пока у него бьётся сердце, ни Клыки, ни сам Наг не разлучат нашу семью!
Джаннер покачал головой.
– Посмотри на меня, мальчик! – потребовал Подо. – Если нужно драться – дерись! Даже если Клыки нас растерзают, мы предстанем перед Создателем, зная, что сражались во имя добра! Так что не смей сдаваться, парень.
Щёки Джаннера вспыхнули от упрёка. И всё-таки он не мог не думать о том, что скоро его запрут в чёрной клетке и повезут навстречу страшной и неотвратимой гибели. Джаннеру было жаль, что он не знал другой жизни, кроме той, в которой были Клыки, Чёрные Кареты и ежедневный страх, не оставляющий места для радости.
Тинк вдруг сел и посмотрел на высокое окно.
В полутьме Джаннер видел смертельный ужас на лице брата.
Лили вскрикнула. Подо крепче прижал к себе внучку и дочь.
Стук копыт и щёлканье бича становились всё громче с каждым биением сердца. Джаннеру показалось, что сейчас он умрёт. Клыки на крыльце загоготали. К перестуку подков и щёлканью кнута присоединились звон упряжи, скрип железных колёс, хлопанье крыльев и карканье.
Чёрная Карета прибыла.
Подо вскочил, заслонив собой Лили и Нию.
– Теперь слушайте меня, – отрывисто произнёс он. – Они думают, что руки у нас связаны. Оберните верёвки вокруг запястий и будьте готовы бежать, когда я дам знак. Я попробую раздобыть меч и уж точно не собираюсь брать на это разрешение. Джаннер, ты понесёшь Лили. Не отставайте друг от друга, и всё будет хорошо. Бегите к дому. Если я не приду сразу же вслед за вами, уходите по Дигловой тропе. Ния, дочка, помнишь тайник, который я тебе когда-то показал? Мы пересидим там, пока не придумаем, что делать.
Ния кивнула.
Тинк подобрал с пола верёвки и протянул остальным.
– Я тоже раздобуду меч, – заявил он.
– Нет, парень. Я знаю, что ты хочешь мне помочь, но ваше дело – драпать со всех ног. Не беспокойся о старом Подо. Эти корявые лапы ещё помнят, как держать меч, – подмигнув, сказал дедушка.
И Джаннер вновь тоскливо подумал: «Похоже, Подо пытается убедить нас и самого себя, что всё не так плохо, как кажется».
– Слушай дедушку, сынок, – сказала Ния, и на сей раз её голос дрогнул.
Лили по-прежнему молчала.
– Лили, ты готова?
Девочка равнодушно кивнула.
В то же мгновение дверь с улицы распахнулась, впустив поток света.
Клык шагнул к камере, бренча большой связкой ключей и ухмыляясь пленникам:
– Экипаж-ж подан.
Подо вышел первым, остальные за ним, держа руки за спиной. Все Клыки ждали снаружи, выстроившись в два ряда. Этот живой коридор вёл к открытой дверце Чёрной Кареты. Даже Подо вздрогнул, увидев её.
В карету были запряжены четыре гладких чёрных коня, глаза которых напоминали отверстые могилы. Кони фыркали, рыли копытами землю, встряхивали гривами и хвостами. На козлах восседала призрачная фигура в длинном чёрном одеянии, которое развевалось на ветру, как знамя. На плече у возницы устроилась ворона. Кем бы ни было это существо, оно сидело неподвижно, глядя перед собой и держа вожжи в мертвенно-бледных костлявых руках. Недра кареты казались неизмеримо глубокими, а на стенках виднелись глянцевитые тёмные пятна, похожие на высохшую кровь. Туча мух то влетала внутрь, то вылетала; иногда из кареты выползал белёсый червяк и плюхался в грязь, где тут же становился пищей для одной из бесчисленных ворон.
Командор Гнорм, с улыбкой на одутловатом лице, стоял возле железной дверцы. Клыки скалились и шипели на пленников, пока те медленно шли к карете.
Джаннер почти не чувствовал под собой ног, бредя вслед за Подо к ужасному экипажу. Мальчик теребил верёвки, свободно обёрнутые вокруг запястий, со страхом предвкушая тот момент, когда Подо бросится в бой. Он слышал, как всхлипывает у него за спиной Лили, которая ковыляла, опираясь на мать.
Подойдя к карете, Подо громко сказал:
– Для загородной прогулки самое оно, да, ребята?
На мгновение улыбка сползла с лица Гнорма. Как правило, пленники были либо без сознания, либо в истерике, и их приходилось заталкивать в Карету силой. Он не привык к арестантам, которые шутили, стоя возле Чёрной Кареты.
Одним движением освободив руки, Подо метнулся вперёд и, ухватив Гнорма за нагрудник, толкнул командора, сминая им ряд Клыков и одновременно выдёргивая у него из ножен кинжал.
– Бегите! – крикнул Подо, и Игиби, протолкнувшись сквозь строй изумлённых ящеров, бросились прочь.
Ния буквально тащила Лили за руку, поспевая за мальчиками. Но крик Подо быстро оборвался. Старика ударили по голове рукояткой меча, и он рухнул на землю.
Джаннера, Тинка, Лили и Нию догнали и вновь связали. Подо без чувств лежал в пыли.
Шипение и брань разъярённых Клыков стихли, когда послышался скрипучий смешок Гнорма.
– Дураки, – сказал он, наклоняясь и вынимая кинжал из неподвижной руки Подо. – Закиньте его в Карету.
Четверо Клыков подняли старого пирата и забросили его в недра экипажа. Гнорм жестом велел Джаннеру следовать за дедом. Дрожа, мальчик медленно подошёл к открытой дверце. Из Кареты шёл тошнотворный запах – запах смерти и гнили, – и Джаннер слышал, как Подо стонет и кашляет. Бросив последний взгляд на бледных и дрожащих Тинка, Лили и Нию, Джаннер ступил в темноту.
– Подожди, – сказал Гнорм, схватив его за руку. Он ухмыльнулся, глядя на Нию, и жёлтые клыки ящера блеснули в свете факелов. – Даю тебе последний шанс, женщина. Скажи, где Сокровища, и я отпущу твоих драгоценных детей. Старик умрёт в любом случае.
Ния посмотрела на Джаннера, Тинка и Лили, и её глаза наполнились слезами.
– Ния, ничего не говори… – простонал Подо из недр Кареты.
– Папа, я не знаю, что делать! – дрожа, закричала Ния. – Я не знаю, что делать!
Изнутри вновь донёсся эхом слабый голос Подо:
– Дочка, не говори им ничего!
Гнорм и остальные Клыки с улыбкой наблюдали за этой сценой.
Наконец Ния, тяжело дыша, поднялась на ноги, выпрямилась и отвела волосы с лица. Бросив отчаянный взгляд на детей, женщина твёрдым голосом произнесла:
– Мы прокатимся в вашем экипаже, командор. Все вместе. – Она гневно посмотрела на Гнорма, подобрала подол и с достоинством, как королева, шагнула в Карету. Из темноты показалась её изящная рука, подзывающая детей.
Джаннер взял мать за руку и вновь на подгибающихся ногах подступил к Карете. Обратного пути не было. Карета приехала, чтобы увезти их навстречу злой судьбе.
Не в силах дышать, он сделал шаг…
И вдруг раздался оглушительный звук. Он напомнил Джаннеру крик гигантского орла – или даже хор сотни гигантских орлов. Увидев недоумение на лице Гнорма, Джаннер обернулся – и успел заметить что-то белое, несущееся к ним