Читать интересную книгу Большая книга искателей приключений - Эдуард Веркин

Однако, завидев меня, Питер взял стакан левой рукой, попробовал, поморщился, но пить не стал все равно.

– Как заказывал, – сказал я, – сода, лимонная кислота, все как надо.

– Да, спасибо… – промямлил Питер. – Мне уже легче…

И уставился на меня, как… Как крыса – носитель инфекции на старшего дератизатора Бердыкумандаралиева.

– Спазм прошел? – спросил я. – Все в порядке…

– Д-да… – растерянно ответил Питер. – Прошел…

– Как хорошо. – Я улыбнулся. – Теперь ты будешь жить. Долго и счастливо.

– Д-да… – Питер оглядывался.

– Что-то не так? – спросил я.

– А… – Питер начал опять краснеть.

– Ты чего-то не нашел здесь?

– Т-то есть?

– Ну, ты ведь тут искал кое-что. Пока нас не было.

– Я… – Питер снова краснел просто стремительно.

– Что ты такое говоришь? – спросила Тоска. – Что Питер мог тут искать?

Я театрально пожал плечами.

– Действительно, – сказал я, – что же Питер тут мог искать… Мой томагавк? Или мои записи? Или смысл жизни? Или еще что-нибудь невероятно ценное.

– Да ничего я не искал… – Питер резко вспотел. – Ничего…

– Покажи правую руку, – потребовал я.

– Зачем? – съежился американец.

– Как это зачем? Просто. Покажи.

– Я не хочу…

– Пит, давай не усугублять, а? – попросил я. – Или ты хочешь испытать, кто кому круче морду набьет? Так я могу тебя заверить, что я это сделаю лучше, и быстрее, и даже больнее. Тебе, Питер, хоть раз в жизни морду чистили? У вас там в Америке жизнь спокойная, а у нас тут, знаешь ли, варварство. Чуть что – сразу в глотку друг другу вцепляемся. Раша, ничего не поделаешь. Начищение морды – довольно неприятная процедура, могу тебя заверить. При этом может нос сломаться, могут зубы выскочить – и все усилия зуботехников быку под хвост… А кровищи бывает – море!

– Что тут происходит?! – занервничала Тоска.

– Покажи руку, – повторил я ласково. – Не вынуждай. Я человек крайне миролюбивый, Антонина знает. Но в случае вооруженного конфликта… Короче, беспощаден бываю.

Питер нерешительно помотал головой.

– Покажи… – прошептала Тоска.

Питер вытащил из-за спины руку. Поперек пальцев краснела неглубокая бороздка. Как будто по этим пальцам ударили чем-то. Хорошо так ударили, с чувством.

– Что это?

– Это, Антонина, след, – ответил я. – А теперь я тебе покажу, от чего этот след.

Я подошел к старому фамильному комоду и сунул руку в широкую щель между стеной и комодом.

И достал крысобойку. Такую, средней степени негуманности – без зубов, шипов и прочей разрушительной механики. Простая пружинная крысобойка, убивает, но не калечит.

Я передал прибор Тоске и сказал:

– Как видишь, милая Антонина, изгиб вот этой скобы полностью соответствует следу на пальце нашего американского друга. А это значит, он простирал свои пальцы за комод.

– Зачем ты полез за комод? – спросила Тоска.

Питер отвернулся.

– Прекрасный вопрос, Антонина! Зачем наш заокеанский друг Питер сунул свои пальцы за комод? Я отвечу на этот нелегкий вопрос. Вернее, не отвечу, а кое-что продемонстрирую. Правда, для этого мне надо на секундочку выйти. Поэтому, Антонина, присмотри за мальчиком, – я подмигнул Тоске, – а то вдруг он выскочит в окно! Кстати, тут пятый этаж.

– Да… – растерянно сказала Тоска, – я присмотрю…

Я обернулся быстро, буквально за пару минут. Вернулся с подносом. На подносе было кое-что квадратное, накрытое тяжелой плюшевой салфеткой.

– Итак, дамы и господа, – я даже чуть поклонился, – здесь, под этой завесой хранится… короче, лучше продемонстрирую.

И я сдернул салфетку.

– Ой! – радостно воскликнула Тоска. – Это же Элвис!

– Собственной персоной, – сказал я.

Элвис был вполне обычной живехонькой крысой, действительно несколько необычных размеров, но самого обычного поведения. Когда я сдернул салфетку, Элвис был очень занят – грыз сушку бетонной твердости, флагман модельной линии нашего прянично-сушечного комбината.

Пузырек со слезами тускло блестел на шее.

– Элвис в порядке, – я щелкнул по клетке. – Даже не похудел. Вполне жизнерадостен, вполне дееспособен. Клетку, правда, пришлось купить новую, но это ведь мелочи.

– Откуда… Откуда он у тебя? И кто его все-таки украл?

Я выразительно поглядел на Питера.

– Да! – сказал тот с вызовом. – Да, это я! Ну и что?

Все. Сердце Тоски было разбито. Разбитость ее сердца очень хорошо отразилась на ее лице – лицо тоже как-то чуть ли не разбилось. Неприятное зрелище.

– Питер…

Мне показалось даже, что сейчас Тоска разревется. Горючими слезами.

