Читать интересную книгу Голод - Сергей Москвин

Потирая ушибленную грудь, механик уселся на скамью. С берега что-то кричал и размахивал руками Макс, но беглец его не слушал. Кричи не кричи, маши не маши — все: уплыла рыбка! Борис почувствовал, как вместе с уходящей болью напряжение последних часов постепенно начинает отпускать его. Переведя дух, он осмотрелся вокруг. Волны быстро относили лодку от берега — ему даже не пришлось браться за весла. Полоса воды, отделяющая его от мечущегося по берегу зверобоя, уже составляла метров тридцать, и это расстояние быстро увеличивалось. Вот только… волны гнали лодку не туда, откуда они приплыли, а в противоположную сторону. На торчащие из-под воды острые камни!

Борис озабоченно нахмурился. Вроде бы раньше никаких выступающих из воды скал и камней у берега не было. Или он просто не заметил их во время высадки? В любом случае ему стоило поспешить, чтобы ненароком не сесть на мель. Механик схватился за канат, поднимающий парус, но едва начал натягивать его, порыв ветра вырвал канат из рук. Черт! Как только Седому удавалось так ловко управляться с парусами? Со стороны казалось, что это легко, но теперь Борис убедился, что его впечатление оказалось обманчивым. Он попытался снова поймать упущенный конец, однако ветер, словно в насмешку над ним, зашвырнул канат далеко в море. Беглец принялся вытаскивать канат из воды, но даже это оказалось непросто, потому что освобожденный парус теперь бился на ветру, еще сильнее раскачивая лодку. Сражаясь с неподдающимся парусом, Борис случайно оглянулся назад и оцепенел: торчащие из воды камни оказались прямо за кормой. Изъеденные морской солью и стесанные волнами, они напоминали почерневшие гнилые зубы мертвеца, только и ждущие момента, чтобы перекусить пополам, разгрызть, раздробить хрупкую скорлупку легкой парусной лодки.

Забыв про парус, Борис бросился к веслам. «Успеть! Только бы обогнуть эти проклятые рифы! — билась в сознании одна и та же мысль. — Только бы снова оказаться на открытой воде, а там уж как-нибудь сумею разобраться с парусами. Не такая уж это большая премудрость…»

Он успел вставить в уключину одно весло, но пока возился со вторым, со стороны противоположного борта раздался треск. Борис с ужасом обернулся и увидел, что вместо весла из уключины торчит жалкий обломок, а перекусившие весло огромные каменные зубы уже подбираются к борту лодки. Пытаясь защититься от них, механик выставил перед собой второе весло и пронзительно закричал. Но его крик потонул в грохоте разбивающихся о рифы волн.

* * *

Все произошло с какой-то невероятной, пугающей быстротой. На глазах Максима упорно и столь же бестолково боровшийся с парусом Борис внезапно бросил его и схватился за весла, а уже в следующий миг поднятые налетевшим северо-восточным ветром волны швырнули лодку на обнажившиеся в результате отлива подводные камни. Еще несколько мгновений Макс видел окутанную разлетающейся водяной пылью фигуру, беспомощно размахивающую перед собой поднятым веслом. Потом нос суденышка резко взлетел (Максиму даже показалось, что он слышит треск раздираемого металла), Борис вылетел из лодки, ударился о камни, но не удержался на них и, сорвавшись, исчез под водой. Разбившаяся лодка тоже пропала из вида, словно ее и не было. Только обломок мачты застрял между камней, зацепившись за остроконечный скальный выступ оборванным парусом, но обрушивающиеся на рифы волны тут же смыли его, и он исчез в бурлящей пене. Спустя мгновение уже ничто не напоминало о разыгравшейся на море трагедии.

Макс судорожно сглотнул. Ему не раз приходилось видеть гибель людей, растерзанных на охоте свирепыми хищниками или смытых за борт и захлебнувшихся в волнах во время шторма, но он так и не привык к виду смерти. Наверное, потому что привыкнуть к такому просто невозможно.

— Он погиб? — раздался рядом с ним испуганный Юлькин голос.

Макс повернулся к девушке и только тогда почувствовал боль в руке, стиснутой холодными Юлькиными пальцами.

— Не дави так. Ты сломаешь мне руку.

Девушка кивнула, но пальцев не разжала.

— А вдруг он не утонул? Вдруг он еще жив? Вдруг его можно спасти?! — как заведенная несколько раз повторила она.

Как?! Даже если механику каким-то чудом удалось ухватиться за невидимый с берега скальный выступ, в чем Макс сильно сомневался, он все равно был обречен. Добраться до рифов вплавь невозможно — только моржи, тюлени да саблезубы выжили бы после столь длительного пребывания в ледяной воде, а ни лодки, ни чего-либо другого, что можно было использовать хотя бы в качестве плота, поблизости не было!

