По словам Каролины, когда она сообщила матери о том, что хочет выйти замуж за Жюно, то специально подчеркнула: «Если ты, конечно, не против».
Она пообещала Грейс:
— Я не стану убегать из дома и выходить замуж против твоей воли. Пусть я буду несчастна, если не смогу его видеть, но не волнуйся, я не стану этого делать.
Мать ответила ей так:
— Выходи за него замуж. В конце концов, что подумают люди после того, как ты два года встречалась с ним?
— Как изменились времена, — заметила Каролина, оглядываясь в прошлое. — Просто удивительно. Я вышла замуж за Филиппа, потому что влюбилась в него. Вроде бы веская причина для замужества. Но потом в одно прекрасное утро просыпаешься и думаешь: «Зачем я это сделала?» Я стала задавать себе этот вопрос уже в первые дни после свадьбы. Филипп договорился со своим другом-фотографом, что тот получит эксклюзивное право фотографировать нас во время медового месяца. Вот тогда все и началось. Это было ужасно и стало началом конца. Но, чтобы поставить точку в наших отношениях, мне потребовалось полтора года. Немалое время.
Когда Каролина окончательно рассталась с Жюно и захотела вернуться домой, родители ее поддержали.
— Мама была искренне рада моему возвращению. Я не осмеливалась развестись или даже произнести слово «развод», потому что католики не разводятся. Несмотря ни на что, нужно терпеть. Но мама сказала: «Тебе нужно развестись». Я ответила: «Как ты можешь говорить такое? Мы же верующие люди». Я добавила, что попробую придумать, как выйти из этого положения, но она сказала: «Религия призвана помогать людям, а не делать их несчастными».
Хотя Каролина продолжала и дальше по воскресеньям ходить в церковь, она не могла причащаться. Однако ей было позволено участвовать в церковной жизни. В 1980 году она подала заявление и получила гражданский развод. Ее прошение о церковном разводе столкнулось с неповоротливой ватиканской бюрократией. Она получила его лишь 12 лет спустя после двух папских комиссий, и тогда ее жизнь вошла в нормальную колею.
Свадьбу с Жюно Каролина не может вспоминать без содрогания:
— Это был не лучший день моей жизни.
По словам Каролины, мать как-то призналась, что ее собственная свадьба была чудовищна.
— Помню, мама говорила, что это был настоящий цирк. Родители даже годы спустя не прикасались к свадебным фотографиям, а во время медового месяца предпочитали не говорить на эту тему. Их свадьба превратилась в безумие. И мама не желала, чтобы у меня все повторилось.
Теперь, по прошествии многих лет, трудно сказать, могла ли Каролина избежать шумихи в прессе. Журналы с ее фотографиями расходились огромными тиражами. В возрасте 16 лет она даже попала на обложку Time.
— Я тут ни при чем, — утверждала Каролина. — В журнале решили напечатать материал о Монако, но статья оказалась обо мне. Когда репортер пожелал задать мне несколько вопросов, я ему нагрубила. Мне не хотелось ни с кем разговаривать, потому что я собиралась учиться в университете и не хотела ничего афишировать. Я хотела, чтобы обо мне все забыли. Но мне сказали, что меня лишь сфотографируют. Я только что вернулась из школы, вошла в квартиру, а там уже сидел фотограф. Мы вышли с ним на балкон. Насколько я помню, снимок получился довольно скверный.
Неудивительно, что Каролина согласна с отцом: привыкнуть к повышенному вниманию прессы невозможно.
— Когда я жила в Париже, я повсюду ходила с немецкой овчаркой. Пока я была с ней, от меня старались держаться подальше или пользовались мощными фотообъективами. Даже сегодня, когда я выхожу из дома, я боюсь, что за мной увяжется папарацци или будет поджидать меня, прячась в кустах. Невозможно уединиться, невозможно чувствовать себя свободной. Постоянно ощущаешь на себе чужие взгляды. Люди не понимают, почему я всегда пытаюсь пресечь это. Им, наверное, кажется, что я обожаю купаться в лучах славы.
Каролина никогда не собирала вырезки из газет, где говорилось о ней. Даже когда их присылают по почте, она обычно оставляет их без внимания. (Ей до сих пор присылают такие вырезки люди, наивно полагающие, что ей нравится читать о себе и любоваться своими фотоснимками.)
— Когда такое читаешь, кажется, будто речь идет о другом человеке. Стоит мне пробежать глазами статью, как меня начинает душить смех, потому что там пишут полную чушь и бессмыслицу. Но потом я говорю себе: они пишут обо мне, причем неправду. И тут я выхожу из себя. Когда газетчикам нечего написать, они начинают сочинять всякие небылицы.
