Читать интересную книгу Дело возбуждено... (сборник) - Октем Эминов

— Здесь был человек. Привязывал свою лошадь. Навоз остался.

Место для укрытия было очень подходящее. Скалы со всех сторон закрывали площадку, они были выщерблены ветрами и дождями так, что получились естественные ступени, можно было быстро подняться наверх. Мы поднялись. Здесь тоже было ровное место и груды разбросанных на нем камней! Вот откуда начал литься тот смертоносный дождь! Я посмотрел вниз — обломки усыпали то место, где мы стояли и сегодня, и в тот роковой день.

Спускаясь вниз, Рамазанов задержался в том укрытии, собрал в платок горстку навоза. Старик усмехнулся:

— В городе не хватает?

Капитан серьезно ответил:

— Навоз поможет найти коня, который был привязан здесь.

Но старик решил, что над ним смеются, обиделся:

— Э! Мы, конечно, старые люди, в городе никогда не были, поэтому мозги у нас помутились. Если ты, сынок, скажешь, что в этой куче можно не только коня найти, но и вожжи к нему, тоже поверю. Вы тоже состаритесь, и пусть вам посчастливится иметь такую же седину, как у меня, такую же бороду!

Старик действительно был очень красив, борода и седые волосы делали его похожим на героя кинокартины.

Пока они препирались, я обошел площадку, внимательно осматривая ее — не найду ли еще чего-нибудь. Так и есть: вижу, что-то белеет в камнях с подветренной стороны. Помахал рукой Рамазанову: беги ко мне! Тот подошел вместе со стариком. Я приподнял камень, и Рамазанов вытащил из-под него скомканную газету. Оказался сверток. Развернули, посыпались из него крошки хлеба, корки сыра, дольки чеснока. Видно, долго он здесь ждал!

Рамазанов и этот сверток положил в сумку, а старик все ворчал: видно, и это показалось ему причудой городских. В горах лишняя вещь — ненужная тяжесть, но в нашем положении мы руководствовались русской пословицей: «Своя ноша не тянет». Все, что нес в своей сумке Рамазанов, было дороже золота.

Провожатый пригласил нас к себе домой, мы не могли ему отказать, но перекусили наспех и сразу же вылетели в Махачкалу.

МАХАЧКАЛА

Вышли из вертолета и, чтобы не терять времени, взяли такси. В управлении спрятали «вещественные доказательства» в сейф. Что делать дальше? Срок командировки кончался, а я только-только вышел на след — на чей, правда, неизвестно. Позвонил в управление, попросил дать телефонограмму в Чарджоу: «Хайдаров задерживается в связи с необходимостью продолжения расследования». Ну а дальше?

Рамазанов, по-моему, предложил единственно правильное: посмотреть, как ведет себя в эти дни Мегерем. На следующее утро пораньше на такси, не на служебной машине поехали к дому Мегерема. Стали в сторонке, за углом, чтобы нас не увидел никто, кто мог бы выйти оттуда. Повезло. Я боялся, что зря будем проводить здесь время, вдруг вижу, из ворот выезжают белые «Жигули». Он! Мы попросили шофера следовать за этой машиной на таком расстоянии, чтобы Мегерем не заподозрил погони. Едем… «Жигули» набирают скорость, мы тоже, и все время держимся на одном и том же расстоянии, будто Мегерем взял нас на буксир. Выехали на окраину. «Жигули» петляли по узким улочкам между маленькими домиками, машин здесь было мало. Чтобы не привлечь внимание Мегерема, мы отставали от него и угадывали его трассу по свежим следам шин — начал идти снег. Но вот увидели, что он остановил машину у домика, ничем не отличающегося от соседних. Запомнили дом, но все же вышли из машины, чтобы случайно кто-нибудь не доложил Мегерему, что в такси сидят двое и кого-то ждут. Таксист включил зеленый огонек, мы же завернули за ближайший угол.

Как назло, погода стала портиться. Поднялся ветер. Вороны делали над нами круги, зловеще каркая. Если вороны каркают, большой снег пойдет. Так и есть, он повалил хлопьями, поднималась метель. Ноги мерзли. Долго так стоять?.. Сквозь снежную пелену мы не заметили, как Мегерем вышел из дома. «Жигули» вдруг тронулись, мы поняли, что сейчас будем спасены от холода.

Капитан снял свою шапку, сбросил с нее сугробик снега, я проделал то же самое. Притопывая на ходу, чтобы согреть ноги, пошли к таинственному дому. Калитка была не заперта, и мы вошли во двор. Никого. Дорожка вела и к дому, и дальше, к гаражу в глубине двора. Не знаю почему, но Рамазанов пошел сразу к гаражу. Я следом. И тут мы услышали звук, который заставил нас забыть о морозе. Конское ржанье, удары копыт об пол. Но где же сам конь? Ага, вот где! За гаражом виднелось еще одно строение, повыше — там он и был. Видимо, почуяв нас, он заржал еще громче, как-то очень бодро. Видно, хороший конь, откормленный. В горах от такого ржанья камни вниз посыпались бы!

