кожа. Кианг ощутил невероятную боль, но не посмел проронить ни звука.
— И всё это случилось в тот момент, когда в свободных землях высадилась стотысячная армия Западной Империи. Они уже смогли подмять под себя шестьдесят процентов буферных территорий и судя по скорости передвижения, через два месяца окажутся у нашей границы. А ты понимаешь, что это означает?
Император замолчал, давая Киангу возможность ответить.
— Война, — с трудом смог выдавить из себя Блюститель.
Тут и ребёнку было понятно, что Западники сейчас готовят плацдарм для своих основных сил. А так как эти земли ничейные, то они могут совершенно спокойно захватывать их один город за другим. Ну а как разберутся со свободными землями ударят по Центральной империи. И что-то подсказывало Киангу, что сделают они это не одни. И если в этот конфликт вмешаются Юг и Восток, то империя не выстоит.
В этом случае Центральную империю ждёт участь Восточной, из которой бежали предки Кианга после её краха.
— Правильно — Война! Война, в которой нам понадобится каждый одарённый. А из-за твоего тщеславия империя лишилась огромной силы. Плюс конфликт со Зверем и арест Бастиона. Ты хоть представляешь, насколько это ослабит нашу обороноспособность?
Киангу не нужно было ничего представлять. Он прекрасно понимал всё это. А вот чего хочет от него император он не понимал. Если бы Всеволод хотел наказать Кианга, то не стал бы с ним разговаривать. Для этого есть другие люди.
— Скажи спасибо, что твои препараты показали чрезвычайно высокую эффективность. И только благодаря этому с тобой разговариваю я, а не умельцы Сазонова. В кратчайшие сроки ТанФарма должна переориентироваться на нужды армии и перейти под государственное управление.
Сказав это, император успокоился и всё в кабинете вернулось к прежнему виду. Костюм Кианга также был полностью восстановлен, а вот дым и запах алкоголя не вернулись. Впрочем и господин Сантер также не вернулся.
Виктор
Как оказалось, Велена лично переводит людей через границу. И делают это они вдвоём с дядей Колей, который оказался отличным мужиком. Этакий добрый дядюшка, который всегда может помочь советом и поддержать в трудную минуту. Правда, всё это касалось только Велены, от которой он не отходил ни на шаг. Для всех остальных он был Николаем Анатольевичем и никак иначе.
При мне какой-то человек, видимо, новичок в игорном доме, обратился к дяде Коле просто по имени и в следующую секунду этот человек переломанной куклой лежал в дальнем углу. И никто даже не собирался ему помогать.
Я так и не смог понять, что сделал охранник Велены. Он даже не посмотрел в сторону того бедняги. Невероятная сила, что я ощутил ещё в момент нашей первой встречи.
Отчего-то мне показалось, что эта демонстрация была специально для меня. Но я не собирался доставлять Велене никаких проблем. Мне необходимо перебраться через границу, и всё.
Краткий инструктаж занял минут сорок и то только из-за того, что Велена решила поесть перед выходом. Как она сама сказала — терпеть не может использовать силу на голодный желудок. Кормили в «Велене» довольно неплохо и я даже не пожалел, что согласился.
Снова употреблять пищу и добывать из неё энергию, меня приучил учитель. Как оказалось, моя энергетическая диета была очень серьёзным ударом по дару. Он практически всегда был активирован и собирал мировую энергию в автоматическом режиме. Казалось бы, что это отличный способ прокачивать дар, но на самом деле всё было совершенно по-другому. Из-за этого развитие дара, наоборот, очень сильно затормаживалось. К тому моменту, когда я оказался в малом мире, мой дар уже достиг своего потолка и просто остановился в развитии. Учителю потребовалось пять лет, чтобы сдвинуть его с мёртвой точки.
Но это было только начало. Полностью все возможности по развитию дара были разблокированы примерно лет через пятьдесят. Правда, учитель не имел понятия, как должен развиваться дар целителя. Он только мог предположить, что для этого необходимо, как можно больше пользоваться даром, по его прямому назначению. Поэтому в городе, в котором мы жили, довольно быстро закончились больные люди. Каждый раз, когда я отправлялся на задание в другие города, не упускал возможности прокачать дар.
С тех пор я всегда стараюсь питаться нормально, если есть такая возможность. Хотя по-прежнему могу обходиться без еды, воды, воздуха и так далее. Я могу выжить практически в любой среде, где другой человек погибнет.
Сразу после того, как поели, мы отправились на границу. Долго тянуть Велена не собиралась, заявив, что ей ещё нужно успеть вечером на ноготочки. Следом за нами отправился кортеж из нескольких десятков машин. Отец Велены очень сильно любил дочь, раз всюду за ней следовала целая армия.
— В общем, мы переводим тебя через границу и доставляем к нашим друзьям. А уже дальше всё зависит только от тебя Девятый. Уверен, что хочешь на ту сторону? — спросила меня Велена, когда мы уже находились перед защитным барьером.
Какими-то тайными дорожками мы добрались сюда примерно за час. Оставив всю охрану Велены за пару километров до границы. Хотя я думал, что они будут с нами до конца.
Поблизости я не видел ни одной камеры, что было довольно странно. Когда я двигался вдоль барьера, то камеры располагались примерно через каждые пятьдесят метров. Да и барьер в этом месте был довольно странным. Не такой твёрдый, что ли. Такое ощущение, словно в железном заборе вырезали кусок и закрыли это место картоном. Если нужно преодолеть забор, пробей картон и всех делов. Я даже попробовал в этом месте барьер на прочность. И по-прежнему у меня ничего не получилось.
— Хватит уже фигней страдать. Сейчас Восточники пришлют сюда людей, чтобы проверить, кто к ним в гости просится и те сразу запалят мою заготовку. В таком случае придётся искать новое место. А ты даже не представляешь, насколько это муторно, трудозатратно и фанансоворасточительно, — увидев, что я делаю, заявила Велена, а Николай Анатольевич тут же оказался рядом и положил мне руку на плечо, отчего я едва не упал.
Рука телохранителя Велены оказалась очень тяжёлой. Чтобы просто устоять, мне пришлось в срочном порядке усиливать ноги, позвоночник и наращивать дополнительный мышечный каркас.
— А ты интересный, — сказал Николай Анатольевич, смотря нам под ноги. Как оказалось, от его руки, я на несколько сантиметров погрузился в почву. — Но в любом случае не делай никаких глупостей и слушай всё, что тебе говорит эта егоза.