Она согласна с Ренье и в том, что в ее положении трудно найти друзей. Не потому, что ей этого не хочется, а потому, что постоянно закрадывается сомнение: а вдруг этому человеку от меня что-то нужно?
Неудивительно, что дружба с теми, кто ей близок сейчас, началась еще в детстве.
— Согласитесь, невозможно постоянно сомневаться в друзьях. Приходится принимать их такими, какие они есть. Когда в ком-то сомневаешься и гадаешь, настоящий он друг или нет, это не совсем красиво с вашей стороны.
Тем не менее ей всегда было трудно полностью доверять людям.
— Если вы ждете от них, чтобы они были верными и нетребовательными, чтобы всегда были готовы помочь, были рядом с вами и не требовали ничего взамен, наверное, это просто невозможно. Нельзя требовать от людей слишком многого, иначе вас постигнет разочарование. Временами в детстве и юности я чувствовала себя одинокой. Надеюсь, с годами это ощущение пройдет. С возрастом многое воспринимается легче и проще. Многие глупости отпадают.
Во время развода с Жюно в числе ее друзей оказался сын Ингрид Бергман Робертино Росселини. После всех мучений, связанных с громким разводом, она нашла в нем поддержку и сочувствие. Когда у Робертино умерла мать, Каролина морально поддержала старого друга. А когда через пару лет погибла Грейс, Робертино оказался рядом с ней и в свою очередь поддержал ее. Друзья говорили, что дело идет к свадьбе, но прошло еще несколько лет, и их роман увял. А в 1983 году Каролина встретила другого человека.
Высокий светловолосый немногословный итальянец из окрестностей Милана, Стефано Казираги был на три с половиной года моложе Каролины. Шутя, она говорила, что из него получится идеальный муж, потому что у него есть финансовый интерес в итальянской обувной фабрике, а она, как известно, просто помешана на хорошей обуви.
Узнав об этом, Стефано заказал специальные ярлычки, которые она могла вставить в свои туфли. На ярлычках было написано, что эта пара изготовлена специально для нее.
Они жили вместе и, когда Каролина забеременела, поженились.
Сын богатого итальянского промышленника, Стефано поселился в Монако, где расширил свой бизнес, включив в него недвижимость и кораблестроение.
Их первый сын, Андреа, родился в 1984 году, дочь Шарлотта — в 1986 году, второй сын, Пьер, — в 1987-м.
Они жили впятером, главным образом в доме Каролины неподалеку от дворца, а остальное время — в Рок-Ажель и в Париже. Наездами бывали в Италии.
Дома Каролина и Стефано говорили по-итальянски, а с детьми она неизменно общалась по-французски.
Постоянно видя ее рядом с мужем и детьми, никто не сомневался в том, что у них счастливый брак, что ей очень нравится быть матерью и женой. Иногда они со Стефано мечтали о том, что было бы неплохо иметь шестерых детей.
К ней пришла зрелость, которая чувствуется в ее словах о себе и своей роли:
— Я бы не стала слишком переживать, если бы мне вдруг сказали, что я никакая не принцесса Монакская. Я предпочитаю сидеть дома с мужем и детьми. Внимание папарацци мне не нужно. Я всего лишь сестра будущего князя, и для меня на первом месте — мои дети. Мое расписание строится вокруг них.
Увы, ее счастье было недолгим.
3 октября 1990 года Стефано погиб во время соревнований моторных лодок, проводившихся близ берега Монте-Карло.
Он увлекся морскими гонками за несколько лет до этого и добился хороших результатов. В 1989 году он стал победителем чемпионата мира в Атлантик-Сити. Теперь на катамаране Pinot de Pinot, развивавшем скорость до 200 километров в час, Стефано вместе с Патрисом Инноченти решил подтвердить звание чемпиона.
После получасовой гонки на большой жаре, разогнавшись до скорости 150 километров в час, катер перевернулся. Инноченти повезло, его отбросило в сторону, а Стефано оказался под катером, и его затянуло под воду. Команда спасателей не успела прийти ему на помощь.
Каролина в это время была в Париже. Трагическую весть по телефону ей сообщил отец.
Через несколько часов вместе со своей лучшей подругой и соседкой манекенщицей Инесс де ла Фрессанж в Монако вернулась молодая вдова в трауре. Теперь ей предстояла новая роль одинокой матери троих детей.
На Рождество кто-то спросил шестилетнего Андреа о том, какой подарок он хотел бы получить, и мальчик ответил: