Читать интересную книгу Двадцать три раны Цезаря - Тиана Веснина

— Оно напомнило мне колье, которое описывала моя бабушка. Если не секрет, у кого вы его купили?

— Это покупал не я, а моя первая жена, она, к несчастью, умерла. Насколько я помню, она приобрела его на аукционе в Лондоне.

Они еще поговорили об аукционах и драгоценностях, затронули даже добычу алмазов на «Катоке». Опять Роману пришлось вспоминать Анголу, выслушивать рассказ о Вязигине, отвечать на неприятные вопросы.

— Нет, с ним пора кончать, — расслабляя узел галстука, пробормотал Роман, когда Александр наконец-то ушел. — Вот, опять работа. Черная, неблагодарная. И все я один. Все сам. А они — дели алмаз. Нет, вы сначала испытайте с мое, а потом требуйте, змееныши! — погрозил он кулаком своим детям.

Уманцев разработал тщательный план убийства Ильина-Вязигина. План получился простым и удобным для исполнения. Для начала Роман узнал, где живет Александр. Это было нетрудно, так как Елена воспылала к нему бешеной страстью. Ильин-Вязигин, со своей стороны, пока не отвечал ей взаимностью, но не скрывал своего интереса. Роману до противного было ясно, чем вызван этот интерес, естественно, не сомнительными прелестями его перезревшей дочери, а колье, которое Александр, по-видимому, решил во что бы то ни стало увидеть. Он стал встречаться с Еленой, чем привел в страшное изумление всех знакомых.

— Он ослеп. Иначе не объяснишь его увлечение Ленкой Уманцевой. Что он в ней нашел? Жирные бедра, которые уже поражены целлюлитом, короткую шею, которая едва выглядывает из колье, а серьги чуть ли не бьют по плечам, — колко говорили девушки, не оставшиеся равнодушными к дворянскому шарму Ильина-Вязигина.

Их матери, которым тоже приглянулся Александр, кому как возможный зять, а кому как любовник, с полным непониманием зябко поводили плечами под норковыми палантинами:

— Но ведь Уманцев не обещает много дать за Еленой. Иначе Марк Гурьев уже давно бы женился на ней. У Уманцева — молодая жена, он сам — мужчина в расцвете лет. У них еще будут дети. Поэтому Елена не входит в число богатых невест. А этот Ильин-Вязигин… красивый мальчик с извращенным вкусом. Их видят вместе то в ресторане, то в театре, недавно они были на автомобильной выставке. Елена просто светится от счастья. Он, конечно, не богат, но ходят слухи, что у него большие перспективы.

Елену нисколько не удивило, что отец поинтересовался, где живет Александр и какие у него планы на будущее.

— Папа, — стоя позади кресла, Елена обняла отца за шею (она в последнее время совершенно изменилась), — я боюсь поверить своему счастью. Мне кажется, что Александр сделает мне предложение. Господи, неужели это возможно?! — горячо шептала она.

«Я не Господь, — подумал Роман, — но отвечу: нет, это невозможно!»

Уманцев обследовал район, где на квартире приятеля, уехавшего в длительную командировку, жил Ильин-Вязигин.

Высотный монолитно-кирпичный дом, обнесенный решетчатым забором, недалеко сквер с прудом посредине.

В один из вечеров, когда Уманцев прогуливался по этому скверу, он был вынужден прибавить шаг и скрыться в боковой аллее, так как навстречу ему в спортивном костюме бежал Александр.

«Ого! — подумал Роман. — А он, оказывается, бегает за здоровьем. Хочет здоровым умереть. Ну так я ему помогу».

Две недели подряд Уманцев приходил в сквер и сверял по часам время вечерних пробежек Александра. Европеец по образованию и воспитанию, он был чрезвычайно пунктуален.

Дома у Романа имелось оружие, приобрел по случаю еще лет десять тому назад. Из своего небольшого арсенала он выбрал девятимиллиметровый «вальтер» с глушителем. Стрелять решил с близкого расстояния, чтобы не промахнуться. На всякий случай нужно было позаботиться об алиби, хотя, как не без основания полагал Роман, никому и в голову не придет связать убийство Ильина-Вязигина с ним.

Он уже все продумал, подготовил, оставалось выбрать день. Александр бегал в сквере по понедельникам и средам. «Решено, в следующий понедельник», — сказал Уманцев себе и развернул газету.

В гостиной раздались чьи-то шаги.

— Папа, а что, фермуар на моем колье еще не починили? — подошла к нему Елена. Она была в брюках и черной блузке.

— Нет еще. Работа старинная, сложная. Надо сделать как следует. А мой лучший мастер болеет. А что?

— Да вот, хотела надеть.

— Надень что-нибудь другое. Мало я тебе покупал!

