Читать интересную книгу Жизнь не видел, смерть познал - Владимир Колычев

– Значит, все хорошо.

– Да… Поверить не могу, на мое наследство никто не претендует. Никто!..

Голос ее звучал устало, но вместе с тем возбужденно и с оттенком радости. И не похоже, что Рая была под градусом.

– Это хорошо… Ты там смотри, не пей, – удрученно сказала Антон.

Он уже почувствовал, что Рая для него потеряна. Во-первых, она уже растворилась в бурном потоке столичной жизни. И ей сейчас просто не до него. Во-вторых, не все так просто, как ей казалось. Возможно, ее используют как приманку, чтобы выйти на него. Возможно, она сама об этом не догадывается. Но стоит ему к ней сунуться, как ловушка захлопнется. Собой он рисковать не боялся, но если с ним что-то случится, Оксана останется одна.

– Ну что ты, ни грамма! Вчера в салоне красоты пропадала…

– Это твоя жизнь.

– Да!.. А у тебя как?

– Тебя искал…

– Извини, что так вышло!.. А я как будто почувствовала, что зеленый свет на Москву зажегся… У меня правда все в порядке… Тебя только не хватает…

Ему показалось, что последняя фраза прозвучала вполне искренне. Но все же он почувствовал в ней хоть и легкую, но фальшь.

– Если хочешь, приезжай, – добавила девушка.

«Если хочешь…» Типичный ответ женщины. Если хочешь, приезжай. Если нет, плакать не буду…

– Вместе с Оксаной? – усмехнулся Антон.

– Ну, нет!.. То есть надо подумать, – немного смягчилась Рая.

– Ты думай… А мы здесь останемся. Пойми, я не могу ее бросить…

– Понимаю… Ты мне завтра позвони, ладно? А то мне бежать надо…

Антон положил трубку. И, сокрушаясь, уронил голову на грудь. Рае надо было бежать. По делам. Но убегала она от него… И ему тоже нужно было бежать. Вообще. Нельзя было оставаться в доме, о котором организация могла узнать в любой момент. Или уже узнала…

Глава 21

1

Широкие колеса с шипованной резиной хорошо держали внедорожник на скользкой дороге. Но все же машину слегка занесло, когда Рая ударила по тормозам. Через дорогу перебегал высокий, увенчанный рогатой короной лось. И ей пришлось остановиться, чтобы не врезаться в эту тушу.

Она спешила в город, где оставила Антона. Наконец до нее дошло, что невозможно жить без него. Бизнес, деньги, квартира – все это, конечно, хорошо. Но невыносимо плохо, когда дома комфортная, но пустота. Тяжело ей было в изгнании, но все же она была счастлива. И сейчас, когда волна эйфории улеглась, она осознала это особенно остро.

Она снова погнала машину вперед, стремительно набирая скорость. Как будто боялась не успеть.

Уже темнело, когда Рая остановила свой джип возле дома, из которого сбежала каких-то два месяца назад. Как будто целая вечность прошла. Она успела решить все свои проблемы – с наследством, с фирмой, с институтом. Утвердила на своем посту прежнего директора, успешно сдала последнюю зимнюю сессию… Для полного счастья ей не хватало Антона, но…

– Рая, ты? – прежняя хозяйка завистливо-удивленным взглядом окинула ее роскошную шубу, по достоинству оценила стоявший за спиной «Лендкрузер».

– Борис где?

Она едва не спросила про Антона. Вовремя вспомнила, что здесь его знали под другим именем.

– Уехал он. Забрал свою Марину и укатил с ней… Давно уже. Сразу после того, как ты исчезла…

– Куда уехал?

– На юг. Куда-то в Краснодарский край. Сказал, что тепло там и море…

– А куда именно?

– Не уточнял.

– Жаль…

Обратно в Москву Рая отправилась в тот же день. На ночь глядя. Потихоньку, чтобы не попасть в аварию. Жить-то охота… Жаль, что Антон уехал, не оставив свои координаты. Но ведь жизнь продолжается. С ним или без него, но она должна радоваться ей…

2

За окном выла метель. Снегу намело так, что подоконника не видно. И «Скорую» не вызовешь, если что… Впрочем, Антон давно уже научился обходиться без посторонней помощи. Время от времени Оксану скручивало от приступов, и тогда он сам вкалывал ей обезболивающее. И обычные поддерживающие инъекции тоже сам делал. Рука уже набита…

Но сегодня с Оксаной все в порядке. Ничто не мучает ее, не тревожит. Голова на боку, глаза закрыты, на губах – застывшая вымученная улыбка.

Антон подошел к печи, подбросил дров.

