Читать интересную книгу Господь - Романо Гуардини

Приближается время второго выбора: примет или не примет Его сам этот народ? Миссия Его в изначальном смысле направлена не на человечество вообще и не на отдельных лиц, а на носителя священной истории – народ, с которым Господь связал Себя узами Завета на Синае. Выбор был сделан вначале правящими. Теперь этот выбор – перед народом: встрепенется ли он, возьмет ли в свои руки инициативу веры?

2. СЫН ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ

Тогда же Господь произнес слова, в которых целиком раскрылось Его самосознание как Спасителя по отношению к людям: «Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник. А входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса» (Ин 10.1-5).

Эта картина нам хорошо знакома – но она как-то не привлекает нас сразу. Признаемся, что нас даже несколько смущает сравнение верующих со стадом овец. Мы – в большинстве своем – горожане и далеки от сельской жизни; да и живущие на селе скорее всего не имеют представления о том, чем было для пастушьего народа понятие стада. Но словам Иисуса внимали люди, в сознании которых еще жило воспоминание об их народе в ранние времена. Авраам, которого Бог призвал в новую землю, был пастухом и жил со своими стадами. Стада этого царственного пастуха были столь велики, что не умещались в пределах одной земли вместе со стадами его брата, Лота, и один должен был уйти налево, а другой – направо (Быт 13.6). Пастухом был и Исаак, которому старший раб его отца нашел невесту у источника (Быт 24.2). Пастухом был Иаков, который служил за Рахиль семь лет и еще раз семь, потом отправился со своими тучными стадами на родину, встретил на своем пути Ангела Божия и боролся с ним (Быт 29 и 32). Когда сыновья Иакова, спасаясь от голода, переселились в Египет, Иосиф представил фараону своих братьев как пастухов овец, и им было разрешено поселиться в земле Гесем (Быт 47.3). Их потомки, странствующие пастухи, вернулись через пустыню на родину, но и в годы оседлости образ пастуха, живущего со своим стадом, оставался в их сознании прототипом человеческого бытия. Именно в этом ключе нам следует понимать притчу о пастыре; мы должны видеть этот образ глазами человека, вся жизнь которого проходит с животными. Он чувствует их состояние, примечает любую особенность и любую немощь. Они же, в свою очередь, воспринимают его почти как относящегося к стаду – заступника и вожака, реагируют на его голос и движения.

Фарисеи не понимают, что Он имеет в виду своей притчей, – и Он развивает и углубляет некоторые ее аспекты. «Истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам. Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их. Я есмь дверь; кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет. Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь, и имели с избытком. Я есмь пастырь добрый; пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах. Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца» (Ин 10.7-15).

Ключом ко всему сказанному является стих 14: «Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих и Мои знают Меня». Люди для Господа «Его овцы». Он знает их. Попробуем воочию представить себе – перед нами Некто, говорящий, что Он знает людей. Он знает, что такое человек, и что такое каждый человек в отдельности. Он видит его нужду, понимает его одиночество. Он начинает говорить, и слова Его точно совпадают с действительностью. Таким знают Его овцы Его. Их жизнь есть ответ на Его зов.

Самое же сокровенное – в следующих за этими словах: «Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца». Иисус знает людей, и люди знают Его так же непосредственно, как Отец знает Его и Он – Отца. Сказанное вначале воспринимается походя, в привычном контексте Иоаннова мышления. Но тут останавливаешься, пораженный невероятностью произнесенного. Ведь Он говорит, что связь Его с человеком подобна той, что существует между Ним и Отцом! А эта связь есть исконное единство бытия, абсолютная совместность. О ней гласит Иоаннов пролог – «Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин 1.1). Отец и Сын – человеческому разуму не объять той истины, что Их Двое, и Один лицезрит Другого в бесконечном блаженстве общения «Я – Ты», – но что при этом нет разделения, бессилия отлученности, необходимости перейти к Другому (мостик, выстраиваемый человеческим пониманием), а есть абсолютная тождественность бытия. Абсолютное понимание, знание Другого, пребывание с Ним в исконном единстве... И вот Иисус говорит о нас, людях, что знает нас так, как знает Отца. Это дает возможность почувствовать, что означает искупление. Сказанное Иисусом отражает Его сокровенное сознание Искупителя. С непреклонной решимостью Он отграничивает Себя ото всех остальных: вот Я – а вот все, приходившие до Меня. Никто не относится к людям так, как Он. Он знает Отца так, как не знает его никто: «Отца не знает никто, кроме Сына» – в предвечном бытии Божием (Мф 11.27). Именно так Он знает и людей – по источнику человеческого существования. Никто не пребывает так, как Он, в человеческом бытии. Никто не может так проникнуть в человека.

