Читать интересную книгу Война за Врата-2 - Василий Сахаров

Третьим, оказался молодой и невероятно борзый лейтенант, сын какого-то генерала из Арбатского Военного Округа, решивший заработать на службе в боевом взводе хорошие стартовые бонусы для карьерного роста. Лейтенант Фридман, как-то сразу показал себя с самой гнилой стороны, и мгновенно получил среди бойцов прозвище — "Урода Кусок". Сразу же по прибытии, он заметил, что практически у каждого солдата во взводе есть трофеи: у кого тесак американский блатной, у кого бинокль электронный, а у кого-то и ноутбук командирский. Нет, если бы он подошел по-человечески, ему бы такого добра натаскали вагон и малую тележку. На зачистки укрепрайонов первой оборонительной линии, взвод выезжал постоянно, и поэтому, разжиться чем-то интересным, было достаточно просто. Однако лейтенант, почему-то, пошел по скользкому пути вымогательства и шантажа. В результате, в первый же выход, в одном из укрепрайонов на него рухнула поперечная балка, поддерживающая хлипкую и пробитую снарядами стенку. Полутонный металлический брус, упавший Фридману на спину, сделал свое черное дело, и армия РФ, лишилась одного из своих самых молодых и перспективных офицеров.

Начальство недоуменно покачало головой, и на место взводного, был временно назначен старшина контрактной службы Барков, он же Ромыч. Контрабас, который и без того был взводным лидером, должность освоил быстро, и в первый же день развил кипучую деятельность. Переговорив о чем-то наедине с ротным, капитаном Зиминым, судя по всему, подбил его на какую-то авантюру, и тот, его поддержал.

Результатом этого разговора стало то, что Ромыч, взяв БТР, укатил на трое суток в гости к наемникам, а по возвращении, уже с подачи и под прикрытием комбата, взвод перешел на выполнение отдельных задач. Больше, такими делами как зачистки, караулы и патрули, они не занимались, а полностью перешли на мародерку и добычу трофеев, так что дни завертелись во втором взводе веселые. Солдаты тянули в три укрепрайона, отведенные под их батальон, все полезное и необходимое, что только могло пригодиться в будущем при обороне. В основном, это было вооружение, боеприпасы и продукты питания.

Так прошло две недели, наверное, одни из лучших в жизни Давы, ощущавшего себя то ли кладоискателем, то ли добытчиком-промысловиком. И вот, когда каждый форт в ответственности батальона был забит под завязку, Ромыч собрал весь взвод на разговор. Остановившись в одном распадке, неподалеку от своего укрепрайона, все собрались в круг, и Ромыч начал разговор:

— Парни, — контрабас был серьезен как никогда, — объясняю диспозицию. Скоро горрилоиды снова вперед рванут, и у меня, нет никакого желания почти две недели сидеть в подземелье и лапу сосать, как тот американский летеха, которого первый взвод во время зачистки вытащил. И это, при самом фартовом раскладе, если успеем заныкаться. Ротный и комбат, у нас мужики здравые — их дома жены с детьми ждут. Поэтому, мы и делали запасы, но это все фигня, нам нужно отдельное от роты добротное укрывище.

— Зачем, можно ведь и со своими отсидеться, если что? — подал голос Цыган.

— Конечно, можно, но мутанты хоть и тупые, но их программа предусматривает и поиск живых существ, при оккупации территории. Знаешь зачем?

— Нет, — комично пожал плечами Цыган и скорчил рожицу. — Конфеты раздают?

— Фига. Для переработки в биомассу, из которой и растят новых солдат.

— Ого, — выдохнул Цыган.

— Вот тебе, и ого, — усмехнулся Ромыч. — Я тут эту ситуацию обмозговал, и потому, вас всех здесь собрал. Будем совместное решение принимать, чтоб потом криков и стонов не было, что кто-то и чего-то не знал. Как здесь решим, так и поступим.

Откликнулся сидящий на земле Червонец:

— Говори, Ромыч. По любому, оттого, что ситуацию раскидаем, хуже не будет.

— Тогда так, — контрабас расстелил на траве плащ-палатку и, достав ноутбук, добытый еще в первые же зачистки, и ранее принадлежавший американскому комбату, вывел на экран подробную карту местности. — Смотрите, парни, — все наклонились поближе. — Мы, вот здесь, боевой сектор Д341, форт 77, рядом наши батальонные 78-й и 75-й. Нестыковок не видите?

Ответил Дава:

— Нет 76-го форта.

— Правильно, его достроить не успели, а он от нашего всего в трех километрах. Там только второй ярус сделан, вода есть, вытяжка работает, так что жить можно. Сверху там привалило все во время обстрела, а потом бурьяном заросло, никто и не подумает, что там кто-то есть.

— А пройдем как? — спросил Дава.

