Читать интересную книгу Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире - Майкл Льюис

– Можно наблюдать за процессом, а можно за результатами, – говорит Пол. – Слишком многие принимают решения на основе результатов, а не на основе процессов, которые приводят к результату.

На что я замечаю, что траектория подачи, в результате которой мяч попадает в ловушку, тоже является результатом, хотя такой вывод не совсем очевиден.

– Важно не то, что случилось, – говорит Пол, – а как на это отреагировал наш игрок.

С трибун, со скамьи, где игроки команд ожидают своего выхода на поле, с эксклюзивных мест или с помощью телевизионной трансляции невозможно определить, сантиметром ниже или выше над домашней базой прошел мяч, поданный со скоростью 90 миль в час. Только здесь, возле этого экрана в комнате видеотеки, можно увидеть то самое, что, по мнению этих ребят, необходимо знать, чтобы правильно оценить игрока: является ли подача потенциальным болом или страйком. «Зона страйка – сердце игры», – писал Билл Джеймс, и ребята с этим согласны.

Когда «Янкиз» заканчивают изматывать Эрика Хилиуса, а «Эйс» переходят в нападение и выпускают на биту своих отбивающих, Дэвид достает аккуратно отпечатанный список, в котором отражены только что сказанные Полом слова. В списке можно увидеть следующее.

Тейада: 38%

Чавес: 34%

Лонг: 31%

Фернандес: 29%

Пена: 27%

Менечино: 19%

Джастис: 18%

Джамби: 17%

Хаттеберг: 14%

Сотрудники главного офиса «Эйс» записывают каждый мяч, поданный отбивающим «Окленд Эйс», с указанием его типа и направления. Они занимаются этим, чтобы определить процент подач вне страйковой зоны, на которые отбивающий среагировал. Каждый выход отбивающего на биту рассматривается как миниатюрная модель игры, в которой вероятность победы постоянно меняется. Вероятность победы зависит, безусловно, от того, кто подает и отбивает, но также и от неуловимо малых событий. Каждый выход на биту чем-то напоминает очередную карту, вытянутую из колоды во время игры в очко, тональность игры меняется с каждой новой картой, сданной из колоды. Например, если после первой подачи отбивающий промахнулся и получил страйк, его средний процент отбивания моментально падает на 75 пунктов, а если после первой подачи отбивающий справедливо пропускает мяч, запущенный питчером вне зоны страйка, то процент отбивания у него на столько же пунктов повышается. Но для тонких ценителей хитросплетений игры больше всего переживаний приносит не первая подача, а третья. «Разница между 1–2[87] и 2–1 с точки зрения ожидаемых результатов просто огромна», – объясняет Пол. – Это самое большое отклонение от ожидаемого результата любой среднестатистической подачи питчера. При результате 2–1 самый заурядный отбивающий становится звездой, при 1–2 попадает в самый хвост в очереди отбивающих[88]. И хотя промахи отбивающего на первой подаче обсуждаются всегда, обсуждаются только два первых промаха из трех».

Каждый раз, когда питчер делает подачу вне зоны страйка, отбивающий может воспользоваться ошибкой питчера, чтобы повысить свои шансы на победу. Все, что требуется от отбивающего, – не дергать битой и не реагировать на мяч[89]. Игроки, которые шли во второй половине очереди основного состава отбивающих, систематически и намеренно не хотели пропускать ошибочно поданные мячи и тем самым давали преимущество питчеру противника. «Завидую управляющим казино, – говорит Пол. – По крайней мере они могут быть уверены в своих работниках, что те не будут брать еще одну карту, если у них выпало 19 очков».

Все игроки второй половины очереди основного состава отбивающих «Эйс» – Мигель Тейада, Эрик Чавес, Рамон Фернандес, Карлос Пена и Терранс Лонг – играют по совсем другим, рисковым правилам, нежели отбивающие, которые идут вначале, – Джереми Джамби, Скотт Хаттеберг, Дэвид Джастис, Франк Менечино. Отбивающие, которых поставили на стартовые позиции, относятся к подаче дисциплинированно и не размахивают бездумно битой, чтобы отбить любой летящий к ним мяч. Отбивающие, которые стоят на менее продвинутых позициях, рубят сплеча. Интересно и то, что лидирующие позиции занимают отбивающие, которых команда обменяла из других клубов, а вторая их половина – кроме Терренса Лонга и Карлоса Пены – выросла внутри клуба.

