Читать интересную книгу Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы - Галина Куликова

– Она все про вас знает! – Голос Медведовского трепетал от ужаса, словно бумажный флажок от ветра. – Она показала мне вашу визитку. Сказала, что вы убиваете людей…

– Мою визитку?

– Нет, фирмы. Фирмы!

– Посмотри на снимок, – перебил его лепет Ясюкевич. – Это она? Да не трясись, гляди внимательнее!

– Она, точно, – ответил Медведовский, неожиданно обрадовавшись Настиному снимку. – Только теперь у нее короткая стрижка и очки. Узкие такие очки…

– Я знаю, – оборвал Ясюкевич, и Настя помертвела.

«Откуда у них моя фотография? – пронеслось в ее голове. – Как они меня вычислили?!»

– Вот что, Медведовский, – приказал между тем Ясюкевич. – Возможно, она еще в здании. Возьми несколько фотографий, иди предупреди охрану внизу, чтобы ее задержали. Под любым предлогом. Скажи, что она украла у тебя важные документы. А я отдам распоряжения своим людям.

– Ага, – пробормотал Медведовский и вышел. Ясюкевич принялся ходить взад и вперед мимо шкафа и отдавать распоряжения по телефону:

– Ищите ее в каком-нибудь укромном местечке в туалете, за портьерами, в шкафу…

Когда он сказал – в шкафу, Настя зажала рот двумя руками. Какого же маху она дала! Медведовский-то, выходит, с ними заодно! Значит, это не бедные родственники «заказывают» супружеские пары, ее расчеты оказались неверными. В реальной жизни все не так, а как – она не могла сообразить. Она понимала еще меньше, чем прежде. Впрочем, голова ей не служила сейчас, как положено. Голова отказалась думать, а только смотрела и слушала. При этом была такой пустой, словно никаких мозгов в ней сроду не водилось.

Снаружи несколько раз тоненько чирикнул сотовый.

– Да! – нервно ответил Ясюкевич, снова проходя в опасной близости от шкафа. – На каком этаже? На десятом? Хорошо, я сейчас подойду, ничего не предпринимайте.

Послышались приглушенные ковром шаги, закрылась дверь, и наступила тишина. Обливаясь потом, Настя выбралась из шкафа и, подлетев к двери, выглянула в приемную – никого. Теперь дверь в коридор. Сквозь щелку она увидела, что Ясюкевич прошел половину коридора и повернул к лифтам. Настя вслушивалась так, что у нее кровь шумела в ушах от напряжения. Вот, кажется, лифт пришел. Теперь двери закрылись. Он уехал! На десятый этаж.

Настя подумала, что никто, кроме Ясюкевича, не знает ее хорошо. Так хорошо, чтобы с первого взгляда, с лету, сообразить, кто перед ним. Она сняла и сунула в сумочку «засвеченные» очки, прихватив со стола Эльвиры другие – большие, в старомодной оправе грязно-розового цвета. Попеременно то приседая, то приподнимаясь на цыпочки, она добежала до лестницы, опасаясь, что навстречу ей сейчас выйдет кто-нибудь опасный, кто крикнет ей: «Стой!» – и бросится в погоню – сильный и страшный. «Интересно, что они собираются со мной делать? Ударят по голове? Сделают укол и на носилках вынесут из здания? Сразу убьют? Или попытаются сначала вытянуть из меня все, что я знаю? А что, если я под пытками скажу, что знаю? И разболтаю им про Люсю, про Никифорова… Господи, какой ужас!»

Настя просквозила один пролет по лестнице и неожиданно остановилась, как будто налетела на препятствие. Кто-нибудь из людей Ясюкевича должен стоять на этой чертовой лестнице. Это ведь выход, а выходы они должны перекрыть! Настя попятилась в незнакомый коридор и быстро пошла к лифту. Здесь оказалось довольно оживленно – на площадке топталось целых четыре человека, и Настя подумала, что, может быть, ей и повезет добраться до первого этажа. Но как потом она выберется на улицу?

Когда двери лифта открылись, Настя напряглась, ожидая увидеть в нем своих преследователей. Однако кабина была благословенно пуста, и у нее вырвался невольный вздох облегчения. В лифт вошли по очереди злобно сопящий дядька с красной, словно обваренной кипятком, лысиной и женщина, которая что-то тихо и озабоченно говорила ему. Затем внутрь ступила сосредоточенная девушка, прижимающая к груди папку, за ней высоколобый молодой человек с криво застегнутыми пуговицами и драным портфелем в руке. Настя вошла последней и спросила:

– Всем вниз?

Они нестройно ответили:

– Да.

Лифт поехал, и Настя, к неудовольствию пассажиров, полезла в глубь кабины.

– Извините, – нервно улыбалась она. – Мне нужно поправить ремешок на босоножке. Простите.

