Читать интересную книгу Порядок в танковых войсках - Андрей Земсков

Кружившие высоко в небе «мессеры» не особо беспокоили танкистов — лишь бы не появились «лаптежники». Другие роты подтянулись достаточно быстро, и батальон выдвинулся к месту прорыва немцев в полном составе, имея в своих рядах сорок танков Т-34М. Первое столкновение произошло достаточно неожиданно. Поднявшись на пологую возвышенность из низины, Иван увидел достаточно странные танки. Это были Т-26Э с башнями от немецких Pz-III с белыми крестами, намалеванными со всех сторон.

Иван, который до этого стоял, высунувшись по пояс из башни, сел на командирское сидение, закрыл люк и дал команду к бою. Заряжающий уже загнал в ствол бронебойный. Грохнул выстрел. Бронебойный снаряд с расстояния в полкилометра легко пробил почти вертикальный лобовой бронелист одного из немецких танков. Танк остановился. Из башни вылез только один немецкий танкист и заковылял в сторону залегшей позади танков пехоты. Он, похоже, был ранен в ногу. Больше из подбитого танка, который окутали клубы дыма, никто не появился. Другие машины батальона также дали залп. Некоторые снаряды промазали, некоторые срикошетили, но все равно более десятка немецких танков было выведено из строя в первые же минуты боя.

А Иван тем временем оглядывал поле битвы. Судя по всему, батальон столкнулся непосредственно с главными силами противника. Цепь Т-26 была длинной и на левом фланге переходила в цепь Pz-38(t). За танками шла пехота. Частично — пешком, а частично — десантом на танках. Метрах в двухстах за первым эшелоном наступающих шел второй. Это уже были более мощные танки Pz-Ш и Pz-IV, сопровождаемые пехотой на бронетранспортерах. А вдалеке за вторым эшелоном маячил еще и третий. Конечно, слабо бронированные, даже несмотря на дополнительно навешенные бронеплиты, и плохо вооруженные Т-26 не были серьезными противниками для Т-34М. С тридцатьчетверками еще могли тягаться Pz-IIIL с их достаточно эффективными длинноствольными 50-мм пушками, проигрывая лишь в бронировании. Но дело было в количественном соотношении. Немецких танков просто было на порядок больше, чем русских.

Но, несмотря на подавляющее численное превосходство противника, тридцатьчетверки продолжали двигаться вперед, останавливаясь лишь для стрельбы.

— Внимание всем! Вперед не лезем! Бьем с дистанции! — раздался в наушниках голос командира батальона. — Кому сказал, вперед не лезем?!

Тридцатьчетверки встали и начали расстреливать приближающиеся немецкие танки. Противник продолжал двигаться, пытаясь сблизиться на расстояние, с которого 37-мм и 50-мм пушки могли бы хоть как-то пробивать броню тридцатьчетверок. Они теряли машину за машиной, но продолжали наступать, надеясь на свое количественное превосходство.

По мере сокращения дистанции появились потери и среди русских танков. Командир батальона приказал двигаться задним ходом в низину, отстреливаясь с коротких остановок, чтобы занять оборону там. Это было достаточно своевременное решение, которое позволило хоть немного сократить влияние численного превосходства немцев. В таком случае немецкие танки вступали бы в бой по мере появления на вершине склона, да к тому же им был бы затруднен обзор и обстрел целей, расположенных в низине.

Тридцатьчетверки не спеша начали отход, продолжая наносить урон противнику. Но и сами несли при этом потери. Первый эшелон немецких войск снизил скорость, чтобы подождать второй эшелон, но все равно оказался на вершине подъема раньше. Находясь на гребне, танки оказались наиболее уязвимы за счет плохого обзора вниз. Кое-кто из немецких танкистов даже не отважился соваться в низину раньше времени и дал задний ход.

30 июня 1941 года. Поле в четырех километрах от деревни Ольховка.

Взгляд из люка PZ-IVF2.

Когда и вторая линия русских траншей была преодолена, пехотинцы, наступавшие в первой волне, сели на броню танков и продолжили дальнейшее движение в качестве танкового десанта. Шедшие вторым эшелоном танки и бронетранспортеры эсэсовской дивизии «Тотенкопф», ввиду отсутствия противника, для увеличения скорости движения вновь перестроились во взводные колонны. Гауптштурмфюреру фон Блицману так и не удалось поучаствовать в бою, все прошло без него. Когда его танк, переваливаясь через воронки, проходил через первую линию разгромленных позиций, в небе появились русские пикирующие бомбардировщики Пе-2, имевшие «истребительные» летные характеристики и неплохую точность бомбометания.

