Читать интересную книгу Цена Империи - Александр Мазин

В ту же ночь прошли двадцать миль. В следующую – тридцать. Днем отсиживались в укромных, присмотренных разведчиками местах. Кто думает, что это просто – спрятать от посторонних глаз тысячу человек не в какой-нибудь дикой пуще, а на обжитой территории Римской империи, тот глубоко ошибается. Но они прошли незамеченными за пять дней почти восемьдесят миль. Черепанов как-то рассказывал Алексею, как к нему в Африке подкрался слон.

«Я стою, – говорит Генка, – смотрю, понимаешь, на пейзаж – и вдруг кто-то мне в ухо фыркает. Примерно как пневматический тормоз спустило. Я так осторожненько поворачиваюсь… ёш твою двадцать!..»

Вот примерно так же, как тот слон, тысяча варваров тихонечко подкралась к городу…

И поимела неприятный сюрприз.

Город Цекула, расположенный в живописной долине на берегу быстрой речки, действительно оказался довольно крупным, но… за то время, пока герул-информатор отсутствовал, Цекула успела обзавестись новенькими стенами. И (что особенно обидно) приближение Коршуновского войска засекли-таки. Так что, когда в долину хлынули страшные варвары, ворота Цекулы были уже на замке, а вне стен – ни одной живой души.

Разъяренные варвары ринулись на штурм (стихийно, без санкции Коршунова) – и потеряли почти сотню человек. Ущерб же, причиненный городу, – несколько зарубок от топора на толстых воротах да пара-тройка защитников, сбитых со стен стрелами.

Обычно после такого фиаско армия варваров рассыпалась по окрестностям и принималась грабить все, что под руку попадется. Коршунов об этой повадке знал и, собрав командиров, строго предупредил: кто на свой страх и риск отправится грабить, более к нему, Аласейе, может не возвращаться.

– У нас мало времени, – сказал он. – Но несколько дней – есть. Если боги мне благоволят – крепость будет наша. Но коли будем сидеть сложа руки, толку тоже не будет. Боги не любят ленивых. Так что займитесь делом. Ахвизра! На тебе разведка. Диникей! Твоя задача – чтобы ни одна мышь из крепости не ускользнула. Агилмунд, Ахвизра, займитесь тараном. И попробуйте подкоп. Действуйте!

Это было правильно. Солдат должен быть занят. Получив работу, Коршуновское воинство моментально оживилось. Застучали топоры в соседней рощице, помчались в разные стороны дозоры, наиболее меткие стрелки принялись выцеливать защитников на стенах…

Через несколько часов герулы Скулди сколотили нечто вроде переносной галереи, обмазали жирной речной глиной, разместили внутри здоровенное бревно с железным «набалдашником», выкованным в местной кузнице, и поволокли к воротам, а парни Агилмунда, прикрывшись наклонными бревенчатыми стенками (вспомнили, как Коршунов в свое время «брал» избу в квеманской деревне), подобрались к стене на расстояние тридцати шагов и принялись рыть подкоп.

Таранившим ворота пришлось туго. На них тут же принялись лить смолу и кипяток, швырять камни и в конце концов проломили свод галереи булдыганом в центнер весом, так что Скулди пришлось отступить. Единственный позитивный результат – забрали своих убитых из-под вражеских ворот.

А вот «подкопщиков» особо не тревожили. Так, постреливали иногда. Вообще же по поводу их деятельности наверху не беспокоились. Кричали что-то насмешливо…

Коршунов в осадную работу не вмешивался. Верхом на конфискованном коне он объехал крепость, ища слабые места. Не нашел. Крепость была новенькая и крепкая. С одной стороны – речка, с трех сторон – чисто. Ни ловушек, на которые, по словам Скулди, были так горазды римляне, ни даже рва. И зачем, собственно, этому городу особая защита? Так, продержаться с недельку, пока подоспеет помощь.

Изучив крепость, Коршунов проехал километра полтора вдоль реки, до того места, где она ныряла в скальный каньон. Хорошая речка, чистая, быстрая. Никого не встретил, тем не менее решил вернуться: разъезжать в открытую по вражеской стране с десятком охранников – несколько рискованно.

Так ничего и не придумав, Коршунов возвратился в лагерь. И узнал, что землеройные работы тоже зашли в тупик. Копать было легко: рыхлый грунт поддавался замечательно. Но строители крепости оказались серьезными ребятами и фундамент заложили – будьте-нате. Парни Агилмунда пробовали подрыться в пяти местах – и во всех пяти натыкались на основание стены. Подрыться снизу – можно, но толку? Стена как стояла, так и будет стоять. А защитники тоже не полные лохи. Любой, кто вылезет из прорытой норы по ту сторону крепости, – готовый покойник.