Теперь для нас проясняется значение того смиренного и в то же время великого имени, которое носит Мессия: «Сын Человеческий». Никто не человек в такой мере, как Он – всей душой, в полноте знания и совершенства. Потому и знает Он нас. Потому Его слово и затрагивает нашу сущность. И потому в слове Иисусовом человек понят глубже, нежели он сам способен себя понять; и потому слову Христа человек может довериться глубже, чем самым любимым им, самым мудрым для него людям. Все – и самые любимые, и самые мудрые – здесь лишь «остальные».

Ясно, что Он может «звать овец по имени», что они «суть Его», что Он «идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос Его». Но что же с остальными, которые тоже хотят помочь людям? Хотят учить премудрости, указывать путь, поддерживать человека в его борьбе за смысл бытия? Иисус говорит:

«Истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам. Все, сколько их ни приходило предо мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их. Я есмь дверь; кто войдет мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет. Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь, и имели с избытком» (Ин 10.7-10). Он «Пастырь» – но Он же и «Дверь», вход за ограду. В Нем, и только в Нем – доступ к сути человеческого бытия. Желающий приблизиться к ней своим словом должен пройти через Него. Это не метафора – это следует понимать буквально. Внутренняя форма всего христианства есть Сам Христос. Желающий говорить с человеком на том уровне, на котором вершится его сокровеннейший выбор, должен приблизиться к нему через Христа, должен просветить свой разум светом мыслей Христовых. Его речь, чтобы стать истинной, должна влиться в речь Христа. Тогда он будет мыслить и говорить верно, каждая мысль его будет на своем месте. Свои намерения он должен подчинить желанию Христову, а свою волю – Христовой любви. Говорить в нем должен Христос, а не он сам, и Христа, а не себя, ему надлежит представлять. Тогда ему ответит душа человеческая, в самой своей основе «знающая» Христа и «слушающаяся голоса Его». Чтобы слово о двери прозвучало в полную мощь, Господь возвещает: «все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их» (Ин 10.8). Сказанное – ужасно. Все, кроме Него, – воры и разбойники! Не признается ничто. Человеческая мудрость, доброта, разум, педагогика, милосердие – все отметается в сторону. Очевидно, что здесь речь идет о чем-то абсолютном, не сопоставимом и с самыми благими человеческими делами. По сравнению с тем, что творит Христос, когда Он приходит к человеку, отношения между людьми – ничто иное, как воровство, разбой, насилие, убийство. Какое разоблачение человека вершится в тот момент, когда Христос предстает Искупителем! И мы правильно поступим, не задаваясь вопросом, имеются ли при этом в виду и Авраам, и Моисей, и пророки...

Сказано «все»! Но оставь в покое других, посмотри на самого себя. Помни слова Божий о том, кто ты такой в своем отношении к другим людям!

Но если я несу другим благое знание, истину? – В глубине души твоей, говорит Господь, ты хочешь не истины, а лишь власти над ними! – А если я хочу воспитать других? – Ты ищешь лишь самоутверждения, когда говоришь им, какими они должны быть! – Но я же люблю других и хочу сделать им доброе – Нет, ты хочешь наслаждаться самим собой...