Читать интересную книгу Сокровенное таинство - Эллис Питерс

— А, так вот кто к нам пожаловал! Вы Николас Гарнэдж! Когда вы первый раз были в Шрусбери, то заезжали к нам вместе с моим мужем. Вы уж не обессудьте, что я сразу вас не признала, да и не мудрено в такую темень. Ну проходите, не стойте на пороге. Я сейчас распоряжусь насчет сухого платья, чтобы вы могли переодеться, правда, боюсь, что одежда моего мужа будет вам маловата.

На сердце у Николаса полегчало от искренней доброты и заботливости молодой хозяйки, однако он не рассиживаться сюда приехал и решительно не мог позволить себе отвлечься от выполнения своей невеселой миссии. Через плечо Элин он бросил взгляд в глубь помещения, но увидел лишь Констанс, пытавшуюся унять неугомонного Жиля. Малыш рвался на улицу, полагая, видимо, что весь этот потоп устроен специально для его забавы.

— Миледи, а лорд шериф дома? Я должен увидеть его как можно скорее. Увы, у меня дурные новости.

— Мой муж сейчас в замке, сэр, он будет только к вечеру. Пусть ваше дело немного подождет, по крайней мере пока не кончится гроза. Думаю, ждать осталось недолго.

Но его дело ждать не могло. Николас решил ехать в замок, чего бы это ни стоило. Он поблагодарил Элин, возможно, даже не слишком учтиво — ведь мысли его витали далеко, — вновь накинул промокший плащ, принял у конюха своего коня и зарысил по дороге к Хай Кросс. Элин вздохнула, пожала плечами и закрыла дверь, чтобы защититься от разгулявшейся стихии. Дурные новости? Что бы это значило? Может, это связано с королем Стефаном и Робертом Глостерским? Неужто затея с обменом провалилась? А может, эти дурные вести касаются личных дел молодого человека? С сочувственным интересом Элин припомнила известную ей в общих чертах связанную с ним историю. Да, так оно и было — какой-то рыцарь, вернувшийся из Палестины, решил освободить невесту от обета и послал к ней с этим известием своего доверенного оруженосца, а тот, бедняга, сразу же влюбился в девушку, но оказался слишком робок и скромен и не осмелился хотя бы намекнуть ей о своих чувствах. А сейчас — кто знает — жива ли эта девушка? А что может быть хуже неизвестности? Но он сказал «дурные новости», а это может означать только самое худшее.

Николас добрался до высокого придорожного креста, давшего название улице, который был едва различим за сплошной стеной дождя, и свернул вниз, по пологому склону, ведущему к замку. Во внешнем дворе цитадели вода доходила до лодыжек — хотя там и были устроены водостоки, они не успевали отводить потоки низвергавшейся с небес влаги. Из караульной высунулся стражник и поманил незнакомца.

— Лорд шериф? Да, он здесь, сэр. Проходите во внутренний двор, а дальше по стеночке, там есть навес — все не так хлещет. Я пригляжу, чтобы вашу лошадку отвели в стойло. Или здесь, в караулке переждите. Тут как-никак сухо, а такая гроза долго не продлится…

Но нет, ждать он не мог. Горечь отчаяния терзала душу, а кольцо Джулианы жгло его, будто раскаленное в адском пламени. Он должен сейчас же, без промедления, поведать обо всем шерифу и добраться наконец до этого Гериета. Николас готов был зубами вцепиться в горло злодея. Лишь жгучая ненависть позволяла ему справляться с болью утраты.

Николас нашел Берингара в огромном полутемном зале и, едва поздоровавшись, промокший, заляпанный грязью, с прилипшими ко лбу волосами, бросился ему навстречу, сбивчиво излагая свои печальные новости. Потоки воды ручьями стекали с его мокрой одежды на каменный пол.

— Милорд, в Винчестере я раздобыл неопровержимое доказательство того, что несчастная Джулиана, увы, мертва, а ее вещи давным-давно были проданы грабителями. Поэтому всех ваших людей до последнего необходимо немедленно бросить на поиски этого Адама Гериета. Это его рук дело — Гериета и нанятого им убийцы. Люди видели, как он платил какому-то проходимцу, платил деньгами, вырученными за драгоценности Джулианы. Как только он окажется в наших руках, ему не отпереться. У меня есть доказательство и есть свидетели, которые слышали, как он сам заявил, что она мертва.

— Тогда идем! — воскликнул Хью, и глаза его вспыхнули. — Ничего не скажешь, вы там, на юге, времени не теряли — все, что вы говорите, крайне серьезно. Правда, и мы здесь тоже даром хлеба не ели. Давайте присядем и обо всем поговорим — только сперва вам надо переодеться в сухое, а то этак и захворать недолго. Сейчас я велю подобрать подходящее платье.

Хью кликнул слуг и послал их за полотенцами и сухой одеждой.

