисциплина, они превратились в обычных захватчиков, стали есть в три глотки и пить — последнее особенно, потому что на Мотце очень мало крепких напитков. Пьяные, сердитые толпы мотцанцев грабили Волиен, а когда опомнились, то устыдились и испугались. Они даже стали приписывать свое поведение какому-то зловещему влиянию атмосферы Волиена. По крайней мере, теперь они хотели одного — поскорее вернуться домой. И солдаты, и офицеры. Из конца в конец Волиена можно было наблюдать, как мотцанцы собираются сперва группками, потом большими группами, потом подразделениями, батальонами и целыми толпами отправляются в космопорты. Нагруженные богатствами Волиена, они садились в космолеты. Не было никаких приказов, ни слова с Сириуса, «из Центра», где шла борьба — и еще идет. Так что мотцанцы просто уехали домой и перестали считать себя сирианами. Этим непосредственным целеустремленным людям было достаточно понять: «Сириус нас обманывал», чтобы задать себе вопрос: «Хотим ли мы считаться сирианами?»

На Сириус отправили следующее сообщение: мы, мол, больше не считаем себя составной частью Сирианской империи и готовы отразить любое возможное вторжение на нашу планету. Но вряд ли кто на Сириусе заметил их непокорность. Зато дезертирство Мотца было замечено его соседом Олпутом, и армии Олпута тут же наводнили Волиен.

Прилагаю донесение нашего агента AM 5. Боюсь, что в нем чувствуется душевный подъем, который всегда — худший признак военной лихорадки.

К вашим услугам! (давненько не слышал я этих слов от Кролгула; кстати, где он?) Клорати! И в такой ситуации вы ждете от меня рассудительности? Да кто теперь рассудителен на Мотце! Ох, бедные Воплощения, какой для них был удар, как повисли и волочатся крылья нашей Морали! Нет, я вполне серьезен, поверьте, Клорати. Перед тем, как они отправились превращать Волиен в такую же высокоморальную планету, как и Сириус, никому из них ни разу даже в голову не пришло, а вдруг их образ жизни — не лучший в Галактике. А тем, кто там побывал, не поверили те, кто оставался дома. Прибывшие с Волиена говорили: «У них там целые улицы завалены едой и фруктами и одеждой, волиенцы едят и пьют, что хотят, а о шмотках таких мы никогда и не мечтали, и все это в бессчетных количествах. В самом бедном доме на Волиене живут лучше, чем у нас в богатейших…». Но в ответ слышали: «Это все вражеская пропаганда! Вы попались на удочку!» — «Нет, это правда, поверьте нам!» Но им не верили, и вот население Мотца разделилось, и больше тут нет единого мышления; мотцанцы не уверены в себе, проклинают Сириус и выгоняют всех, кого заподозрят в том, что он сирианец, меня в том числе.