Одним словом, тупик.

Единственное утешение: впервые за несколько дней поели горячей пищи. Теперь таиться было не от кого.

Наверное, от сытного ужина Коршунова осенило…

Это было наитие. Собственно, он сам не знал, что из этого может получиться. Все-таки он был физик, а не строитель. Но сработало где-то на уровне подсознания, дескать, вода камень точит…

– Значит, так, – сказал он. – Ты, Агилмунд, возьми человек сто, и продолжайте копать. В одном месте. Постарайтесь вытащить из-под стены как можно больше грунта. Диникей! Твоя задача – создать как можно больше шума. Подожги что-нибудь, сделай вид, что мы начинаем штурм… оставляю тебе для этого еще сто человек, а остальных, Скулди, мы забираем с собой. У нас будет самая сложная задача…

Если бы не ущелье, они бы, наверное, не справились. Шутка ли – без подручных средств перегородить даже относительно неширокую речушку. Особенно если течение приличное. Сначала все, что они сбрасывали, уносило вниз. Потом Коршунов придумал вбить в дно колья – и дело пошло. Конечно, работа была адова: ночью, в холоднющей воде вколачивать в глину заостренные бревна. Но готы с герулами – здоровые ребята. Работали дружно. Двое подтаскивали и устанавливали бревно, еще четверо исполняли роль живых опор, а двое наверху вгоняли его в грунт двухпудовой колотушкой. С помощью кольев сократили ширину реки до двадцати шагов (уже не получилось – глубоко), и дело тронулось. К утру запруда была закончена, русло в ущелье обнажилось (остался ручеек – ослу по колено), и красивая долина, посреди которой стоял город Цекула, начала понемногу заполняться водой.

Издали готы и герулы наблюдали за тем, как узкая речушка постепенно расширяется. Вот она уже достигла стены, вот залила ее подножие. Вот вода хлынула в «кротовые норы», прокопанные людьми Агилмунда.

Со стен крепости защитники с беспокойством наблюдали, как поднимается вода. К восходу солнца она уже плескалась вокруг крепости. Что делалось внутри, Коршунов не знал. Он вообще не знал, каким будет результат. По его прикидкам, прежде чем хлынуть через запруду, вода может подняться метра на два. Сколько это займет времени, он тоже понятия не имел… пока что вода плескалась у ворот крепости, но не выше тридцатисантиметровой отметки. Если внутри стен она на таком же уровне, то сейчас жители поспешно вытаскивают наверх все, что не должно намокнуть. Но если внутри крепости уровень грунта выше, то по ту сторону стен вообще сухо…

Алексей ждал. И вместе с ним ждали его воины…

И они дождались. Ниже по течению раздался громоподобный удар – и уровень воды стал стремительно падать.

«Черт! – подумал Коршунов. – Надо было оставить кого-нибудь – поддерживать запруду…»

Но – поздно.

Каких-то полчаса – и речка уже вновь входит в свои берега. И ничего. Только грязища вокруг стен. И…

Громоподобный вопль тысячи глоток потряс окрестности. Участок стены, не тот, под который копали люди Агилмунда, другой, обращенный к реке, вздрогнул. Что-то треснуло – будто лопнуло враз несколько толстенных бревен. Две змеистые трещины пробороздили стену на расстоянии метров тридцати друг от друга – и сразу, будто его отрезало, здоровенный кусок кирпичной кладки весом в десятки тонн рухнул в реку, взметнул потоки грязи и унес с собой тех, кто защищал этот участок стены.

– Ты здесь главный? – строго спросил Коршунов. – Ты?

Они расположились на рыночной площади. Здесь это называлось «форум». Вокруг площади – пара храмов да одноэтажный дом с белыми колоннами: городская управа.

От искусственного наводнения городок практически не пострадал, но, когда рухнула стена, его жители еще некоторое время сопротивлялись, хотя и довольно вяло. Их боевой дух подкосило падение стены. Бойцы Коршунова даже в раж войти не успели, и ему удалось остановить резню почти сразу после того, как защитники побросали оружие. Перебили всего человек триста.

– Он – не главный, – перевел Скулди. – Он – один из старшин. Но он может говорить за остальных. Теперь он – самый важный. Остальных, говорит, мы убили.

Вполне порядочный римлянин преклонных лет в замызганной тоге, с поцарапанной лысиной и испуганными оленьими глазами. Еще бы ему не бояться! Коршунов отлично представлял, как выглядят со стороны его татуированные раскрашенные головорезы. Пусть боятся, это хорошо. Целее будут.