Читать интересную книгу Мы и наша семья - В Зацепин

Главная трудность состоит в том, что забота - внутреннее, собственное побуждение, и потому ее невозможно заменить понуждением какого бы то ни было рода. Можно заставить ребенка делать уроки, но как заставить его заботиться о своих уроках? Заставлять - как раз и значит снимать заботу, и чем больше мы заставляем, тем худшего результата добиваемся, хотя внешне дела могут выглядеть и сносно: ребенок учится. Привычные и легкие средства воспитания упрек, попрек, относительно исправно действующие во многих случаях жизни, совершенно не годятся для воспитания заботливости.

При самом несложном наблюдении можно обнаружить, что каждое дело требует определенного объема заботы. И не добавить ли нам - если говорить полушутя - к известным физическим законам сохранения еще один - закон сохранения объема заботы? Вся семья не должна с утра до вечера думать, скажем, о том, чтобы пойти в магазин или в прачечную. Необходимый поход этот требует какого-то небольшого и вполне определенного объема заботы. Если о магазине заботится мама, то сын или дочь не станут заботиться, сколько бы их ни обвиняли в бессердечии. Если мама берет на себя заботу усаживать сына за уроки - она автоматически снимает ее с сына:

теперь он и не притронется к учебникам, пока не раздастся строгое мамино напоминание. Работе под названием "домашние уроки", как и всякой другой работе на свете, сопутствует свой, ограниченный объем заботы, и когда родители берут какую-то часть этого объема себе, детская доля заботы ровно на столько же уменьшается. Слишком заботливые родители отнимают у детей все заботы до последней капли, и "беззаботное" детство становится почти несчастьем, хотя бы потому, что изнемогающим родителям трудно удержаться от попреков. В отличие от всех других видов эгоизма присвоение всех забот к тому же еще и наполняет человека сознанием, будто именно он и есть альтруист.

"Да если моему не напомнить про уроки, он сам ни за что не сядет, говорят обычно. - Вчера меня не было дома, и пожалуйста - весь день пробегал!"

Да потому и пробегал, что привык к понуканиям! Здесь перепутаны причины и следствия. Забота не возникает сразу, в один день, она должна постепенно созреть и обязательно созреет, если мы наберемся терпения и не будем прерывать тот незаметно протекающий и подчас изнурительно-медленный рост заботы, если мы не будем уподобляться ребенку, который сажает зернышко и потом каждую минуту выкапывает его, чтобы посмотреть:

не появился ли росточек?..

Конечно, если мы хотим вырастить заботу, мы должны приготовиться к тому, что ребенок поначалу пройдет через полосу больших затруднений и неприятностей. Приученный садиться за уроки только под надзором старших и вдруг лишившись этого надзора, он неминуемо нахватает плохих отметок. Но будем верить в сына или дочь, в их способность победить трудности, будем верить в школу, будем терпеливы - и самостоятельная забота появится.

К сожалению, и школа подчас создает у ребят представление, будто учение - это забота родителей, а не детей. Чуть что, по любому поводу - жалоба родителям, запись в дневнике, вызов в школу. Постепенно у ребенка складывается впечатление, будто все его школьные дела - забота чья угодно: учителя, директора, мамы, папы, только не его.

Правильно ли это? Педагогично ли? Не вернее было бы поставить дело так: ты учишься - ты и разбирайся со своими делами и неприятностями, если они возникают, умей сам справиться с ними. Мы привыкли к тому, что за детьми нужен глаз да глаз. Но контролировать - не значит снимать заботу. Разумный контроль как раз и должен повышать ответственность, а не снимать ее, помогать учиться, а не мешать, как это бывает иногда.

Так в отношении школьных забот, которые ни с кем разделить нельзя. В семейных же делах по-другому.

Вообще в хорошей семье никто никого не воспитывает - все живут дружно, каждый старается взять на себя работы побольше, вот и вся педагогика. Домашнее "бюро услуг" по отношению к детям с годами все больше сворачивает свою деятельность, и все больше расширяется "сфера услуг", которые дети оказывают взрослым. Тут нет никаких проблем, тут сами собой развиваются заботливость и та драгоценная деликатность, которая отличает истинно воспитанного человека: никогда, ни при каких обстоятельствах не доставлять хлопот другим, не вызывать затруднений в их жизни, не требовать заботы о себе и постоянно стремиться облегчить жизнь окружающим.