Вологодской хозяйке он сказал, что едет на Кубань, а сам отправился на юго-восток. Долго ли, коротко ли, добрался до Оренбурга, сделал последний рывок в сторону Орска и осел в небольшой живописной деревеньке. Уж больно приглянулся ему дом, выставленный здесь на продажу. Хороший фундамент, прямые бревенчатые стены, крытая железом крыша, четыре комнаты, большой сарай. Ухоженный сад, солидный приусадебный надел, банька на берегу реки. Полы в доме крепкие, печь исправная, а то, что мебель убогая, так деньги есть, да и руки откуда надо растут – что-то купит, что-то сам сколотит. И огородом можно будет заняться по весне. Даже живность завести… В общем, купил он этот дом. И поселился в нем вместе с Оксаной. Обосновался, наладил быт, подружился с соседями. К русским беженцам из Средней Азии здесь особое отношение: граница с Казахстаном близко. А если вдруг что, можно быстро уйти за кордон…

Антон подошел к Оксане, тронул ее за плечо. Она открыла глаза, туманно посмотрела на него.

– Тебе не пора? – спросил Антон.

Она кивнула, и он достал утку из-под кровати. Привычное дело… Затем он повернул ее на другой бок, расправил под ней простыню. Утомительное занятие, если изо дня в день. Но у него не было морального права отказаться от Оксаны.

– Возишься со мной… – пробурчала она. – Обуза я для тебя…

Он даже не обратил внимания на эти слова. Давно уже к ним привык. Чтобы она ни говорила, он все равно ее не бросит…

– Зима уже заканчивается, – сказал Антон, доставая из буфета бутылку водки. – Весна скоро. Травка зеленеет, солнышко там… На улицу тебя вынесу, в кресло посажу, будешь свежим воздухом дышать. Жажда жизни проснется. Сама тогда встанешь и пойдешь…

– Ты сам в это веришь? – с прискорбной насмешкой спросила девушка.

– Да.

Он откупорил бутылку, наполнил стопку, выпил, закусил квашеной капустой.

– А пьешь зачем?

– Для сугрева, – поежился для видимости Антон.

Умаялся он за день. То одно, то другое. И впереди – сплошная безнадега. А выпьешь – и мышца расслабится, и на душе полегчает.

– Зима, крестьянин торжествует… А знаешь, почему торжествует? Потому что работы нет. Вот снег сойдет, посевная начнется…

– А сеять что будешь?

– Картошку посажу, огурцы, капусточку… Пить по праздникам буду. А по будням пахать… У нас самое лучшее хозяйство на деревне будет… Я мужик работящий. Правда, опыта нет деревенской жизни. Но ты мне рассказывать станешь. Тепло придет, я тебя на огород вынесу, советом будешь мне помогать…

– Ты и так меня выносишь… Рая твоя вынести не смогла, а ты можешь… Только зачем все это? Ехал бы к ней, в Москву…

– Ей и без меня хорошо…

Антон снова наполнил стакан, одним махом выпил.

Болит душа. И сердце скулит… Но не может он бросить Оксану. Не может. И точка!..

3

– Поздравляю, Раиса Леонидовна!

Дмитрий Пахомович пытался держаться с ней на равных. Голова высоко поднята, плечи расправлены, но взгляд заискивающий. И тревога в них. Как-никак она окончила институт, получила диплом экономиста. И где ей работать, как не на родном предприятии. На родном во всех смыслах. Контрольный пакет акций химзавода принадлежит ей, производство налажено хорошо, продукция исправно идет на экспорт через фирму, которую основал ее покойный муж, продается за доллары. На ее персональный счет оседают приличные суммы. Но есть большие подозрения, что Дмитрий Пахомович имеет не меньше, чем она. Воровство в отсутствие хозяина – явление вовсе не удивительное. Поэтому нужно было браться за дело основательно, вникать в схемы движения активов, искать и обнаруживать существующие лазейки для злоупотреблений.

– И вас я поздравляю, Дмитрий Пахомович, – с хитринкой во взгляде улыбнулась Рая. – Скоро у вас появится новый помощник.

– Вы кого-то рекомендуете на это место?

Степнякову было за сорок. Когда-то он состоял в бригаде Кирилла рядовым бойцом, но быстро выбился в люди. Глядя на него, невозможно было поверить в его бандитское прошлое. Высокий, стройный мужчина, представительный и даже симпатичный. Черные, не тронутые сединой волосы, гладкий без морщин лоб, ухоженная кожа, крупные, но мягкие черты лица. Красивые жизнерадостные глаза, полированная улыбка. На белом воротнике рубашки ни единого пятнышка, приятное дыхание, терпкий, слегка волнующий запах одеколона. Он отличался хорошими манерами, но его иезуитская насмешка в самой глубине глаз настораживала Раю, не позволяла ей расслабиться.

– Да. Раису Леонидовну Можаеву.

– Это замечательно! – фальшиво обрадовался директор.

– Начну с вашего помощника, вникну в дела, а там посмотрим…

– Думаю, вы сделаете блестящую карьеру!

– Я тоже почему-то так думаю…