Мягкий толчок – и лифт остановился. Двери поехали в стороны. Поверх голов Настя сразу увидела шофера микроавтобуса – того, который приезжал к Мерлужиным на дачу. Хорошо, что он не видел ее тогда, этот шофер.

– Послушайте! – потянула она за локоть нескладного молодого человека с портфелем. – Вы не поможете мне дойти до туалета? Кажется, я подвернула ногу. Надо сделать холодный компресс.

– Конечно! – растерялся тот и неуклюже подставил руку, оттопырив тощий локоть. – Держитесь за меня.

«Они ищут девушку в единственном числе, – подумала Настя, направляя своего спутника по тому пути, который казался ей наименее опасным. – Поэтому на меня пока не обратили внимания. Как умно я придумала! И оделась неброско. – На ней была юбка цвета мышиной шерстки и делового покроя блузка. – В таком виде я похожа на одну из участниц конференции».

Участники конференции почему-то до сих пор не закрыли дверь в зал. Они роились внутри – все с одинаковыми папками в руках, создавая равномерный гул, похожий на гудение турбины.

– Ой, а проводите меня туда! – сказала Настя, кивнув подбородком в конференц-зал. – Я там посижу немного.

Молодому человеку было без разницы, куда ее деть. Он довел ее до кресла и, рассеянно кивнув, удалился. Настя смотрела, как он движется к выходу из здания, как двери раскрываются перед ним, как он выходит на улицу и исчезает в мировом пространстве. «У меня такой финт не пройдет, – отрешенно подумала она. – Меня задержат еще на подступах. Вон тот нервный тип, шныряющий между колонн. Или вон тот, который стоит, словно изваяние, и водит глазами по сторонам. Или шофер, которого я знаю в лицо».

Не успела она подумать про шофера, как он вошел в конференц-зал и остановился у двери. На нем был светлый костюм и неприятный глазу рябой галстук. Он заложил руки за спину и стал внимательно разглядывать присутствующих, медленно переводя взгляд с одного на другого. Настя поняла, что сидеть отдельно от толпы нельзя, он ее сразу заметит. Поэтому тихонько поднялась и присоединилась к ближайшей группе людей, что-то горячо обсуждавших.

– В условиях неразвитости правовой системы России к чему это приведет? – обратился к Насте какой-то мужчина с козлиной бородкой. – К экологической катастрофе, вот к чему!

– Я тоже так считаю, – горячо согласилась она.

– Кстати, мы незнакомы, – мужчина посмотрел на нее поверх очков. – Саничев Василий Петрович, фракция «Яблоко».

Настя тоже посмотрела на него поверх очков, потому что очки Эльвиры были настоящие, с диоптриями, и в них она не различала лиц.

– Левитан Мария Никифоровна, – в свою очередь сообщила она, протягивая ладошку. – «Женщины-центристки».

Краем глаза Настя заметила, что шофер двинулся с места и медленно пробирается через толпу как раз в ее направлении. Она поспешно перешла к следующей группе. Здесь говорили о территориях, свободных от проблемы йододефицита.

– Таких территорий в России нет! – заявила дама, похожая на собаку, и рубанула ребром ладони воздух. Настя как раз оказалась в ее воздушном пространстве.

– Вот вы кто? – грубо спросила женщина, наставив на нее палец с желтым собачьим когтем.

– Врубель, – тотчас же ответила Настя. – Бэлла Врубель. Движение «Женщины против расизма».

– Очень хорошо! – гавкнула та. – Во всем мире недостаток йода в рационе восполняется за счет йодированной соли. Сейчас в мире восемьдесят процентов всей соли йодировано. А у нас? У нас потребность в ней – более пятисот тысяч тонн в год! Разве мы ее удовлетворяем?

– Конечно нет! – возмутилась таким ужасным положением дел Настя. И зачем-то добавила: – Мы вообще никогда и никого не удовлетворяем.

Стоявшие кругом плохо одетые мужики, из числа тех фанатов науки, кто еще в юности променял и без того неярко выраженное либидо на красный диплом и кандидатский минимум, ни смешком, ни возгласом на двусмысленность не отреагировали.

Тем временем неутомимый шофер продолжал грести в ее сторону. «Только не смотреть на него!» – приказала себе Настя. Заложила вираж и присоединилась к следующей группе дискутирующих.

– Постановление было принято правительством еще в девяносто втором году! – рассуждал узколицый молодой человек, собравший вокруг себя порцию сочувствующих. – И до сих пор оно работало. А тут вдруг Верховный суд признал, что взимать штрафы за загрязнение окружающей среды незаконно! Вы представляете, к чему это может привести? К беспределу! Ведь так? – обратился он к Насте.

«И почему на меня все сразу обращают внимание?» – раздражилась та. Вероятно, от страха в ее внешности проступило что-то энергичное, государственное.