Русские самолеты отбомбились по перестроившимся во взводные колонны частям дивизии «Тотенкопф». Два танка полностью разворотило прямыми попаданиями бомб, а еще шесть получили повреждения гусениц от близких разрывов. Кроме того, было подбито пять бронетранспортеров. Будь русских бомбардировщиков больше, чем восемь, то было бы намного хуже.

37-мм самоходным зенитным установкам удалось сбить только один русский истребитель из числа сопровождавших бомбардировщиков. Еще три сбили подоспевшие немецкие истребители, потеряв также четыре машины. Русским самолетам пришлось покинуть поле боя, и в воздухе над наступающими немецкими частями вновь барражировали истребители Люфтваффе.

— Ахтунг! Руссише панцерен! — раздался в наушниках чей-то крик.

Далее послышалось еще несколько сообщений об атаке русских танков. Судя по позывным и передаваемым координатам, атаке подвергся шедший в первой линии танковый полк 22-й танковой дивизии.

«Да, не сладко придется парням!» — подумал Йозеф, вспомнив, что свежесозданная 22-я танковая дивизия имела на вооружении в основном танки Pz-26(r) и Pz-38(t). Вскоре в наушниках прозвучала команда командира эсэсовского танкового полка выдвинуться вперед и поддержать наступление вступивших в бой с противником танкистов Вермахта. Рота фон Блицмана получила особое задание — следовать позади и с дальней дистанции уничтожать русские танки.

Однако еще до подхода эсэсовского танкового полка русские задним ходом спустились в низину и принялись отстреливать немецкие танки, появляющиеся на вершине спуска. В итоге оставшиеся танки 22-й танковой дивизии прекратили преследование и встали, чуть отъехав задним ходом от края возвышенности.

Тем временем разведка доложила, что русские контратаковали всего лишь силами одного танкового батальона, к которому на фланге подтягивается второй. Командование решило предпринять в качестве отвлекающего маневра атаку остатками танкового полка и одним панцергренадерским полком 22-й танковой дивизии с правого фланга. А основной удар должны были нанести 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф» и подходящая форсированным маршем 3-я танковая дивизия Вермахта, зайдя с левого фланга, в обход возвышенности. Пехота, усиленная противотанковой артиллерией, должна была занять оборону на фланге и остановить приближавшийся второй русский танковый батальон. Затем, разгромив первый танковый батальон противника, «Тотенкопф» и 7-я танковая дивизии, то есть два танковых полка, сопровождаемых моторизованной пехотой, должны были с ходу атаковать и второй русский танковый батальон, разгромив таким образом русские войска по отдельности.

Фон Блицман собрал около своего танка командиров экипажей роты и, достав карту, указал им маршрут движения и направление атаки. Вскоре рота двинулась вслед за колонной полка. Выход на исходный рубеж для новой атаки занял примерно двадцать минут, еще полчаса ждали, когда подтянется танковый полк 3-й танковой дивизии. 3-я дивизия, вышедшая из котла южнее Минска, в целом была достаточно опытным соединением, прошедшим Польшу и Францию. Кроме того, она сохранила почти полторы сотни танков Pz-III и Pz-IV из тех 215-ти, которые имела на начало войны.

Получив подкрепление, немецкие войска выдвинулись на рубеж атаки, но русские успели отойти еще дальше назад да еще и получить подоспевшее пехотное прикрытие. Таким образом, вместо последовательных ударов во фланги, первый из которых заставил бы русских развернуться и подставиться под второй, получился совместный фронтальный удар с двух направлений.

Теперь к тому русскому батальону, который первым принял бой, присоединилось еще два. Второй подошел из глубины русской обороны и был засечен немецкой разведкой, только когда его машины уже подходили к передовой. Теперь немцам противостоял уже полноценный русский танковый полк, имевший по штату 120 танков Т-34[40], за вычетом восьми машин, все еще дымившихся на поле боя.

30 июня 1941 года. Опушка рощи близ деревни Ольховка.

Взгляд через командирский перископ танка Т-34М.

Подошли еще два танковых батальона полка, один из мотострелковых батальонов дивизии и полк из находившейся в резерве стрелковой дивизии. Они заняли оборону севернее, примерно в полукилометре позади того места, где вела бой рота капитана Терехова. Вскоре батальон, в состав которого входила и эта рота, получил команду отойти назад, чтобы избежать опасности фланговых ударов.