К тому же, все сомнения у людей исчезают сами собой — стоит им только увидеть меня и Мэтта вдвоём. Мы светимся любовью и счастьем. И то, с каким теплом и нежностью отзываемся друг о друге, похоже, убеждает даже скептиков.
Мэтт тоже исправляет свои ошибки. Во многом благодаря ему Эндрю остаётся другом нашей семьи. Причём не только моим, моих родителей, но и Мэтта. Мечта Эндрю сбывается — адвокат теперь общается с ним как с хорошим приятелем.
Всё слишком хорошо и обещает стать только лучше. Мы с Мэттом чувствуем это. Знаем почти наверняка. Ведь главное — мы вместе. А судьба благоволит нам.
***********
Сегодня у Мэтта какой-то суд. А я с самого утра почти не встаю с постели. И дело не только в том, что ночью нам с Мэттом было не до сна.
В последнее время по утрам у меня частенько болит голова. Я не хочу беспокоить заваленного работой Мэтта, а потому стараюсь вести себя как обычно. Но он всё равно как чувствует — даёт мне выспаться, организовывает завтраки в постель, заваривает целебный чай. Это очень кстати, потому что голод тоже мучит меня. Есть хочется много. Иногда я думаю, что могу делать это весь день. Тем более что чувство насыщения почти не приходит.
Правда, меня иногда тошнит — видимо, всё-таки переедаю.
Медленно поднимаюсь на кровати, зевнув. Казалось бы, я проспала больше нормы… Но хочется ещё. И только понимание, что это перебор, заставляет встать.
Когда я поднимаюсь на ноги, в пояснице колет. Неожиданно, непривычно и резко.
— Да что же это такое, — всхлипнув, сетую вслух, ни к кому не обращаясь. Становится обидно почти до слёз. — Я что, внезапно старею?..
Горничная где-то у себя — вряд ли она слышит меня с этажа ниже. Да и Мэтт явно распорядился не беспокоить меня, пока не проснусь.
Но это отступает на задний план, когда я начинаю спускаться по лестнице. Ещё не выйдя из комнаты, чувствую запах любимого жасмина. Мэтт дома! И принёс цветы.
Я спешу вниз. Больше не обращаю внимания ни на боль в голове, ни на обострившееся обоняние. Мои любимые цветы и без того имеют яркий аромат.
Мэтт только входит в дом. Я сразу кидаюсь к нему и, забрав букет, заключаю мужа в крепкие объятия.
— Спасибо, — шепчу, приподнявшись на цыпочках и уткнувшись ему в шею. — Как прошло?
— Хорошо. Дело изначально было…
Я перестаю слушать — голова начинает кружиться, а чувство тошноты снова подступает к горлу. Странно, я вроде не ела после сна. Отравление тем более исключено — в доме только самые качественные продукты и лучшие повара.
Я неохотно отстраняюсь от Мэтта, машинально коснувшись лба.
— Опять голова? — участливо спрашивает муж.
Да уж, мне не стоило и пытаться обмануть его. Неловко улыбаюсь.
— Что-то со мной не так…
— С тобой всё просто замечательно, — ласково сообщает Мэтт. — Ты беременна.
Я утыкаюсь носом в цветы — их запах успокаивает. Головная боль отступает на задний план, но среди эмоций преобладает растерянность.
— Ты уверен?
Конечно, со мной происходят изменения. И неудивительно, что Мэтт их замечает. Но мне никто и никогда не говорил о признаках беременности. Даже когда я уже была в браке и виделась с родителями. Мама не любит обсуждать личные темы. Видимо, она думает, что я постепенно приду ко всему сама.
— Да. Но если ты хочешь знать наверняка…
Вечером приходит колдун. Сразу, не снимая пальто, он проходит в гостиную.
С готовностью встаю с кресла. Я ждала Эдварда. Теперь мне очень хочется, чтобы всё оказалось правдой. И некомфортные ощущения перестают беспокоить. Мысль, что у нас с Мэттом будет ребёнок, слишком воодушевляет. Тем более, радость у нас общая.
— Надеюсь, зачатие не произошло, когда в тебе была кровь вампира? — без предисловий выпаливает Эдвард, пристально глядя на друга.
— Конечно, нет, — уверенно возражает Мэтт.
— Вы ведь спали в ту ночь до нашего отъезда в Бализ?
Неуверенно перевожу взгляд с колдуна на мужа. Я и подумать не могла, что реакция Эдварда будет такой. Он никогда не позволял себе такие вопросы раньше.
Хотя сейчас мне нет дела до приличий. Больше беспокоит настрой колдуна. Ведь мне всё равно — даже если наш ребёнок унаследует что-то не то, мы справимся. И не оставим его. Главное, что он есть… Если это так.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я был осторожен, — уверяет Мэтт, не колеблясь. — Я не стал бы рисковать в такой ситуации.
Колдун кивает, приближаясь ко мне.
— Я знаю. Просто всякое возможно, — спокойно говорит он, уже протягивая руку к моему животу.
Кожу сначала обдаёт приятной прохладой, а затем по телу разливается тепло. Каким-то образом я сразу чувствую магию касания. Да уж, дар Эдварда куда мощнее, чем у отца Дэна.
Кстати, все четверо новоявленных бессмертных слишком наслаждаются сбывшейся мечтой, чтобы докучать кому-то. Я слышала, что Дэн ушёл с поста обвинителя, женившись на Алевтине. Только, видимо, он уже решил, что этот брак будет далеко не единственным в его жизни.
— Всё хорошо, это девочка. С ней всё в порядке, — неожиданно сообщает Эдвард.
Всхлипнув от волнения, я счастливо улыбаюсь. Услышанное настолько захватывает сознание, что кроме радости не остаётся ничего. Мэтт обнимает меня, и я кладу голову ему на плечо.
Тогда мы не замечаем, что Эдвард тоже радуется. И не столько за друга и меня, сколько и за себя в будущем.
Позже мы узнаем, что, коснувшись моего живота, колдун отчётливо увидел — наша дочь перевернёт его жизнь. Короткими вспышками Эдвард просмотрел некоторые моменты будущего. Увидел нашего с Мэттом будущего сына, счастливые моменты нашей жизни…
Будут трудности, но любовь преодолеет всё.
А наша дочка всё-таки выберет бессмертие. Что ж… Она не пожалеет об этом.
Эдвард сделает всё, чтобы они были счастливы. Он ведь изначально точно знает — у них всё будет хорошо.
А что касается наших с Мэттом неизбежных смертей… Это пустяк. Ведь вместе и навсегда — понятие намного большее, чем просто жизнь.