— Милорд, — лихорадочно запротестовал Николас, схватив Берингара за руку, — обо мне не беспокойтесь. Сейчас главное — найти этого Гериета. У меня есть улика, она не оставляет сомнений относительно его виновности, а этот супостат еще гуляет на воле, скрывается Бог знает где…

— Господи, Николас, коли вам позарез нужен Адам Гериет, не стоит так горячиться. Он уже несколько дней как сидит в темнице под крепким караулом.

— Вы его нашли? Поймали этого негодяя? — вскричал Николас и вздохнул с облегчением, предвкушая скорую расправу.

— Поймали и теперь уж не упустим. У него есть сестра, которая замужем за одним ремесленником из Бригге. Вот Адам и отправился погостить у родных, а в результате оказался в гостях у шерифа. И не волнуйтесь, из темницы не выбраться. Так что нам нет нужды за ним гоняться.

— А вы уже добились от него чего-нибудь? Он признался?

— Да нет, стоит на своем. И пока нам не удалось уличить его во лжи.

— Ничего, теперь удастся, — угрюмо промолвил Николас.

Только сейчас он заметил, что действительно промок до нитки и, приняв у слуги сухую одежду, вышел в маленькую комнатушку, чтобы сменить платье.

Николас начал свой рассказ, едва успев переодеться и на ходу вытирая полотенцем взъерошенные волосы.

— …Сколько я ни спрашивал про церковную утварь, никто не мог припомнить ничего подобного. А насчет украшений я даже сомневался, стоит ли о них расспрашивать, и тут вошла эта женщина. Я взглянул на нее и обомлел — на пальце-то у нее было кольцо Джулианы. Нет, тут я, конечно, забегаю вперед, вначале у меня не было уверенности, что это ее кольцо, но я сразу заметил, что оно в точности соответствует описанию. Ну вы помните — сплошь покрытое эмалевым узором из желтых и голубых цветов…

— Я весь перечень наизусть помню, — кивнул Хью.

— Я тоже, поэтому сразу и обратил внимание. Я спросил эту женщину, откуда у нее это кольцо, а она ответила, что его вместе с другими женскими украшениями принес на продажу какой-то человек лет пятидесяти. А случилось это три года назад, двадцатого августа — она хорошо запомнила этот день, потому что у нее как раз был день рождения, и она попросила мужа купить ей это кольцо в подарок. Так он и сделал, поэтому кольцо до сих пор было у нее. Что же до других украшений, то ее муж, ювелир, как купил их, так вскоре с выгодой снова продал, но они описали мне эти вещи. Ожерелье из полированных камней и серебряный браслет с гравировкой в виде усиков или горошка. Представьте: сразу три предмета из описи — эти вещи могли принадлежать только Джулиане.

В ответ на это утверждение Хью только выразительно присвистнул.

— Ну а продавец? Что они говорили об этом человеке?

— Женщина разглядела его, и, по ее рассказу, он вроде бы смахивает на Адама Гериета, как его описывали в Лэ. Ведь сам-то я этого малого еще не видел. С виду лет пятьдесят, лицо обветренное — знать, немало времени проводит под открытым небом, вероятно, лесник или охотник… Вы-то его видели, вам лучше знать… Она говорила, у него каштановая борода, на макушке волосы поредели, а черты лица грубоватые, ровно из дуба вырезаны. Ну как, похож?

— В самую точку. И добавить нечего.

— А это кольцо, оно и сейчас у меня. Взгляните! Я попросил эту добрую женщину, и она доверила мне его — на время, конечно. Оно ведь ей дорого, и она ни в какую не хотела с ним расставаться и отказалась продавать за любые деньги. Я верну ей кольцо, когда дело закончится, а оно, похоже, уже близится к концу. Сдается мне, здесь не может быть ошибки.

— Я тоже так думаю. Крус и его домочадцы тоже смогут опознать колечко, но, по-моему, этого даже и не потребуется. А еще что-нибудь они рассказали?

— Еще как рассказали! Ювелир-то ведь видел, что это женские украшения, ну он и спросил, с чего это их продают — неужто хозяйке они уже не нужны. А тот, бородатый, возьми и ответь: «А на кой они ей, коли она померла!»

— Так прямо и сказал?

— Так и сказал. Но вы послушайте, что дальше было! Жена ювелира, видать, заинтересовалась этим малым и вышла из лавки следом за ним. И она увидела, что снаружи его поджидал какой-то молодой парень, и этому парню бородатый что-то передал. Что, она не разглядела, но это и так ясно — наверняка деньги. Тут эти двое заметили, что за ними наблюдают, и шмыг за угол.

— И все это она засвидетельствует перед судом?

— Не сомневаюсь. Эта женщина правдива и на редкость наблюдательна — лучшего свидетеля и пожелать нельзя.