покинул Карусель Дяди Сэма.
Драма была разыграна. Хэлбокс потерпел поражение, только на этот раз поражение было не турнирным, а его личным. Это было самое сильное личное поражение за всю жизнь Виктора Удочкина, но теперь он точно знал, что сегодняшним вечером будет ликовать вся Россия.
ГЛАВА XXV. ИСХОД
— Если этот засранец сейчас не выстрелит, то я не знаю, что я с ним сделаю, по его возвращению на станцию! — злостно комментировал Зордакс гонку Хэлбокса в конце второго сектора.
— Да что ты говоришь! Надо же! — возразила ему Кэтрин в той же интонации, — я бы на твоём месте вообще молчала, в тряпочку причём. Когда к тебе обратились от имени всей команды и каждого из нас, ты задрал свой нос и, захлёбываясь от собственного эго и амбиций супергероя, решил сделать всё по-своему. А теперь значит, после того как ты сам просрал свой заезд, у тебя голос общественного сознания прорезался и ты решил выступить со своим мнением?! Отличный ты чувак, Зордакс, удачи тебе! Пусть Хэл делает, как хочет, а если ты вдруг, ну кто тебя знает, что ты за дурак, решишь устроить здесь какие-нибудь наказательные процедуры, то я буду первая, кто примет участие в твоих похоронах.
Зордакс молчал, он знал, что не прав и знал Кэтрин, от которой можно было всего ожидать, включая жёсткие потасовки с применением особо запрещённых приёмов боевого самбо. Последней её жертве такого же формата, как и он, заказывали челюстно-лицевого хирурга.
Вся команда молча стояла в главном зале среди остальных присутствующих и не отрывала взгляда от одного из трёх больших экранов, на который транслировалось видео заезда сновигатора Хэлбокса с трёх камер по очереди, включая основную главную камеру с квадрокоптера, который постоянно преследовал каждого из участников заезда.
Остальные зрители тоже были напряжены. Всем было интересно, чем же закончится эта завершающая турнир гонка. На трассе развернулось сразу три серьёзных боя: швед никак не мог покинуть первый сектор, и уже расправившись с одним из «охотников», пытался сделать что-то со вторым, но видимо был уже основательно измотан и повреждён. Кио упорно отстреливался от Снеговика, но тоже тщетно и, по-видимому, его ждала судьба Лу, когда самоотверженный бой насмерть забирает обоих участников.
— Ты тоже заметила эту странность? — спросил Джонс у Фрэи.
— Ты о том, что Хэлбоксу дали пройти так далеко?
— И не только. Его намеренно оставили один на один с этой американкой.
— Думаешь, это было подстроено?
— Это очень подозрительно. Думаю да.
— И что ещё ты хочешь сказать?
— Думаю, это их обоюдный сговор.
— Сговор с целью проиграть гонку?
— А зачем ещё так далеко отпускать приоритетную цель со слабым бойцом?
— Она не слабый боец.
— Не имеет значения. Что они там делают вдвоём? Они здесь вдвоём, они там вдвоём и она едет через весь сектор и просто изображает огневое преследование, чтобы в конце получить поражение? Они хорошо знают его подноготную, если позволили ему свободно общаться с ней, а значит, с их стороны было бы глупостью просто так отпускать её вместе с ним к финишу.
— Так, и что ты хочешь сказать, что наш Хэлбокс сдал гонку, а вместе с ней и всех нас с потрохами?
— Ну, пока ещё результата нет, есть только предварительные выводы.
— Хорошо, а если так, то что?
— Значит мы потеряем одного человека из группы. Да я думаю, что он и сам уйдёт сразу. Ты бы как на его месте договорилась?
— Я не знаю, а ты?
— Я бы уехал с этой подругой в США, а что ещё может быть?
— Ладно уехал, так уехал, посмотрим, чем дело кончится.
В этот момент на экране произошла резкая смена сценария и по станции прокатилась волна торжественных возгласов.
— Я ничего не понимаю! — сказал Джонс, быстро повышая уровень своего радостного настроения на ходу, — они, что наоборот всё подстроили? В нашу пользу?
Фрэя засмеялась.
— Я не знаю!
— Так, ладно, по-моему, можно готовиться к поздравлению! Не просто же так он ей всю правую сторону снёс?
Джонса всецело захлестнуло ажиотажем победы. Он практически только не прыгал от счастья на месте.
— Что ж! Можно идти встречать победителя! Ура!
Команда начала с радостью поздравлять друг друга, и вот уже Ричард Уорд торжественно объявил победу за Российской Федерацией как первый результат шестого турнирного заезда. По всей станции гости из России начали поздравлять друга, некоторые бежали из центральной аудитории в главный зал, чтобы поздравить с победой своих коллег и знакомых. Начали массового раздаваться звонки мобильных телефонов. Люди делились новостями и впечатлениями. Журналисты и фотографы оживились и начали готовиться к встрече победителя при входе на станцию. Но, к сожалению, для некоторых других присутствующих настроение было как нельзя хуже. Китайский пилот не смог справиться со своим противником и героически пал на поле боя под грустные негативные возгласы гостей из Китая. Швед тоже не осилил двоих «охотников» сразу и остался в последней зоне сектора «Carcass», но их стороне было уже в принципе всё равно, так как они одержали победу в самой первой гонке, и хорошо показали себя в этом заезде, как уверенные бойцы. Под конец сражения, когда Ларс Олофсон потерял возможность вести прицельный огонь, он просто разогнался и взял на таран боковую часть сновигатора второго американского пилота, хотя по правилам такие манёвры были не совсем разрешены, аналогично дракам на льду во время хоккейных матчей.
Программа на продолжение вечера была предположительно ясна, — торжественный банкет, спиртное закуски и долгие разговоры до самого утра.
Приглашённые на турнир лица уезжали со станции завтра после обеда. С утра до обеда должно было пройти официальное закрытие Турнира. В целом программа по его проведению с принятием гостей была успешно закончена в «Big Father House», все были довольны, касса тотализатора полна, а американский «крючок спортивно-боевого шоу» прочно зацепил сознание масс и теперь в качестве удачного улова вытаскивал из рутины приготовлений жирный престиж страны, ярко блистающий разными цветами на солнце. И даже Арвид Хулко, который оказался единственным проигравшим из всех одиночных команд стоял, как ни в чём не бывало, и радовался за победителя российской стороны вместе со всеми. Теперь, наконец-то, все ограничения в общении между пилотами были сняты и они могли свободно общаться друг с другом.
Среди всех этих бурных всплесков торжества все люди делились на две категории: одни были рады победе, а другие переживали тяжесть поражения, но среди всех был только один человек, который сейчас испытывал самое ужасное для