сейчас стоит на летной площадке перед дворцом.
— Покажешь? — загорелись глаза барышни.
— Конечно!
— Тогда идем?
— Сейчас?!
— А в чем дело?
— Видишь ли, — с сомнением посмотрел на нее Колычев, — моя «Ночная Птица» не прогулочная яхта и даже не корвет, а скорее подводная лодка! В таком наряде там не погуляешь…
— Ты прав, — засмеялась она, сообразив, в чем дело.
Действительно, узкое длинное платье из переливающейся на свету ткани с открытыми плечами и руками, а также туфельки на каблучке мало подходили для экскурсии по боевому кораблю.
— Тогда в другой раз?
— Конечно!
— Ну как вы тут, не скучали? — спросил вернувшийся к ним Зимин.
— Нет, папочка, — покачала головой Саша. — Мы очень весело провели время!
— В самом деле?
— Абсолютно!
— Рад, что вы подружились.
«А мы подружились? — синхронно возникла в головах молодых людей одна и та же мысль, и их «сферы» на мгновение соприкоснулись. — Да!»
Несколько позже государь не без интереса взирал на мнущихся перед начальником его охраны офицеров. Судя по всему, бедолагам крепко досталось.
— Ну как реакция нашего нового знакомого? — поинтересовался он, когда те удалились.
— Выше всяких похвал, ваше величество, — отозвался тот. — Несмотря на внезапность, давление выдержал, не сорвался и мог бы…
— Но ведь ему оказали помощь, не так ли?
— Несомненно, но он и сам бы справился!
— Мальчишка настолько силен?
— Для его возраста — чрезвычайно! Будь у него больше связей и опыта, с таким потенциалом можно претендовать на то, чтобы стать гроссом!
— А ведь его дар еще растет, не так ли?
— И он старательно заводит связи.
— Это может быть опасно…
— Не думаю, — мягко возразила молчавшая до сих пор императрица. — Мальчик, действительно, одарен и делает успехи.
— В разработке вооружений?
— И в медицине! — со значением в голосе добавила она. — Мне это интересно!
— Конечно, дорогая, — согласился царь, бросив выразительный взгляд в сторону начальника охраны, в котором тот явственно прочел — «Глаз с него не спускать!»
[1] розе — традиционное для Франции название розовых вин
[2] простецы — термин, применяемый одаренными по отношению к остальному населению (для всех сословий, включая и августейшую фамилию)
Глава 17
Утро не задалось. Не успели робкие лучи солнца коснуться заиндевелых оконных рам, как громко, настойчиво и до отвращения пронзительно зазвонил телефон. Март, не без труда разлепив глаза, бросил взгляд на часы. Начало седьмого.
— Да кому в такую рань…?! Колычев слушает!
— Мартемьян Андреевич, это Пантелеев, — раздался в трубке приглушенный голос. — Звоню из Чунцина. Але, вы меня слышите? Связь не очень…, — в трубке то и дело слышался треск.
— Да, Леонид, слышу! — Марту потребовалась целая секунда, чтобы вспомнить, кто сейчас на другом конце провода. — Как там наши дела?
— Просто замечательно! Генералиссимус заинтересовался ППК и хочет заключить крупный контракт на перевооружение трех ударных дивизий, которые вроде как гвардейские и подчиняются лично ему.
— Отличные новости!
— Это да, но китайцы хотят не просто закупить оружие, но и получить лицензию на его производство!
— И что вы им ответили?
— А что я мог ответить, вы на подобное меня не уполномочивали. Пообещал, что свяжусь с вами.
«Молодцы китаезы, на ходу подметки рвут», — подумал про себя Колычев, но вслух ответил, — вы все правильно сделали, Леонид. Давайте решим так. Сообщите нашим китайским друзьям, что я прилечу завтра, максимум послезавтра, и мы на месте со всем разберемся. Что-нибудь еще?
— Нет, то есть, да. Они хотели бы внести кое-какие изменения в конструкцию, а я не знаю, насколько это выполнимо.
— Хорошо, я что-нибудь придумаю.
— Может, Коровина привлечь?
— А это мысль! Так и сделаем. Всего доброго, Леонид.
Сон как рукой сняло. С учетом времени на перелет и разницы в часовых поясах — следовало поторапливаться. Первым делом он связался с Зиминым и Беней. От каперанга требовалось либо получить короткий отпуск и лететь самому, либо оформить доверенность на все того же Беньямина, как своего законного уполномоченного представителя. Впрочем, Бенчик в этой истории был все равно фигурой обязательной, без него подписывать документы Март и не собирался.
Собрав команду, они лихо домчались до аэродрома и сразу же заказали заправку баков авиакеросином. Вахрамеев на пару с Татьяной озаботились продуктами и запасом питьевой воды, Степан и Ибрагим-оглы взялись прикупить расходников, которые могут понадобиться при случае. Одним словом, все закрутилось…
В общем, как говорится, ничего не предвещало, когда совсем рядом с «Ночной Птицей» заскрипели тормоза какого-то автомобиля. «Кто бы это мог быть? — успел подумать Март, прежде чем выглянул и обалдел».
Прямо к трапу его корабля подкатил немыслимо роскошный и виртуозно исполненный автодизайнерами из конюшен Бертоне [1] итальянец — ярко-красный Альфа Ромео гранд турер купе. Зализанные стремительные обводы, вытянутая скошенная морда с очень стильной и сдержанной хромированной решеткой радиатора…
Впрочем, все это мгновенно ушло на задний план, когда из салона выпорхнула Александра Владимировна Зимина-Колчак собственной персоной. На сей раз она была не в роскошном вечернем платье и не в кимоно, а в облегающем комбинезоне из плотной ткани, кожаной летной крутке поверх него, длинном белом шарфе, небрежно намотанном на шею, и пилотке, непонятно как держащейся на пышных волосах. Образу не соответствовали разве что меховые сапожки на каблуке и лайковые перчатки.
— Привет, — немного растерянно поздоровался никак не ожидавший ее визита Колычев.
— Здравствуй, — улыбнулась довольная произведенным эффектом Сашка. — Нравится?
— Отпад! — только и смог выдавить из себя Март. — Откуда такое чудо техники?
— Там больше нет, — изобразила самую очаровательную из своих улыбок девушка. Не признаваться же, в самом деле, что это подарок отчима?
— Отлично выглядишь! — нашел-таки силы оторвать взгляд от автомобиля жених.
— Ну, наконец-то, заметил, — засмеялась девушка. — А то я уж думала, не дождусь!
— Тебе очень идет стиль милитари.
— Я вообще самая красивая, — легкомысленно отозвалась Александра.
— Самая обаятельная и привлекательная, — подтвердил Колычев. — Слушай, а ты как здесь оказалась?
— Здесь — это где, в Гатчине? На машине приехала!
— Здесь — это на летном поле. Сюда обычно не пускают посторонних, тем