Игроки, которые на площадке для отбивающих ведут себя не очень дисциплинированно, – это те, кому тренеры «Эйс» вбивали в голову свой подход к отбиванию с самого начала их профессиональной бейсбольной карьеры. Обратная зависимость, которая явно прослеживается между уровнем дисциплины отбивающего и количеством времени, которое было потрачено его командой на то, чтобы этой дисциплине его научить, заставила Билли Бина прийти к выводу, что дисциплине научить нельзя. (Если процитировать его слова: «Дисциплине можно научить, но для этого игроков нужно начинать учить с пеленок».) Одного взгляда на список Дэвида достаточно, чтобы понять, почему у Билли не было другого выхода, как забрать контроль над подбором игроков в команду от скаутов в свои руки. То, что, по мнению скаутов, являлось приобретаемым навыком с второстепенным значением, оказалось, как на собственном горьком опыте выяснило руководство «Эйс», генетически обусловленной чертой, без которой добиться успеха в игре невозможно.

Встает очевидный вопрос: если Мигель Тейада и Эрик Чавес продолжают отбивать ошибочно поданные мячи, несмотря на то что уже столько лет им твердят, что этого делать нельзя, может ли какой-то список что-то изменить? На этот раз в ответ на мой глупый вопрос Фейни не улыбается. «Пять лет было потрачено на Мигги (кличка Тейады) здесь в клубе, чтобы научить его не реагировать на неправильные мячи, – говорит Фейни, – все без толку».

– Когда у вас есть список, это своеобразное доказательство, – объясняет Дэвид. – Вам не верят, пока вы не ткнете их носом в результаты и не покажете, что процент отбивания становится.140, если пытаться отбить первую подачу. Вот тогда они начинают прислушиваться к вашим словам. Изредка.

Дэвид Джастис прерывает их разговор. Всего мгновение проходит, как отбивающие «Эйс» покинули поле, а Джастис, который играет в обороне на позициях правого защитника внешнего поля, уже появляется в комнате видеотеки: «Фейни, можно посмотреть мой выход на биту?» – спрашивает он. Джастис даже не запыхался. Что хорошо в бейсболе, так это личная гигиена: бейсболисты редко потеют от физического напряжения.

Джастис садится, чтобы посмотреть запись своих отбиваний, в результате которых он, пропустив три мяча, был выведен в аут. Третий пропущенный мяч пролетел на расстоянии семи с половиной сантиметров от базы отбивающего. Джастис проматывает первые несколько мячей, чтобы добраться до последнего, который принес ему страйк. «Судья проводил оценку с внутренней стороны поля, – говорит Джастис, просматривая последнюю подачу. – Он не мог видеть, что подача вне зоны».

Он в чем-то прав: судья мог выбирать, на какое из плеч кетчера ориентироваться, оценивая зону подачи, и судья решил ориентироваться на плечо с внутренней стороны поля. Джастис начинает перематывать кадры, чтобы еще раз убедиться в своей правоте, но самые недисциплинированные отбивающие команды «Эйс» переходят в оборону и начинают с невероятной скоростью выбегать на поле, чтобы занять свои позиции. Война на износ закончилась поражением. Эрик Хилиус сделал 54 подачи в первых двух иннингах. Дэвид Уэллс – двенадцать подач в первом иннинге и шесть во втором: по две, чтобы вывести в аут Тейаду, Чавеса и Лонга. Джастис не успевает высказать свое несогласие с решением судьи, он вынужден покинуть комнату и выйти на правую часть внешнего поля.

Джастис стал вторым «бракованным» звеном из трех игроков, при помощи которых главный офис «Эйс» пытался воссоздать результаты, которых добивался при выходе на биту Джейсон Джамби. Слово «бракованный» Пол не любил, вместо этого он говорил «с дефектом». «Что меня радует, когда я думаю о каком-то игроке, это когда в игроке есть дефект, из-за которого игрока сбрасывают со счетов, в то время как дефект этот вообще не должен учитываться». Чтобы понять, про какие такие дефекты вел речь Пол, вам нужно было прогуляться возле комнаты отдыха или раздевалок сразу после того, как игроки выходили из душа: зрелище было не самое приятное. Джастис был исключением, классическим примером бейсболиста. Он был привлекательным, самодовольным, как и основное большинство бейсболистов Главной лиги. С дефектом? Да что вы такое говорите? Я думал, что речь шла о Дэвиде Джастисе. У него больше хитов в послесезонных играх, чем у кого бы то ни было в истории. Он был с Холли Берри[90]. Что бы ни произошло между ним и Холли Берри, найти в Дэвиде Джастисе очевидный недостаток как в бейсболисте сложно.

– А в чем дефект Джастиса? – интересуюсь я, когда тот уходит.

– Ему тридцать шесть, – отвечает Пол.