Но он понимал, что если встанет, то совсем скоро увидит замок Халл за не такой уж широкой полосой воды. Поэтому оставался на месте. На грязь и сырость не обращал внимания.
В бреду к нему приходила Хельга, ласково разговаривала, гладила мокрый лоб, звала к себе. Но всегда, как только он пытался отшатнуться, нежные пальцы прорастали острыми когтями, а на прелестном лице обнаруживался кровожадный оскал...
Харальд кричал, открывал глаза и находил себя все на той же поляне, рядом с теми же деревьями.
– Я – маг! – повторял он в равнодушное небо, располосованное ветвями, и животные, всегда чуящие безумцев, в испуге обходили странное существо стороной.
Прошло еще два дня, и он смог идти. В ту сторону, куда хотел сам, а не туда, куда тащил его зверь. Галлюцинации прекратились, вернулась способность здраво соображать и управлять собой. От кровопусканий и прочих лишений Харальд ослабел настолько, что его не возбудил бы вид Хельги, окажись она прямо перед ним.
Он медленно брел в восточном направлении, словно немощный старец, едва переставляя ноги...
Они едва переставляли ноги, когда добрались до гор. На путь почти в пятьсот верст потратили всего семь дней.
Вершины возвышались впереди, суровые, равнодушные. Снежные шапки на них сияли белизной, напоминая о том, что есть края, куда никогда не приходит весна.
– Все, оторвались, – пропыхтел Торвальд, снимая мешок и с облегчением падая на траву. – В горы они за нами не пойдут!
– Точно, – ответил Харальд, тоже освобождаясь от груза. В последние дни он сумел преодолеть чувства, тоска по Асенефе более не мучила. Зато в груди стало как-то пусто, и мир вокруг несколько потускнел. Возможно, виной тому был изматывающий поход, но Харальд заметил, что не обращает более внимания на то, что ранее почитал важным.
Ему стало все равно, что чувствует Торвальд, верный друг и спутник. Он не смотрел на места, по которым они проходили. Серая скука таяла только в те короткие мгновения, когда удавалось открыть книгу и отпить очередной глоток будоражащего, нового, никому более не доступного знания...
Глава 9
Магия – это состояние сознания. Магией является способность осознавать нечто такое, что обычному восприятию не подлежит.
Карлос Кастанеда
Замок Кадаш поразил Харальда древностью. Никаких излишеств, созданных для красоты: угрюмая каменная глыба с узенькими глазками-бойницами. Толстые стены, мощные башни, глубокий и широкий ров. Так строили давно, когда еще существовала постоянная угроза набегов из степи.
Дорога к замку вышла на удивление удачной. Спустившись к реке пополнить запасы воды, Харальд наткнулся на суденышко, идущее вниз по течению. На небритого оборванца посмотрели с брезгливостью, а хозяин едва не погнал его, но когда зазвенело золото, все чудесным образом переменилось.
Два дня Харальд отдыхал, лежа на палубе и глядя в низкое, затянутое серыми тучами небо. Затем его высадили на длинной песчаной косе и вежливо показали дорогу.
Песок под ногами скрипел недолго, вскоре его сменило шуршание травы. А потом впереди вырос замок.
Подъемный мост оказался поднят, и Харальд некоторое время надрывал глотку, пытаясь докричаться до стражников. Когда в горле начало саднить, со стены раздался ленивый голос:
– Чего тебе?
– К хозяину твоему дело! – ответил Харальд зло, вытаскивая из мешка флягу и полоща горло.
– Да ну? – изумился голос, и в одной из бойниц показалась голова в блестящем шлеме. – Не может быть!
– Может! – После полоскания голос Харальда вновь обрел силу. – И если ты, мешок с навозом, не доложишь родовитому Иераму фон Кадашу о том, что к нему в гости прибыл родовитый Харальд, то вскоре окажешься там, где тебе и надлежит находиться, а именно – в выгребной яме!
– Что же вы сразу не сказали, родовитый господин, как вас зовут! – затараторил стражник. – Вас ведено впустить без задержки!
Раздался жуткий скрежет, и подъемный мост начал медленно, словно во сне, опускаться.
– Рад нашей встрече, – в серых узких глазах хозяина отражалось нечто вроде удовлетворения, на изможденном лице гуляла улыбка, которую с некоторой натяжкой можно было назвать приятной.
– Взаимно, – ответил Харальд, усаживаясь в предложенное кресло.
– Легок ли был путь? – по взмаху руки Иерама появился слуга в красно-белом одеянии. Бесшумно разлил по кубкам пиво и столь же беззвучно удалился
– Да не так чтобы очень, – Харальд отхлебнул, с наслаждением ощущая, как чуть горчащая жидкость течет по гортани. – Но я справился.
– Это было не просто, – взгляд хозяина в этот момент был направлен на покрытые порезами руки гостя, и тому осталось только криво усмехнуться.
– Ладно. – Иерам отставил кубок и задумчиво огладил тощий подбородок. – Что думаешь дальше делать?
– В землях Хельги мне оставаться нельзя. Буду в Бабиль пробираться, – Харальд пожал плечами. – Деньги у меня есть. В вольном городе и перезимую.
Фон Кадаш задумчиво пожевал тонкими губами:
– Но, надеюсь, не откажешься пару дней провести у меня? Я думаю, быть моим гостем будет для тебя небезынтересно.
– Конечно, – вежливо ответил Харальд, но внутренне насторожился. Опасения вызвал тон хозяина, вкрадчивый, наводящий на мысли о змеином шипении. – Несколько дней ничего не решают, если только твои слуги не будут болтливы...
– О нет, – Иерам усмехнулся, показав острые зубы. – Они хорошо вышколены. Каждый верен мне. И соврать хозяину они не смогут, никогда.
От тона, которым это было сказано, Харальд вздрогнул, но нашел силы натянуто улыбнуться. Что-то в этом замке и его хозяине было не так. Таилось в них нечто странное, пугающее.
В первый день гостя оставили в покое – отсыпаться, на второй – пригласили на охоту. Харальд никогда не любил это развлечение, но, не желая обидеть хозяина, согласился.
Трубили рога, заходились лаем собаки. Среди золотой осенней листвы зелеными рыбами сновали лесничие, поднимая и загоняя зверя. Пахло шкурами, кровью и сырым мясом.
Вернулись в замок с последними лучами солнца. Как и положено, дичь сразу отправили на кухню. Что за охота без пира?
Жирное мясо истекало соком, заставляя желудок в бешенстве бросаться на ребра. Пиво текло рекой, и хозяина развезло. Дыша на Харальда смесью пива и чеснока, он говорил и никак не мог остановиться.
– Я, – многозначительно произнес Иерам, указывая полуобглоданной костью в потолок, – не боюсь никого! Да-ж-же Владетелей!
– Да ну? – Харальд вежливо улыбнулся, отхлебнул пива. Он был тоже изрядно пьян, и смысл сказанного доходил до него не сразу. – Не боишься, что твой замок сожгут, обратят в пыль или разрушат землетрясением? Ведь та же Хельга сотворит подобное с легкостью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});