– Питер? Зачем ты украл Элвиса?!

Питер изобразил на лице аристократизм. И предпочел молчать.

– Предлагаю вызвать милицию, – сказала вдруг Тоска.

Девчонка. Все девчонки такие. От любви до ненависти один шаг. Вот у нас в классе учится такая Тарелкина. Так эта Тарелкина была здорово влюблена в некоего Чугунова, прямо горела от любви, на стены кидалась. И вот однажды она решила открыться предмету своей страсти, неделю целую сочиняла речь, но потом решила в письменной форме. Сочинила послание и собралась это послание вручить на физике – Чугунов сидел у нее за спиной и чуть наискосок. И вот она повернулась и увидела, как Чугунов ковыряется в носу. Достает сопли, формирует из них шарики и эти шарики размазывает под партой.

С той поры Тарелкина стала главной чугуноненавистницей. Девчонки терпеть не могут ошибаться в своих лучших чувствах. И если предмет симпатий их разочаровывает, они его просто ненавидеть начинают.

– В милицию, – повторила Тоска. – Надо звонить.

– Давайте! – воскликнул Питер. – Давайте, тащите меня в ГУЛАГ!

На лице у Питера нарисовалась решительность и непреклонность, он явно собирался стать мучеником на фронте борьбы за права животных.

Мы переглянулись.

– Что смешного?! – взвизгнул Питер. – Миллионы животных по всему миру страдают! Китов убивают ради суши! Амурских тигров ради меха! Слонов ради бивней! И все только наблюдают! Все равнодушные!

Тоска достала телефон.

– Куда ты звонишь?! – прошипел Питер.

Тоска приложила телефон к уху.

– За меня вступится мировая общественность! – пригрозил он. – Вам не удастся сломить мой дух! Мой прадед был декабристом!

Питер держался хорошо. Было явно видно, что он давно уже подготовился. К ГУЛАГу.

Мы переглянулись с Тоской. Даже не переглянулись, а посмотрели друг другу в глаза.

И вдруг Тоска засмеялась. Хорошо так, искренне. Она смеялась и смеялась, а мы оба смотрели на нее.

Тоска смеялась.

Отсмеявшись, она спрятала телефон. Надо было со всем этим завязывать. От истории со всеми этими Элвисами я изрядно устал.

– Ладно, Пит, не дергайся, – сказал я. – Никто тебя в ГУЛАГ сажать не собирается, дел у нас нет других. Пойдем, мы тебя проводим до гостиницы. И крысу заодно отнесем…

– Я никуда отсюда не пойду! – неожиданно взвизгнул Питер.

Он в два прыжка пересек комнату и вцепился в батарею.

– Я не сдвинусь с места! – заявил он. – Не сдвинусь! Пока сюда не прибудет…

Питер замолчал, видимо выбирая, кого ему выбрать: адвоката, президента или уж сразу весь Шестой флот.

– Шестой флот вызывать будем? – усмехнулся я.

– Нет! Знаю я здешние порядки…

Тоска поглядела на часы.

– Послушай, Питер, – совершенно спокойно сказала она, – ты, конечно, можешь держаться за батарею сколько тебе угодно, мы тебя отрывать не будем. Но ты опоздаешь на автобус. И проторчишь в нашем гостеприимном городе еще день. Так что пойдем.

– Так я вам и поверил! Мы пойдем, а потом вы меня при попытке к бегству! Я знаю, как это делается! Или отравите полонием! Знаю я, как работают ваши спецслужбы!

Ну, это было уже совсем смешно.

– И вообще – это не я похитил крысу, это ты меня похитил! С целью выкупа! И хотел приковать к батарее!

– Тут ты, уважаемый защитник животных, глубоко заблуждаешься, – сказал я. – В том смысле, что если хочешь свалить что-то на меня. Вон видишь?

Я указал пальцем.

– Там, под потолком такой маленький огонечек красненький. На книжной полке.

Питер поглядел на огонечек.

– Это есть видеокамера, – сказал я. – Весь наш разговор немножечко зафиксирован. Так вот.

Питер сразу сник. И расплелся. Князь.

– Долго еще с батареей тискаться будешь? – спросил я.

Князь отпустил батарею и уселся на краешек дивана.

– А вообще, не послать ли нам эту запись в Оклахому? – спросил я Тоску. – Пусть там посмотрят на моральный облик своих бойскаутов…

– Хорошая идея, – согласилась Тоска.

– Не надо… – пронюнил он. – Мы… Мы не хотели… Животных на самом деле мучают… Не надо в Оклахому… Я больше не буду…

Я вздохнул, выключил камеру и подошел к Питеру. Сел рядом.

– Послушай Пит, – сказал я, – нам совершенно не хочется с тобой возиться. Не хочется тебя судить праведным судом, не хочется отправлять ни в какой ГУЛАГ, к тому же и ГУЛАГа уже пятьдесят лет не существует. Просто нам надо решить проблему. Вернуть крысу ее законному владельцу. То есть Мэри. Вот и все. Животные, конечно, по всему миру мучаются, в этом мы с тобой согласны. Но вот этому конкретному Элвису, – я указал на клетку, – ему живется явно неплохо.