Читать интересную книгу Преодоление христианства - Владимир Авдеев

2. Явные претензии на свою исключительность и истинность, проступающие всюду: и в священных книгах, и в обрядах. Презрение, ненависть к иноверцам. «Язычник», «поганый», «диссидент», «классовый враг», «инакомыслящий» — это слова, изобретенные монистическим сознанием.

3. Открытые претензии на моральное превосходство и на исключительное значение в истории. Все мировые монорелигии из-за комплексов неполноценности ведут собственное летоисчисление: иудаизм, христианство, ислам. Муссолини в фашистской Италии также начинал свое летоисчисление. Аналогичный проект существовал и в большевистской России.

4. Осквернение и планомерное уничтожение всех чужих святынь, в особенности языческих.

5. Продуманное, скрытое или не скрываемое насильственное обращение в религию.

6. Жесткая атрибутика, беспрекословное следование канону. Непременно физическое, знаковое или иное воздействие при обращении в религию, Обрезание — значит быть женихом веры, то есть уже никуда от нее не денешься. Крещение и соприкосновение с водой при этом, священный обряд выдачи коммунистического или фашистского билета. В случае выхода из религии или партии — физическая, моральная или юридическая смерть.

7. Темное, неясное происхождение священных книг. Моисей вообще не писал все Пятикнижие, кроме того, неизвестна судьба Шестой и Седьмой книг Завета, ибо был Завет письменный для всех и устный для своих. Неграмотный Магомет написал Коран, что само по себе любопытно. Христос владел только арамейским языком, то есть вульгарным диалектом, и не мог проповедовать разным народам, ибо среди апостолов образованных людей также не было. Испанская инквизиция как ни искала, но первый вариант Талмуда так и не нашла. Марксизм-ленинизм, равно как и фашизм, создаются частично образованными людьми, масса «белых пятен» и закрытых архивов. Непременное наличие во всех монорелигиях «запрещенных» книг. Секретная борьба за канонизацию «священных» текстов и уничтожение всех иных.

8. Духовное лицо учит терпению, покорности, подчинению как светским лицам, так и облеченным саном. Миссионер всюду, и в Европе, и в Азии, и в африке, и в Америке — всегда шел впереди солдат. То же самое касается и политического комиссара или нациста, без солдат и полиции они проповедовать не могут.

9. Все монотеистические религии, напротив, тяготеют к вертикальной модели распространения в обществе. Видимость одной морали для всех, что непременно приводит ко лжи и деформациям в духовной жизни общества. Отсутствие социальной дифференциации на уровне канона и как следствие — одинаковые признаки распада как для низов, так и для верхов общества.

10. Обязательность исповеди, наличие лица, всецело владеющего этой тайной.

11. Перераспределение ответственности за содеянное на мифологическом уровне. Грех праотца Адама; Бог, отдающий своего сына на смерть во искупление всех грехов человечества; покаяние, страшный суд.

12. Проповедь счастья в раю, при коммунизме; обещание загробного блаженства, пышногрудых гурий и лепешек в исламе.

13. Мрачность и агрессивность от мифа до обряда. Безжизненность, выхолощенность и аскетизм.

14. Мифологическое закрепощение человека после смерти по канонам религии. Человек и после смерти принадлежит ей. Зарывание мертвого тела в землю. Сжигание праха, освобождение души от мертвой плоти.

15. Регламентация сексуальной жизни. Управление человеческой психикой и наследственностью. Христианское умерщвление плоти, мусульманское многоженство.

16. Принижение роли женщины, ее закрепощение в христианстве через определение ее природы как изначально нечистой. Лишение женщины души в исламе.

№ 25

Мы вновь настойчиво указываем на историческую преемственность и даже функциональную идентичность всех доктрин, выдвигающих на верховный постамент Единственные истину, абсолют, Бога. Эта идея не нова. Так, еще прозорливый Ф. М. Достоевский предсказал проповедь социализма как результат воздействия исторически современного ему христианства, подобные же мысли можно встретить и у Л. Толстого. А. Введенский считал, что марксизм — это «евангелие, напечатанное атеистическим шрифтом». В XIX веке в Европе возникало движение «христианского социализма», отцом которого был Ф. Ламенне. Английский священник Хьюлетт Джонсон считал строительство социализма в Советском Союзе полностью соответствующим евангельской проповеди Христа. Э. Фукс и Ф. Кларк утверждали, даже, что коммунисты являются последователями Христа (в чем мы уже нисколько не сомневаемся). Не отказывал марксизму в преемственности христианству и Карл Каутский, а доктор Геббельс открыто заявлял, что Нагорная проповедь Христа — первый манифест коммунизма. Фридрих Энгельс сравнивал I Интернационал с раннехристианскими сектами.