— Подземная галерея есть, недостроенная. Как раз в этой балке, к выходу чуть ближе. Я ее замаскировал, а когда отходить будем, то подорвем ее за собой.

— А как узнаем, что выходить пора, да и как выйдем, если вход завалим?

— Внизу два люка есть, изнутри закрыты, сверху земля, можно выйти, я пробовал.

— Согласен, — принял для себя решение Дава.

— А я, нет, — возразил Толстый, комод-три. — Мы, значит, спасемся, а парни из роты подыхать должны? Это хрень, и я, на такое спасение не подпишусь.

— Никто и не предлагает заныкаться сейчас и бросить роту, но если что-то пойдет не так, то мы отойдем сюда. От нашей стрелковой позиции, по распадку, сюда двести метров. Без разницы куда отходить, что в форт к своим, что в схрон наш потайной. Короче, мнения разделились, — Ромыч захлопнул ноутбук и встал. — Голосуем.

Из 23-х человек, за — проголосовали девятнадцать, против — четверо. Впрочем, даже те, кто был против, от взвода не отделялись, и рапорта на перевод не подавали. Коллектив подобрался на редкость дружный, а прошедший месяц дороги и совместной службы, дорогого стоил. Конечно, это не семья, но все же, что-то очень близкое к ней.

Приняв такое решение, три дня, как хомяки, солдаты таскали в свой потайной захоронок все, что им могло помочь пересидеть наступление горрилоидов. Впрочем, чтоб не вызвать ненужных расспросов и тем более каких-то подозрений, про батальон тоже не забывали.

Как это случается в Российской армии, батальон в оборону посадили, задачи нарезали, а вот про снабжение забыли. И ладно бы продуктов не хватало, но элементарная путаница с боеприпасами, вызывала даже не раздражение, а неистовую злость каждого нормального офицера, от взводного до комбата включительно. Уж кто-кто, а они понимали, что свой взвод или батальон не бросишь, и придется в этом бункере посреди степи, или выстоять, или полечь, вместе со всем своим подразделением. Например, в их роту вместо боекомплектов для ПКВТ, привезли снаряды для САУ, а вместо 82-х миллиметровых мин, несколько десятков ПЗРК, которые здесь и сейчас, нужны были мотострелкам как собаке пятая лапа. И такая чехарда с неразберихой, царила повсеместно. Постепенно все настраивалось, и теперь, половина заказанного ротой боезапаса поставлялась, как и положено, но время поджимало, а потому, второй взвод своих поисков не прекращал, а однажды, они нашли то, чего найти, никак не ожидали. В одном из укрепрайонов, наиболее отдаленном от их расположения, при осмотре второго яруса, Дава нашел тела нескольких десятков мутантов, и при каждом УБК.

Решив не торопиться, и снова посоветовавшись сообща, взвод единодушно решил, что все сдавать не резон, а для начала, на пробу, надо притянуть в батальон только два боевых комплекса. Как показали дальнейшие события, поступили они абсолютно верно. Как только комбат созвонился со штабом и доложил о ценной находке, как буквально через полчаса примчались особисты, а с ними один из эльфийских наблюдателей при штабе полка. Изъяв УБК, эльф уехал, а особисты, непонятно почему, проявили совсем не свойственное им рвение, выпытывая, не затаили ли солдаты где-нибудь, по-тихому, какую-нибудь детальку с этого оружия. В итоге, солдаты стали подумывать, а не набить ли этим оборзевшим чекистам по морде лица — война все спишет. Однако вмешался комбат, и особисты, так и не получив признания от бойцов в сговоре с каким-то "Акинаком", уехали восвояси.

— Скоты! Помоешники! — глядя вслед отъезжающим чекистам, выкрикивал Толстый. — Гниды лагерные! Крысы!

— И чего это на них нашло? — удивился Ромыч. — Как будто чей-то заказ отрабатывают.

— Слушайте, парни, а что это за "Акинак", про который они у нас выспрашивали? — спросил Червонец.

— Ты чего, — отозвался Дава, — телек не смотришь?

— Деревенские мы, — съехидничал Червонец, — пашем от зари до зари, некогда нам зомбоящики ваши городские смотреть.

Дава повернулся к нему:

— Да ладно тебе, я же не в напряг сказал. "Акинак" — это наемный отряд, который обосновался в других мирах. Живут своим умом, а на правительство плюют. Вот чиновники и бесятся у себя в Кремле, что кто-то может жить сам по себе, и без их мудрого руководства.

— Слушай, Толстый, — спросил Ромыч. — А чего это они на тебя больше всех взъелись?

Тот сплюнул и нехотя ответил:

— Так я ведь из Ростова, который папа, да и жил по соседству с главным "акинаком", Кудрявцевым. Из моей квартиры окна его дома видать. Вот тебе и ниточка на лицо, возможная связь с противником режима, — он опять сплюнул. — Ладно, это все лирика. Ромыч, что с остальными УБК делать будем?