Рамазанов так и рванулся к стойлу. Но в это время раздался скрип открывающейся двери, из дома вышел человек средних лет в черном спортивном костюме. Посмотрел на нас, не проявляя никакого беспокойства. Рамазанов нашел выход из положения:

— Мы из милиции. Коня увели из одного колхоза, мы и проверяем. Разрешите взглянуть на вашего, и сразу же уйдем, товарищ…

— Загиди.

— Разрешите, товарищ Загиди?

— Пожалуйста, пожалуйста.

Такой красавец конь мог бы украсить конюшню любого полководца древности. Шея длинная, точеная, уши тонкие и высокие, ноги стройные, гордая осанка. Рамазанов извинился:

— Нет, не колхозный конь. Но он мне знаком. Где я его мог видеть дня три назад?

Хозяин сам пришел на помощь:

— Если были здесь три дня назад, могли его видеть на улице и на шоссе. Мой друг на нем ехал. В его аул на машине невозможно добраться, вот он и попросил одолжить скакуна. Если бы вы минут на пять раньше пришли, застали бы его.

Я предложил запротоколировать разговор. Хозяин не стал возражать, пригласил нас к себе. Пригласил и двух свидетелей, которых я разыскал на улице. Я заметил, как перед этим Рамазанов в стойле нагнулся и поднял что-то с пола (образец навоза!).

В доме мы обогрелись и посидели несколько минут. Хозяин оказался словоохотливым. Рамазанов спросил:

— Не жалко было такого коня отдавать, хотя бы и на время? Таких, наверное, мало осталось. Им цены нет, этим лошадям…

Хозяин весь встрепенулся, почувствовав сочувствие в словах капитана:

— Вы правы, товарищ милиционер. Я очень люблю своего иноходца. В другой раз попросили бы у меня, я сказал бы: «Душу мою возьмите, все, что в этом доме, возьмите, но только не его». Настоящее чудо этот конь!.. Но вот, бывает, тестю приходится уступать, попросил, а я дал коня. Три дня его не было дома, а как изменился! И ржет не так весело, как всегда, и аппетит испортился. Видели — ячмень не доел?..

Мы попрощались с владельцем чудо-коня. Шофер не дождался нас. Рамазанов был расстроен этим, хотелось побыстрее добраться до города. А где здесь взять машину? Пошли в сторону шоссе, чтобы на попутной доехать до автобусной остановки.

Шли минут пятнадцать, слышим, сигналит кто-то. Оглядываюсь, такси догоняет. Шофер извиняется: «Думал, все, потерял вас».

— Я же, знаете, товарищи, за теми «Жигулями» мотался. Думал, вы здесь надолго, посмотрю-ка, куда он путь держит.

Он назвал адрес, куда уехал Мегерем. Мы поблагодарили его и попросили отвезти к ближайшей столовой: все же голод не тетка, да и голова лучше работает не на пустой желудок.

Рабочий день еще не кончился, и мы потом направились сразу в кабинет начальника управления. Выслушал нас, вместе все взвесили. Пришли к одному выводу: настала пора беседовать с Мегеремом. Решили не откладывать и, если он сейчас дома, попросить приехать.

Я не сразу узнал его, когда он вошел в комнату. Похудел, осунулся. Путь от двери до стола дался ему нелегко — не шел, а ковылял. Сразу не мог взять себя в руки — голос дрожал. Начал говорить он, глядя в мою сторону:

— А я к вам в гостиницу раз десять в эти дни приходил, хотел поговорить с вами… Не застал.

— Занят был. Вы садитесь…

— Слушаю вас… Только хочу предупредить, что времени у меня мало. Дал слово сыну и снохе, что сегодня пойдем в театр, вот билеты. Достать было трудно, пришлось переплатить…

Он вынул из кармана билеты и показал их мне. Я на долгую секунду задержал взгляд на билетах, потом посмотрел ему в глаза:

— Боюсь, что в театр вы, Мегерем, сегодня не пойдете. Дайте билеты, мы их передадим сыну и снохе, а с вами сегодня будет длинный разговор…

ЧАРДЖОУ

За два дня инспектора и дружинники обошли все подстанции и отделения связи, но никто не узнавал изображенного на рисунке человека. Хаиткулы понял, что настала его очередь. Вызвал резчика, посоветовался, откуда начинать обход — с ресторанов, базара или пивных.

Резчик выдвинул свой план:

— У ресторанов такие типы не останавливаются. Коньяк им не по карману. Для них нет милее слов, чем «Безмеин», «Сахра», «Тербаш». Надо объехать все винные магазины, пивные ларьки, рынки.

Они безрезультатно кружили по городу почти весь день. Когда все обессилели (спидометр машины показал, что за день проехали двести километров), Хаиткулы скомандовал: «Хватит!» Он решил сойти у маленького базарчика, у которого они останавливались уже утром, отсюда до дома близко. Шофер должен был отвезти резчика-художника домой.