проснусь, и пощадила меня. Ты хотела, чтобы я пришёл за тобой, овладел, сделал своей. — Его чувственность тлела, мешая Рен сосредоточиться.
— Я тебя пощадила, потому что убиваю злых бессмертных. Ты же не злой. Просто невыносимый.
— Тогда невыносимый ликан, должно быть, как раз в твоём вкусе — потому что я делаю всё для тебя.
Да. И поможет ей бог. Громоздкое тело Манро, казалось, высасывало кислород из комнаты, отчего у Рен закружилась голова. Это бессмертное заклинание снова ею овладело, и впервые она осознала, что это такое. Дымка похоти. Как Рен могла так сильно желать кого-то, когда ненавидела его так же сильно?
— Продолжай об этом мечтать, волк, — произнесла Рен между вздохами. Решив, что лучше всего отступить, она встала и вышла из столовой.
— Не убегай, Керени, — услышала она вдогонку. Но не оглянулась, даже когда услышала скрежет ножек стула по полу. Через секунду Манро схватил её за руку и развернул лицом к себе. — Сегодня за ужином ты трахала меня глазами, становясь милой и влажной. Ты хотела больше того, что произошло между нами в пещере.
— Верно, — пробормотала Рен. — Ты меня раскусил. О, волк, я горю от желания… снова воткнуть в тебя нож.
— Ведьма! Прекрати бороться с тем, что между нами происходит, и прими судьбу. — Манро горячими ладонями схватил её за талию, поглаживая большими пальцами чуть ниже груди. — «Прими тот факт, что я уже у тебя под кожей, а ты под кожей у меня». — Упрямая ты заноза в заднице, — добавил он, когда она напустила на себя вызывающий вид.
— Тогда, должно быть, это как раз в твоём вкусе. — Рен опустила взгляд на его эрекцию. — Потому что эта заноза в заднице делает такое с тобой.
— Да. Чёрт возьми, да. Я не могу рассуждать здраво. У меня нет плана. Не могу ни о ком, кроме тебя думать. — Манро опустил взгляд на её губы.
— Не смей меня целовать, — рявкнула Керени. И всё же поняла, что поднимает лицо.
— Не испытывай никаких опасений на этот счёт. — Манро притянул её ближе. Твёрдая длина его мужского естества прижалась к Керени, и ей пришлось подавить стон.
— Я серьёзно, чёртов волк.
— Никакого поцелуя, малышка, — прохрипел он, всё равно наклоняясь. — Никто не порадует тебя таким образом.
— Порадует? Польсти себе ещё немного, тщеславная свинья! — Осознание зажглось в его золотистых глазах.
— Так вот как всё будет между нами.
Любопытство толкнуло её на вопрос:
— О чём ты?
— Ссоры всегда приведут к сексу…
Волки снаружи снова завыли… а затем Рен и Манро поцеловались. Он чувствительно лизнул её в губы, и Рен издала всхлип явного облегчения. Когда его язык скользнул в её рот, Керени застонала от ощущений и запустила пальцы в волосы Манро. Со стоном Манро приоткрыл рот, углубляя поцелуй. Вкус виски… дыхание друг друга… жар, разливающийся по её венам. Рен попыталась не обращать внимания на это божественное наслаждение и сосредоточиться на том, каким манипулятором был Манро.
«Это запрещено. Останови его. Ты замужем…»
Большими пальцами он добрался до её напрягшихся сосков и погладил, вызвав взрыв блаженства. Она вцепилась в его волосы и обмякла, признавая поражение. Словно прочитав её мысли, Манро произнёс ей в губы:
— Скажи, что ты не чувствуешь ко мне того же. — Или же что-то иное. В его словах звучала угроза, и даже это её возбудило. — Скажи!
Рен не ответила, потому что любые слова сейчас были бы ложью.
Глава 31
Манро изо всех сил пытался обуздать похоть, которая назревала с тех пор, как его пара всего несколько часов назад подвела его к грани оргазма. Он мог сказать, что в подобных поцелуях Керени оказалась новичком, но это только наполнило его диким удовлетворением. У него неописуемый опыт, а у неё — горячая кровь. Манро бы заставил её задыхаться после того, как…
Она прикоснулась к его языку, и опытный Манро чуть не кончил в штаны!
Когда он погладил напряжённые соски, Керени вскрикнула и выгнулась, желая большего.
«Страстная пара!»
Его самообладание сгорело, словно под палящими лучами солнца. Манро подхватил Керени на руки и направился в спальню наверху. Когда они поднимались по ступенькам, он наклонился и коснулся губами её шеи. В голове всплыло воспоминание об укусе, но он отогнал это воспоминание. Поцелуй в ложбинку между ключицами заставил её запрокинуть голову. Он воспринял это как приглашение, посасывая пульсирующую точку.
Керени задрожала в его объятиях.
— Да.
Прижимаясь к ней, он сказал:
— У меня так болят клыки всякий раз, когда ты заставляешь меня ревновать, и всякий раз, я желаю быть внутри тебя. Они всегда болят.
В освещённой камином спальне он положил Керени на кровать и последовал за ней. Когда они лежали бок о бок, он снова завладел её ртом, представляя всё, что собирался с ней сделать. Изучить изгибы. Попробовать соки на вкус. Облизывать. Поставить метку.
«Нет, я не могу взять её». Пока нет. Но мог доставить ей удовольствие.
Когда их языки переплелись, Керени обхватила его бёдра и дёрнула своими, чтобы потереться о его чувствительный член. Со стоном Манро обхватил ладонями мягкие холмики её груди. Инстинкт предупреждал о хрупкости пары, но тело требовало от неё большего. Как и зверь. Он почуял, насколько она увлажнилась, и завыл внутри, желая впитать нектар.
«Угомонись, тварь! Сегодня вечером всё моё».
Когда Манро ущипнул Керени за соски, она заёрзала, угрожая довести его до оргазма! Её страсть убедила, что она не любит своего мужа. Если только она просто не была слишком ошеломлена всем происходящим.
«Ошеломлена».
Проклятье! Манро нужно отступить. Но как? Он ждал этого девятьсот лет. Сможет ли он слезть с острия бритвы? Да. Он в последний раз прикоснулся губами к её рту. Дрожь потери пронзила, когда он отстранился.
Они заговорили одновременно:
— Я не могу.
— Я не могу.
Её вишнёвые губы припухли от поцелуев. Она облизнула нижнюю, будто хотела ещё раз попробовать его на вкус. Член был таким твёрдым, и Манро испугался, что спонтанно кончит. «Оближи губы ещё раз, женщина. Доведи меня».
Она пробормотала:
— Я словно нахожусь в теле незнакомца — едва контролирую себя.
Ему удалось кивнуть.
— То же самое.
— Я сильнее.
Сосредоточившись на губах Керени, он пробормотал:
— А я ни хрена нет. — Он на мгновение закрыл глаза, затем открыл и посмотрел на неё. — Но я стану сильнее, Керени, я буду всем, что тебе нужно. — Он заставил себя встать, морщась от боли. — Я могу подождать, пока ты не почувствуешь себя комфортнее и