Макс почувствовал, что начинает закипать. Раньше, особенно в молодости, он порой отчаянно злился на Ванойту. Кричал и ругался до слез, даже готов был броситься на старика с кулаками. Старый ненец каким-то непостижимым образом определял, кого из раненых или сорвавшихся в воду охотников удастся спасти. Тем, кому, по его мнению, уже невозможно было помочь, он и не пытался прийти на помощь. Самое удивительное, что Ванойта никогда не ошибался, словно заранее знал, кому суждено жить, а кому — умереть. Все, кого пытались спасти вопреки вынесенному им «приговору», все равно вскоре умирали от переохлаждения или потери крови. Сейчас Юлька просила о прямо противоположном, но ее слова вызвали у Макса похожую реакцию. Он был близок к тому, чтобы выплеснуть на девушку поднявшееся в душе раздражение, но его опередила Катерина.

— Сдох он, — тяжело дыша от быстрого бега, отрезала врачиха и, переведя дыхание, мстительно добавила. — А еще говорят, что дерьмо не тонет! Жаль, что я этого гада раньше не пристрелила…

— Катя! — опешила Юлька. — Как ты можешь говорить такое? Это же живой человек!

Катерина хмуро взглянула на Юльку и покачала головой:

— Гад он. Трус и мерзавец. Он же нас бросил! Украл лодку и сбежал! Правда, недалеко, но нам-то от этого не легче.

Юлька растерянно захлопала глазами:

— А как же мы теперь выберемся отсюда?

До нее, видимо, только сейчас дошло, что они остались без лодки.

Катерина смачно, по-мужски, сплюнула себе под ноги и промолчала.

Юлька перевела взгляд на Максима:

— Макс?

В глазах девчонки боролись надежда и отчаяние, но зверобою нечем было утешить ее.

— Может быть, в поселке удастся найти какую-нибудь лодку…

Макс и сам чувствовал, что его слова звучат неубедительно.

Пока им встретились только сожженные или разбитые машины. Но даже если у жителей поселка когда-то и были лодки, их наверняка постигла та же участь. Макс обернулся за поддержкой к Катерине, но та смотрела в сторону моря, точнее, на застрявший на мели напротив маяка военный корабль, и даже не заметила его призывного взгляда.

— Есть бинокль? — неожиданно спросила она. — Вон те надстройки на нижней палубе, по-моему, спасательные шлюпки. Только как до них добраться?

Макс тоже посмотрел на корабль. Вдоль накренившегося борта стального исполина располагались в ряд несколько одинаковых зачехленных надстроек, на которые он прежде не обратил внимания. Своими очертаниями эти надстройки или конструкции действительно напоминали укрытые брезентом лодки. Скорее всего, Катя права — это спасательные шлюпки! Если там имеются весла и мачты с парусами, а судя по тому, что за двадцать лет шлюпки остались нетронуты, это так и есть, — у них появился реальный шанс вернуться домой. Отлив обнажил часть морского дна, и теперь до корабля можно было добраться посуху. Макс прикинул, что длины обрубленного якорного каната как раз должно хватить, чтобы с его помощью взобраться на палубу. Нужно только надежно закрепить канат на борту, чтобы не сорваться во время подъема.

— Если мы найдем крепкий крюк… — начал он, но закончить свою мысль не успел.

— Закрой пасть! — раздался сзади повелительный окрик, и что-то холодное и твердое ткнулось Максиму между лопаток.

Глава 17

СТРАЖИ

Грубый рокочущий голос показался знакомым и незнакомым одновременно, и это ощущение испугало Максима куда больше внезапного приказа и весьма болезненного тычка.

Зверобой медленно повернулся. Сначала увидел бледное и вытянувшееся Юлькино лицо, на котором застыли отвращение и ужас, и только потом разглядел того (тех!), кто находился за спиной.

Напротив него, широко расставив ноги и выставив перед собой автоматы, стояли Санька и Лёнька. На белом, словно припорошенном инеем лбу старшего брата контрастно выделялся застывший кровавый мазок, в центре которого темнела пробитая пулей дыра. Остекленевшие глаза глядели в пустоту, зато черная дыра во лбу, окруженная кольцом замерзшей крови, уставилась Максу прямо в лицо, точно немигающий зрачок. У него возникло ощущение, что мертвец наблюдает за ним через эту дыру. Голову младшего по-прежнему обматывали грязные бинты, только на проступивших сквозь марлевую повязку пятнах крови застыла толстая корка льда, отчего обезображенное лицо парня казалось еще страшнее. Ужасная рана, полученная в схватке с гигантской медузой, сделала Саньку абсолютно беспомощным, но сейчас он твердо стоял на ногах и так же, как Лёнька, крепко сжимал в руках автомат. Причем ствол автомата был направлен в живот Катерине.