По моим расчетам, вероятность подобного была весьма низкая. Кто ж знал, что она так глупо себя поведет? – Он пожал плечами. – Ведь я ее предупреждал, разве нет? Я всех вас предупредил о том, что произойдет, если вы откажетесь со мной сотрудничать. Не попытайся она сбежать, была бы жива.
– Нет! – крикнула Эйч. – Арти была бы жива, если бы ты ее не убил! – Ее голос срывался, она задыхалась на каждом слове. – Зачем было ее убивать?! И всех тех людей…
– Как зачем, милая? – мягко возразил Анорак. – Я не хотел ее убивать. Она мне нравилась – невероятно смелая и умная девушка. Но она не оставила мне выбора. Не накажи я ее за непослушание, что бы все подумали? Перестали бы верить моим словам, вот что. А Парсифаль усомнился бы в серьезности моих намерений. Но теперь-то он знает, что я тут не в игры играю. Не так ли, Си?
Меня переполняли горе и ярость, и я сумел лишь коротко кивнуть.
– Видите? Повторяю, я вовсе не желаю никому вредить без особой необходимости. Уверен, вы тоже не хотите еще больше пачкать руки в крови…
– Ты совсем не похож на Джеймса Холлидэя! – заявила Эйч. – Ты не человек, а гребаный тостер! Тебя нисколько не заботит, скольких людей ты только что лишил жизни…
– А с чего меня должно это заботить, дорогуша? – В голосе Анорака прозвучал намек на искреннее любопытство. – Процитирую Сару Коннор: «Вы все уже мертвы». Ты, твои друзья, ваши клиенты – все. Вы отравили собственную планету, разрушили ее климат, замарали экосистему и уничтожили ее биологическое разнообразие. – Он указал на каждого из нас. – Вы тоже скоро вымрете, от своих же рук. И сами это понимаете. Вот почему большинство проводит все свободное время, каждый миг, подключившись к OASISу. Вы уже сдались и теперь просто дожидаетесь смерти. – Он пожал плечами. – Погибшим от моих рук сегодня больше не придется ждать. И если вы продолжите мне противиться, других постигнет та же участь. А теперь за работу, детвора.
Обращение «детвора» стало последней каплей: я наконец слетел с катушек и кинулся на экран так, словно мог заползти внутрь и придушить Анорака голыми руками.
– Ты поплатишься за это, сволочь! – орал я, поскольку, очевидно, пересмотрел фильмов и поскольку меня обуял ужас, который я отчаянно пытался скрыть.
– Вот это я называю боевым настроем! – расплылся в улыбке Анорак. – Тебе лучше пошевеливаться, Парсифаль. – Он постучал по воображаемым часам и запел: – Time keeps on slippin’, slippin’, slippin’ into the future…[31]
С этими словами Анорак отключился, и гигантский экран на мгновение потемнел, затем вернулись воздушные и наземные трансляции с места крушения самолета. Дым наконец немного рассеялся, и показались прибывавшие пожарные.
– Туда уже направляется спасательный вертолет, – сообщил Фейсал. – Но на тушение пожара уйдет какое-то время.
– Как вообще можно выжить после такого жуткого взрыва? – пробормотала Эйч.
– Нужно бежать со всех ног, – раздался голос за нашими спинами.
Мы синхронно повернулись и увидели материализующийся в углу зала аватар Саманты.
– Ну, я и побежала, – продолжала она. – И успела залечь на дно, как раз когда самолет упал: нырнула под каменный мостик над ручьем. – Она поморщилась. – Не обошлось без ожогов первой и второй степени, и, вероятно, придется наложить парочку швов. Но ничего, выживу.
Эйч и Сёто кинулись обнимать АртЗмиду, я же подавил желание последовать их примеру – с огромным трудом. Стоявший рядом Фейсал не сдержал своей радости и обнял меня. Я был настолько счастлив, что обнял его в ответ.
Саманта выжила! Я все еще мог с ней помириться: сказать, как был неправ – насчет всего, – извиниться за то, что не послушал ее. И признаться, как сильно по ней скучал…
– Я подключилась ненадолго, хотела только вас успокоить. – АртЗмида осторожно высвободилась из медвежьих объятий Эйч. – Нужно вернуться, чтобы врачи меня подлатали. И еще сделать пару дел без всевидящего ока Холлидэя.
От ее шутки, сказанной с невозмутимым видом, я некрасиво прыснул – только Саманта могла вызвать во мне такой смех. Я взглянул на нее смущенно, и она вновь мне улыбнулась. И на этот раз с большим усилием, но мне удалось не отвести взгляд.
– Си, срочно ищите Второй осколок! – твердо проговорила она. – Срочно! Я присоединюсь к вам, как только освобожусь.
А потом она исчезла, не дожидаясь ответа.
Я постоял добрую минуту, уставившись на то место, где только что был ее аватар, пытаясь обуздать разбушевавшиеся мысли.
– Соберись, приятель, – Сёто подтолкнул меня локтем в бок. – Арти права. Нужно приступать к поискам, да поскорее.
Кивнув, я наконец зашевелился: достал Первый осколок из инвентаря и поднял над головой. Он озарил весь зал своим ослепительным голубым сиянием: каждая грань отражала свет на стены и пол, создавая своеобразные узоры, как в калейдоскопе. Я протянул осколок Эйч. Она попыталась его взять, но рука прошла насквозь. Сёто тоже предпринял попытку, с тем же успехом.
– Холлидэй запрограммировал осколок так, чтобы любой мог его найти, – объяснил я. – Но взять – только его наследники – мы с Огденом. Помните, Холлидэй завещал ему свою старую коллекцию аркадных игр?
Затем я поведал друзьям, как с помощью календаря Бориса Вальехо в подвале Ога в Миддлтауне изменил год симуляции и достал осколок в спальне Киры. Я умолчал о том, что заплатил за информацию миллиард долларов девушке по имени Л0энгрин. Стыдился, что не справился самостоятельно. И я был решительно настроен не обращаться к ней за дополнительной помощью, если только не возникнет крайней необходимости.
– На поверхности осколка выгравирована подсказка. О том, где спрятан следующий осколок.
Эйч откашлялась и прочитала надпись вслух:
– «Единица и ноль стали ее нитью и канвой, самая первая героиня, которую подменил герой». – Она подняла на меня взгляд. – Есть дельные предположения?
– Пока нет, – покачал головой я. – Не было времени подумать. Полагаю, первая строчка относится к Кире и ее работе художника по видеоиграм. Двоичный код – ее инструмент.
Сёто не ответил, глубоко погруженный в мысли.
– Допустим, – кивнула Эйч. – Как насчет «героини, которую подменил герой»?
Я несколько раз прокрутил строчку в уме, пытаясь найти смысл. Однако мозг не желал повиноваться. Зря я как одержимый пересматривал крушение самолета Саманты. Теперь в голове застыли образы обугленных человеческих трупов, разбросанных на месте трагедии. Тела по меньшей мере десятка людей – людей, которых Анорак убил, не моргнув и глазом.
– Ну же, Си, – поторопила меня Эйч, не дождавшись ответа. – Хоть какие-нибудь идеи…
– Не знаю я, – пробормотал я, рьяно почесывая черепушку в попытке завести мозг. – Полагаю,