— Хочется особенно красивое. Александр завтра уезжает.

— Уезжает? — переспросил Уманцев и отложил газету. — Куда?

— В Брюссель.

— Надолго?

— Для меня, да. На целых три недели.

— А потом?

Елену не смутил столь скрупулезный допрос отца. Она расценила его, как беспокойство о ней.

— Вернется. Но ты пойми, целых три недели!

— И когда же это он?..

— Завтра ночным рейсом. Поэтому сегодня я хотела быть очень-очень красивой.

Уманцев взял ее руку и приложил к своей щеке.

— Ты у меня и так красивая. Надень что-нибудь другое.

— А можно рубиновый гарнитур?

— Лена, тебе же отлично известно, что я храню его в офисе.

— Я думала, что ты его еще не отвез. Прошлый раз его надевала Марина. Я бы только серьги и перстень, а?

— Нет, Лена, я же сказал. Я его отвез в офис. Ты же знаешь мой принцип — не хранить все драгоценности в одном сейфе.

— Ладно, подберу что-нибудь и поеду!

Она отошла и помахала ему пальцами.

— Пока!

Уманцев всполошился. «Так, так, так, — быстро проговорил он в уме, — он уезжает завтра! Рейс ночной. Бегает он с восьми до восьми сорока пяти. Есть вероятность, что он не изменит своей привычке. Черт возьми, удача сама идет мне в руки, если только он завтра вечером выйдет на пробежку… Все решат, что он уехал в Брюссель и его не сразу хватятся. Так, так, так, — опять быстро проговорил в уме Роман. — Если все пойдет, как я рассчитал, то его труп обнаружат лишь утром, дворники. Вызовут милицию. Он без документов. Пока туда-сюда…» — Да это просто великолепно! — не выдержав, воскликнул Уманцев.

Утром за завтраком он предупредил Марину, что сегодня задержится на работе, а потом поедет обедать с двумя деловыми знакомыми в ресторан.

День в ожидании вечера пролетел для Уманцева незаметно. Однако часов с шести его начала бить дрожь. Он было подумал, что от нетерпения, но, прислушавшись к себе, был вынужден сознаться, что от страха.

«Чего это я испугался? В сквере в это время очень мало народу. Почти никого. Ну кто-то с собакой пройдет. Я его в боковой аллее подкараулю. Шансов остаться живым у него нет. Один выстрел и пистолет в пруд. Черт, надо будет сделать еще контрольный в голову, чтобы подозрение пало на киллера. Ну значит, сделаю».

Без двадцати восемь Роман вышел из офиса. Сел в машину и сказал шоферу, чтобы тот отвез его в торговый центр.

— Маринке надо что-нибудь купить. Молодая, хочет внимания, а я — весь в работе. Надо баловать почаще, — с усмешкой проговорил он.

Шофер остался ждать, а Роман вошел в торговый центр через один вход и тут же вышел через другой. Остановил попутную машину и в начале девятого уже был недалеко от сквера.

Он в несколько рядов намотал шарф на шею, чтобы не было видно бороды. Уманцев волновался, вдруг Александр из-за отъезда изменит своему распорядку. Но нет. Он издали увидел стройную фигуру Ильина-Вязигина. Роман поспешил скрыться. Сквер был освещен в центре, а боковые дорожки тонули в темноте. Погода была безветренная, воздух подернут туманом. Александр стал заходить на третий круг, когда увидел мужчину, неожиданно появившегося из боковой аллеи и теперь неторопливо шедшего ему навстречу. Ильин-Вязигин чуть замедлил бег. Когда расстояние между ними сократилось до пяти метров, Роман вынул руку из кармана пальто и выстрелил. Александр на мгновение замер, потом покачнулся и упал навзничь. Уманцев хотел подбежать к нему и сделать контрольный выстрел в голову, но чьи-то громкие голоса заставили его вздрогнуть и оглянуться. На дорожке показалась компания из четырех человек. Роману следовало переждать в соседней аллее, но страх опередил сознание, рука самопроизвольно размахнулась и забросила пистолет в пруд. А сам Уманцев бросился в кусты. Компания приближалась.

— Смотрите, кто-то лежит! — воскликнул молодой женский голос.

— Перебрал, видно, браток, — отозвался мужской.

— Надо бы его на лавочку посадить, а то продрогнет, — подхватил приятель.

— Ну вот еще, придумали! — в унисон заверещали два женских голоса. — Пьянь всякую таскать. Потом не отмоетесь. И не подходите к нему! Сам очухается. А то, барин какой, он напился, а вы носитесь с ним. Пошли!

И они прошли мимо.

Роман перевел дыхание. Выглянул из кустов. Ильин-Вязигин лежал, не шевелясь.

«Готов! — пронеслось в голове Романа. — С такого расстояния нельзя промахнуться».