Многие достойные люди считали Христа полезным в своем лагере. Незабвенный Теодор Герцль неустанно поучал: «Используйте христиан», а Климент Александрийский еще на заре христианства говорил «о коммунизме в равенстве». В своей книге «Духи русской революции» Н. А. Бердяев проводит параллель между литературными героями Гоголя, Толстого и Достоевского — этих «новых христиан» — и лозунгами коммунистической революции. Аналогии убийственные. Философ сам же делает вывод, что христианство взрастило почву для коммунизма. Авторитетный астролог Павел Глоба аргументирует мысль о том, что если бы Россия не была насильственно крещена, ничего подобного «коммунистическому раю» мы не увидели бы. Немецкий государственный деятель Вальтер Ратенау также устанавливал между выдающимися монистами, долженствующими насильственно облагодетельствовать нас, конкретную логическую связь: «Если этого не сделает Маркс, то Спиноза, если не Спиноза, тогда Христос».

Все заигрывают с Христом: и неофрейдисты, и неофашисты, и гомосексуалисты, и авангардисты. Всем он мил и пригож, и полезен. Христос — на все случаи жизни и по любому поводу. Он и молодежный кумир, изображаемый в потертых джинсах, он и страстный волевой борец за дело рабочего класса, сражающегося против угнетателей, он же символ эстетизма, образец кроткой нравственности и нетерпимости. Он эталон всего, разменная монета для любого человеческого убеждения и любой общности людей, затеявших совместную жизнь. Рупор и чуткое ухо, плеть и пластырь. Каким Вы хотите, чтобы он был, таким он и будет. За пять лет до выхода в свет «Коммунистического манифеста» Карла Маркса вышла книга Теодора Дезами «Кодекс общности», которую основоположник марксизма использовал в качестве первоисточника. Сам же Дезами все свои премудрости аккуратно переписал у древних ессеев, у которых в свое время проходил стажировку Иисус Христос. Теодор Дезами и Карл Маркс оба называли ессеев первыми коммунистами.

Круг замкнулся.

Христос — это не мифи не человек. Это — функция политизированного сознания, это — социальный заказ космической эпохи Рыб.

В какие уродливые формы выродилось современное, уже немочное, старческое христианство можно проиллюстрировать двумя конкретными примерами.

На острове Малаита Соломоновых островов в 1954 году сама собою организовалась независимая церковь с оригинальным броским названием «Остаточная церковь», очевидно подчеркивая названием, что в нее вошло все, что осталось от христианства на сегодняшний день. У нее была своя трудная мифическая предыстория. Например, белые колонисты, желая облегчить поступление и распределение грузов с кораблей (карго), все время старались перенести туземные поселения из глубин острова к берегу. Так возник «культ карго» от предков, посылающих дары. В большом материковом христианстве ему нашлась бы масса уместных аналогий. Культ карго вызвал массовые восстания и их неизбежное подавление. Как только бунт был подавлен, тут же, играя чувствами угнетенных, появились «пророки-мессии», которые стали сладко уговаривать бунтарей словами «скоро», «через неделю». Однако очень скоро малаитяне, которые росли душой не по дням, а по часам, начали давать домашним собакам, курицам и свиньям клички: Скоро, Через неделю, Обещание.

Но вот в 1927 году от рождества Христова (хотя и родился-то он, мы теперь знаем, не в том году, который ему приписывают, но это уже не важно), в племени Квара ае родился замечательный человек по имени Сисимиа, который начал заниматься историческими изысканиями под воздействием миссионерской школы. Один остроумный человек сказал, что «школа на Соломоновых островах — это туземный пастор, читающий Библию ученикам, которые сидят на полукругом корточках и учатся читать, держа книги вверх ногами». Занятия здесь проводились три раза в неделю на языке мота, преподавались письмо, чтение, пение, имелось два учебных пособия: Библия и молитвенник. Несмотря на скудное образование, малаитяне резко начали писать богословские труды со ссылками на первоисточники. Написав несколько монографий, Сисимиа сказал, что в него вселился Святой дух (дурные примеры заразительны) и сообщил ему, что малаитяне потомки Израиля. Согласно библейской легенде у Иакова было 12 сыновей, и один из них носил имя Завулон. Сисимиа, не долго думая, присвоил себе это симпатичное имя и начал фигурировать в «истории религии» как Завулон Сисимиа. И звучно, и научно. Святой дух затем приказал из остатков племен Израиля — малаитян — основать церковь, которая и получила название «Остаточной» и имеет ныне порядка ста постоянных прихожан из числа взрослого мужского населения.