Заботы нельзя требовать - ни от детей, ни от кого-нибудь еще. Забота по требованию перестает быть заботой в истинном смысле олова. Заботу можно только проявлять - и ждать, терпеливо, с надеждой и верой ждать, что и дети научатся проявлять ее. Если же, несмотря на всю нашу заботливость, дети оказываются неблагодарными - что ж, значит, мы в чем-то просчитались. Возможно, когда-то не хватило у нас щедрости или терпения, и внесли мы в семью меркантильный расчет: "Я из-за тебя ночей недосыпала, а ты..." Вспомним, не было такого дня, такой минуты?

Если мы научимся воспитывать детей, которые в состоянии сами заботиться о своих школьных и иных делах, проявлять заботу о младших и старших, можно сказать:

все или почти все проблемы воспитания будут решены.

Что же касается беззаботного детства и безмятежной юности, то, когда дети вырастут, они будут вспоминать детство и юность именно так: счастливая пора...

Нередко мы воспитываем детей по принципу: так принято. Однако не все принятое разумно. Вдруг оказалось, например, что малыша можно сначала учить плавать, а уж потом ходить... Кто мог ожидать такого поворота?

Возьму на себя смелость поставить под сомнение одну, казалось бы, бесспорную истину: а надо ли детей учить вежливости?

Никто, пожалуй, не возмущает нас так сильно, как человек вежливый, но бессердечный. Мы прекрасно знаем:

одной внешней культуры мало, нужна еще культура внутренняя.

Но не все понимают, что два эти вида культуры, хоть и объединяются они одним словом, - явления совершенно разные по своей природе.

Внешняя культура - набор привычек, навыков поведения; в основе культуры внутренней лежит некая психическая способность, такая же, как память, внимание или музыкальный слух. Ее, эту способность, можно по аналогии назвать сердечным слухом.

Не нужно быть специалистом, чтобы заметить: привычки (навыки) и способности приходят к людям по-разному. Навыки прививают, способности развивают. Привычка связана с автоматизмом, способность - с творческим отношением к жизни. То, что полезно для образования привычки, чаще всего вредно для развития способностей, и наоборот.

Вы пришли в гости, принесли маленькому мальчику подарок. "Что надо сказать?" - строго напоминает мама. "Спасибо", - бурчит сын. Сказав одно это волшебное слово, он как бы рассчитался с гостем. Ему вроде бы и незачем теперь выражать благодарность улыбкой, радостью. Привычка к вежливости укрепилась, сердечный слух притупился. Сто или тысяча таких упражнений - и от драгоценного этого природного свойства не останется и следа.

Мне кажется, далеко не каждый ребенок может одновременно и приучаться к вежливости, и развивать сердечный слух. Ибо правила вежливости как раз и рассчитаны на то, чтобы человек, например, выражал благодарность, даже если он ее не чувствует. Приучая сына или дочь высказывать словами чувства, которых они еще не испытывают, мы можем заглушить эти чувства навсегда.

Зачем мы, например, заставляем ребенка говорить "спасибо"? Думаю, чаще всего, чтобы хорошо выглядеть перед людьми, показать воспитанность сына или дочери.

Воспитание вежливости так похоже на воспитание! Но уверен - подлинное воспитание возможно тогда и только тогда, когда приходится нам отдавать хоть каплю душевных сил. Однако согласитесь: обучая вежливости, мы обычно тратим не душу, а нервы - это совсем не одно и то же. Обучать вежливости можно, не будучи отцом или матерью. И даже не любя ребенка. Если бы Гек Финн задержался у вдовы Дуглас чуть подольше, она наверняка сделала бы и из него вежливого мальчика!

Даже чуткость - например, чуткость продавца к покупателю - можно заметно увеличить беседой, выговором и особенно премиальными. Сердечный же слух подобным воздействиям не поддается. Это слух не на слово, а на состояние. Поэтому все обычные методы воспитания - от убеждения до наказания - оказываются негодными для развития этой способности, ибо они рассчитаны прежде всего на слово.

Как же развить у ребенка сердечный слух?

Задача куда более сложная, чем освоение слов "спасибо" и "пожалуйста".

Мама учит сынишку важному понятию - "нельзя". Он дотронулся до горячего, плачет. Мама поучает: "Видишь! Больно! Слушайся, когда мама говорит "нельзя". Иначе будет больно". И так - на каждом шагу: "Нельзя, упадешь!", "Нельзя, разобьешься!", "Нельзя, простудишься!", "Нельзя, зубки будут болеть!.."

А ведь истинное "нельзя" не тогда, когда тебе больно, а когда больно другому! Направленность на другого, чувство другого - вот первое условие развития сердечного слуха. Семья смотрит телевизор, мальчику надо пройти мимо экрана - пригнется он? Поторопится? Значит, с сыном все в порядке: он чувствует присутствие других людей, боится помешать им. Если же проходит спокойно, не спеша, значит, в доме зреет беда и пора собирать семейный консилиум.