тысячи ярких осколков.
– Илюша, Илья… – всхлипывает Тая. – Ещё!
Я безжалостно разгоняюсь, вбиваясь толчками в ее тело. Немного грубо, но… это я ещё сдерживаюсь! Всего каких-то несколько минут, нам хватает, чтобы улететь в предоргазменное.
Чувствуя, что моя девочка уже на грани, вжимаюсь в ее губы поцелуем, заглушая стоны.
Мы дрожим, сжимая друг друга в объятиях. Я специально до самого конца не выхожу из неё. Мне нравится, что Тая уйдёт отсюда со мной внутри. Эгоистично, пошло, но я в праве!
– Люблю, люблю тебя, – она нежной кошечкой трется об мое тело и дышит в ключицу. – Мне кажется, что я немножко умерла сейчас.
– Ну нет, – я скольжу губами по ее виску. – Все только начинается, моя милая. Ты готова мне помочь?
– В смысле начинается? – Испугано отшатывается от меня Тая и обхватывает себя руками крест на крест. – Не нужно, Илья, – голос наполняется отчаянием. – Игорь будет биться до конца. Это очень опасно.
– А ты думала, что я буду просто трахать тебя урывками? – хмурюсь, поправляя штаны. – Нет.
– Но как…
– Я вскрыл мошенническую схему по перепродаже машин, в которой Горбунов играет не последнюю роль. Я посажу его. Других вариантов нет.
– Да ни один мент не будет свидетельствовать против него… – качает головой Тая.
– Это только до того момента, – перебиваю я ее, – пока он не начнёт их сдавать. А дальше – они сами его утопят.
– Хорошо… – вздыхает. – Раз ты рискуешь, я просто не имею права отказаться, но, пожалуйста, помни про Алешку. Я не хочу, чтобы это ударило по нему.
– У твоего сына будет самая надежная защита, – я разжимаю ее руки и поправляю платье. – Его родной дед.
– Сомов? – Шокировано срывается Таин голос. – Господи, что вообще происходит? Ты уверен, что все «выживут»?
– Да, – киваю. – И он бы хотел с тобой наладить отношения, но это после. Сейчас я оставлю тебе телефон для связи. Пожалуйста, следи, чтобы он был заряжен и без звука. И ни в коем случае не соглашайся ни на какие поездки, мы допускаем, что Горбунова кто-то предупредит, и он попытается замести следы.
– Так зачем нужен телефон? – переспрашивает Тая.
– Для безопасности. На крайний случай. И просто пожелать мне спокойной ночи, – достаю из кармана простенький миник и отдаю.
Тая выглядит такой растерянной, что я звонко целую ее в нос, пытаясь улыбнуть.
– Ещё пару дней, родная. Обещаю. Я напишу тебе, как буду знать точно.
Мы снова находим губы друг друга. Только теперь касаемся поцелуями нежно и долго.
– Я, наверное, тебе доверяю больше, чем себе. Мне пора возвращаться… – вздыхает Тая. Неловко соскальзывает со стеллажа и опускает глаза на стрелки на колготках. – Витязев… вот и как я теперь.
– Просто сними их, – жму плечами, – и отдай мне. Буду хранить, как трофей.
– Фетишист, – фыркает она. Но колготки действительно снимает. – Здесь вообще есть свет?
Оглядывается на окно, заставленное шкафом.
– Зачем тебе? Нормально же все видно… – не понимаю я.
– Ты меня тут чуть-чуть помял, – вздыхает Тая. – И я хочу понять на сколько.
– Туалет рядом. – отвечаю ей.
Мы неловко замираем возле двери. Меня колотит от того, что я не могу забрать ее прямо сейчас. Ее от страха быть застуканной и от того, что придётся снова идти к мужу. Я все это читаю по ее позе, мелким жестам…
– Ну пока… – она берётся за ручку, а меня срывает.
– Два дня, родная, – я стискиваю ее в объятиях. – И вы с Лешкой будете засыпать у нас дома…
Тая вырывается. Прячет телефон в лиф платья и выходит в коридор…
Глава 41. Пацифизм
Тая
Зная, что у моего кошмара есть конечная точка, жить становится однозначно легче. Теперь я готовлю ужин и даже улыбаюсь своим мыслям о том, что мы с Ильей творили в подсобке. Ещё один психологический якорь в мою копилку. Так хорошо в сексе, как с ним, мне не будет ни с кем и никогда.
– На тебя положительно подействовало мероприятие, – задумчиво разглядывает меня муж. – Будешь меня радовать и хорошо себя вести, постепенно верну тебе автономность.
– Спасибо, что разморозил мамин ремонт… – оглядываюсь на него, переворачивая на сковороде овощи.
– Пожалуйста, – коротко кивает. – И не стоит делать такие долгие паузы, когда знакомые задают тебе вопрос: «как дела?»
– Конечно, извини, – выключаю плиту и отставляю сковороду на заднюю конфорку.
– У меня для тебя есть сюрприз… – раздаётся за спиной голос мужа. – Ты же хотела сменить обстановку и отдохнуть?
Я застываю, боясь сейчас обернуться и сказать что-то не то.
– Я купил нам билеты в Израиль. Вылетаем завтра в обед.
– Что? – вскрикиваю, не сдержавшись, и резко разворачиваюсь, на всякий случай вжимаясь спиной в холодильник.
Сердце пропускает удар и обрывается в желудок.
– Я не понял? – Мрачнеет муж. – Ты не рада?
– Я… – облизываю губы и заправляю прядь волос за ухо. – К чему такая спешка? Там же сейчас жарко. Какой отдых?
– В гостиницах есть кондиционеры, – повышая голос, режет муж. – Собирай вещи!
– Я без сына не полечу! – сжимаю кулаки, чтобы не разрыдаться и качаю головой.
– Алексей летит с нами, – отзывается Игорь, будто говорит о чем-то будничном. – Кстати, ты собираешься кормить свою семью?
– Да… – коротко киваю.
Все мои мысли и чувства сейчас сосредоточенны на телефонном аппарате под нижнем бельём.
Я автоматически раскладываю по тарелкам овощи и тушеное мясо.
– Сыночек, – срывается мой голос, и я прокашливаюсь.
– Тая, – предупреждающе рычит муж. – Почему на твоём лице снова трагедия?
– Нету трагедии… – мотаю головой, – я безумно счастлива. Сыночек, иди кушать! – добавляю громче.
– Я сам скажу Алексею про поездку. А ты, если не можешь держать себя в руках, постарайся пережить это в ванне, – тихо рявкает муж.
Мне не нужно повторять дважды. Я сбегаю с кухни и дрожащими руками нахожу телефон, который оставил мне Илья для связи. Залетаю в ванную комнату, закрываюсь на замок и разблокирую экран, чтобы написать сообщение.
В голове одна мысль сменяет другую. Я уверена, что Игорь решил лететь в Израиль не просто так, но делиться со мной он этим однозначно не будет. Не доверяет и никогда не скажет имя своего информатора. Можно даже не пытаться. И теперь… и теперь, кто быстрее? А если Илья не успеет?
Разблокированный экран загорается сообщением от Ильи:
«Я люблю тебя, моя девочка. Спокойной ночи.»
Как спокойной ночи?
Смотрю на часы, ощущая липкую панику, бегущую по позвоночнику. Время же только девять вечера!
Мажа мимо клавиш, быстро пишу своё сообщение Илье и отправляю.
Оно загорается синим цветом. Доставлено. И… и… цвет все никак не