– Это я, Секари!
Секари отпустил руку Икера, а тот освободил стражника, который, ругаясь, выполз за дверь.
– Ты… Это правда ты?
Секари вскочил на ноги.
– Я не слишком изменился, а вот ты… Да, трудно будет придать тебе прежний вид!
Невероятной силы рев заставил приятелей подпрыгнуть.
– Северный Ветер!
– Он привел меня к тюрьме и ждет тебя с нетерпением.
– Собек обвиняет меня в предательстве и хочет, чтобы я исчез с лица земли.
– Это мы уладим позже.
Когда они выходили из камеры, дорогу им преградили три стражника.
– Послушай, пропуск визиря давал тебе разрешение только на то, чтобы поговорить с пленником, а не на его освобождение!
– Этот человек – Царский Сын Икер, – объявил Секари.
– Ну, эту песню мы слышим каждый день! Уже в зубах навязла… Лучше будет, если ты и твой приятель смирненько посидите здесь.
– Нет, я должен отвести его во дворец.
– Я тебя не знаю, приятель. Поэтому или ты послушаешься, или я отхожу тебя палкой!
Но Секари не был намерен оставлять Икера и дальше гнить в этом застенке.
Вдвоем против троих у них были все шансы, хоть и жаль было колотить представителей законной власти.
И в это мгновение всех пятерых пригвоздил к месту угрожающий рык…
Краешком глаза один из стражников заметил огромного сторожевого пса, который, подняв верхнюю губу, показывал им свои острые мощные клыки.
– Кровавый! – радостно вскрикнул Икер. – Тебе удалось найти меня!
– Это один из твоих друзей? – спросил Секари.
– К счастью, да! Остановить его не под силу и нескольким людям. Один мой знак – и он бросится вперед.
Трое стражников, оказавшись между двумя опасностями, сочли, что силы их не равны. Не станут же они своей нелепой смертью оплачивать чужое упрямство!
– Но имейте в виду, что вы со своим чудовищем все равно далеко не уйдете!
– Не тратьте времени на поиски, – заверил их Икер. – Мы будем во дворце.
23
В нескольких шагах от служебного входа во дворец изумленные стражники остановили странную группу: Секари, какого-то бродягу, чьи грязные лохмотья ужасно воняли, огромных размеров осла и грозно скалившегося сторожевого пса.
– Позовите Хранителя Царской Печати, – приказал Секари.
Сехотеп согласился сойти вниз и выяснить, что случилось.
– Послушай, – обратился к нему Секари, – говорят, что твой цирюльник – лучший во всем Мемфисе. Моему другу очень нужно, чтобы ты согласился дать его на время, чтобы тот мог поработать с ним.
– Твоему другу… А кто твой друг?
– Ты его не узнаешь?
– Могу я… подойти поближе?
– Можешь. Но предупреждаю тебя, он пахнет не духами!
Сехотеп неуверенно и изумленно смотрел на бродягу.
– Невозможно! Скажи, это не…
– Вот именно! Но его нужно привести в подходящий вид.
– Пошли со мной.
Все вместе отправились за Сехотепом.
Между Северным Ветром и Кровавым установились откровенно дружеские отношения. Они и ростом были друг другу под стать, и хозяин у них было один. В общем, им было чем поделиться друг с другом. Помогая Икеру выйти из тюрьмы, пес только доказал, на что он способен, а потому мог по праву войти в круг ближайших друзей Северного Ветра. А Кровавый, в свою очередь, понял, что этот огромный осел – старый друг Икера, а потому ему принадлежит право первенства. Что ж, проблемы протокола урегулированы! Можно приниматься за совместную охрану Царского Сына.
Пока новые друзья бок о бок поглощали вкусный обед, поданный им одним из слуг Сехотепа, цирюльник подозрительно осматривал своего странного клиента. У него уже, правда, бывали трудные случаи, но этот оставлял их далеко позади!
Цирюльник выбрал самую острую бронзовую бритву длиной в ладонь и шириной в три пальца. Бритва имела форму вытянутого пятиугольника, две ее стороны были выпуклыми, а три – вогнутыми. Две первые могли порезать клиента, поэтому с ними нужна была особая осторожность. К бритве на нескольких медных заклепках крепилась деревянная ручка. Наконец цирюльник взялся за ручку своего опасного инструмента и сделал первую «дорожку» во всклоченных волосах Икера.
– Что ж, не слишком много непокорных прядей, волосы податливы, здоровы… Может быть, мне и удастся исправить этот кошмар…
Горячая вода, ароматная мыльная пена, успокаивающие притирания – все это придавало удовольствие малоприятной процедуре. Цирюльник решил даже не брить Икера наголо. Ему удалось, укоротив волосы, привести их в приличное состояние и расчесать. Стало понятно, что можно сделать элегантную стрижку, подходящую к форме лица. Икеру повезло: над ним трудился истинный профессионал, решивший и в этом трудном случае создать шедевр.
– Великолепно, – по достоинству оценил усилия цирюльника Секари. – Сейчас, Икер, ты выглядишь даже лучше, чем до своего отъезда из Мемфиса. Цирюльник поистине сотворил чудо!
Мастер даже покраснел от похвалы.
– Но красоты мало, – напомнил Сехотеп. – Нужно и здоровье. После такого долгого и трудного путешествия тебе необходима помощь моего личного массажиста.
На спину, ягодицы и ноги Икера специалист нанес толстый слой целебного притирания, составленного из порошка кориандра, бобовой и пшеничной муки, морской соли, охры и сока терпентинного дерева. Потом проработал отдельно каждый мускул, а затем все тело целиком.
Спустя час Царский Сын Икер почувствовал себя бодрым. Исчезли боли и судороги, во всем теле энергия била ключом.
– Осталось только одеть тебя, как подобает твоему рангу, – заключил Сехотеп. – Держи, вот схенти, туника и сандалии.
Как должны были реагировать тщательно подобранные и тренированные самим Собеком дворцовые стражи? Конечно, если бы они не дали тому ханаанину поговорить с Сехотепом, то у них были бы серьезные неприятности. Но Царскому Сыну Икеру – не признать его теперь стражники не могли – дорога к фараону была закрыта.
– Позовите вашего начальника, – приказал Хранитель Царской Печати.
Собек-Защитник незамедлительно явился.
– Надеюсь, ты узнаешь Икера? – с иронией спросил Сехотеп. – Может, он не слишком похож на того подозрительного ханаанина, которого ты бросил в тюрьму?
– У этого преступника только одно на уме – убить фараона Сесостриса. А ты, веря его россказням, ставишь на карту царскую жизнь.
Икер попытался разубедить начальника стражи царства.
– Ты ошибаешься, Собек. Именем фараона клянусь тебе, что ты ошибаешься. Я должен ему сообщить о результатах моей миссии. Ты можешь предпринимать любые меры предосторожности, но в первую очередь должен думать только о благе Египта.
Решительность, с какой Икер произнес эти слова, поколебали Собека.