– спрашиваю Захара. – Впервые вижу этого человека. Почему все его боятся? Кто он такой?
- Рядовой ублюдок, - холодно отвечает парень. – Урод, за которого вышла замуж моя мать после гибели отца.
Глава 17
Все происходит настолько стремительно, что до меня с опозданием доходит самая суть. Плевать на интриги, тайны прошлого и всякие секретные расследования. Я возвращаюсь в «Клетку». В самое пекло. Туда, где прежде почти погибла. Туда, где моя жизнь разделилась надвое. Я опять должна подчиняться дурацким правилам. Играть отведенную мне роль без лишних вопросов.
Но вообще, если я потеряла прикрытие, если моя легенда разрушена и нет никакой необходимости изображать Радославу, то я могу увидеть родных, снова общаться со своей семьей.
Я в опасности. Под угрозой. А мои родители? Сестренка? Герман Громов утверждал, их тоже захотят уничтожить. Однако четкой уверенности тут быть не может, ведь неизвестно, кто именно хотел устранить меня, как будет действовать дальше. Все размыто. Здесь ноль ясности. Ничего не закончилось. Все только начинается.
- Прикольный ход, - голос Джокера отвлекает от размышлений.
- Прости?
- Ты круто приложила главаря магистров, - поясняет парень. – Круто появилась. Прямо как в кино. Бедняга там чуть не обделался. А дальше ты вообще добила его рассказами насчет задания от ректора.
- Ты считаешь мой поступок идиотским, - нервно улыбаюсь. – И ты прав. Я должна была сбежать, послушаться Захара, но черт, я не могла иначе. Я как посмотрела на стычку по камерам, так и поняла: уйти не смогу.
- Ничего, - он хлопает меня ладонью по плечу. – Бывает. Каждый из нас хоть раз поступал как дебил. Только на будущее – пожалей Захара. Ты же не гребаный камикадзе. Не надо таких подвигов.
- Я понимаю.
- Ты не видела, каким он был без тебя, - мрачнеет Артем. – А я видел. Повторения не хочу. Дохлый Захар – самый худший вариант. И реальная угроза для мира вокруг. Так что береги себя. Иначе мой брат организует для всех настоящий Апокалипсис.
- Я постараюсь, - киваю и вдруг замечаю, что джинсы парня залиты кровью. – Тебе нужна помощь. Тут же рана.
- Ерунда, - отмахивается Джокер. – Просто царапина.
А я вижу, как сильно он побледнел, как проступают капли пота на лбу, узкие ручейки струятся по вискам.
Проклятье, в него стреляли. Пуля могла застрять, а никто и не вспомнил про медиков.
- Тебя срочно должен осмотреть доктор, - говорю я и начинаю тарабанить по стеклу, врезаю кулаками изо всех сил, кричу: - Эй, остановите автомобиль! У нас раненый. Парень истекает кровью. Ему срочно надо в больницу.
- Не велено, - следует короткий ответ.
- В смысле? – поражаюсь и луплю по стеклу изо всех сил. – Там пулевое ранение. Надо осмотреть. Обработать. Хотя бы остановить кровотечение.
Нам не дали возможности собрать вещи, сразу зашвырнули в автомобили и повезли по направлению к аэропорту. Заперли сзади как преступников, ведь от переднего сиденья нас отделяло бронированное стекло и решетка. Захара и Демида развели по отдельным машинам. Магистров разделили по двое или по трое человек. Меня и Артема оставили вместе.
- Его осмотрят в лазарете «Клетки», - наконец отвечает один из охранников, бросая неодобрительный взгляд в мою сторону. – Нечего тарабанить. Сиди смирно. Или ты хочешь получить укол транквилизатора?
- Я хочу медицинскую помощь. Для своего друга.
- А может, он косит? – хмыкает водитель авто. – Громов-младший та еще заноза в заднице. Джокер. Или как он там себя называет? Короче, этот псих, что угодно разыграет. Ему веры нет.
- В него стрелял один из наемников, - теряю всякое терпение. – Все джинсы кровью пропитаны. Что скажет ректор, если его внук серьезно пострадает?
- Ничего, - отмахивается охранник. – Дезертир есть дезертир. Правила одни для всех. Никаких исключений мы делать не будем. У нас тут план. График, который нельзя нарушать. В самолете его осмотрят, а сейчас заткнись, иначе получишь укол.
- Ладно, - стараюсь сдержать ярость. – Дайте аптечку. Сама ему помогу. Хотя бы немного. Хотя бы просто попробую наложить жгут.
Охранник переглядывается с водителем.
- Брось ей аптечку, - говорит тот. – Это быстрее, чем тормозить и тратить время на укол. Пускай поиграет в доктора. Вреда не будет.
Я получаю желаемое и приступаю к осмотру. Разрезаю штанину ножницами, как учили на уроках по охране жизни, обрабатываю повреждения. А Джокер даже не морщится от боли.
- Ты как? – напрягаюсь, не замечая у него особой реакции. – Ты вообще чувствуешь ногу?
- Зря паришься, - криво усмехается парень. – У меня высокий болевой порог. Я тот выстрел почти не заметил, да и потом боли не ощущал. Реально царапина, а ты на пустом месте бучу разводишь.
- Ты потерял много крови, а у тебя и так проблемы со здоровьем.
- Захар растрепал? – кривится. – Охренеть. Я ему всыплю. Надо записать, чтобы не забыть.
- Артем, это не смешно.
Я снова смотрю на его рану. Пуля прошла навылет. Но врач все равно нужен. Я же совсем в таких вещах не разбираюсь. Накладываю жгут, перебинтовываю, отмечаю время маркером. Правда, волнение не отпускает. Тревога колотит изнутри.
- Захвати колеса, - шепчет Джокер мне на ухо. – Такое добро всегда пригодится. Закинь в мой карман. По максимуму. И сама тоже побольше заграбастай.
Я не спорю и делаю то, что он говорит. В «Клетке» есть отдельная больница со всеми необходимыми препаратами, но подстраховаться все равно не помешает.
- Почему наемники так странно отреагировали на Харитонова? – спрашиваю чуть позже. – Он их явно впечатлил и заставил моментально сдаться.
Артем одаривает меня выразительным взглядом.
«Не здесь!» - ясно читается в зеленых глазах.
- Но этот урод само очарование, разве