— Это ты сказала, не подумав… Ладно, я не сержусь. Неужели ты полагаешь, что Сукхадарьян не мог бы по примеру иных политиков обзавестись собственным аналитическим центром с лучшими компьютерами и раздутым штатом? Он выбрал меня, что обошлось ему нисколько не дешевле. И он ни разу об этом не пожалел.
Костерок прогорал. По-видимому, Эрвин не собирался поддерживать его всю ночь.
— В миллионе случаев машина переиграет человека. Но обязательно найдется хоть один человек, который переиграет машину.
— Ты не наломаешь еще хвороста? — спросила Кристи.
— Нет.
Кристи поежилась. Обхватила руками плечи. Над болотом слоился туман, сырость пропитывала только что высохшую одежду. Малая луна исчезла, крупную размыло в мутное пятно.
— Все равно не понимаю, как можно просчитать действия людей. Одного — и то, по-моему, невозможно. А уж целой толпы…
— Толпы как раз проще, — отозвался Эрвин. — А вообще, уже давным-давно наработано немало методов расчета поведения отдельных людей и сколь угодно больших их групп. Как правило, все они оказываются бесполезными из-за недостоверной вводной информации. Как раз машина не умеет отличать вранье от правды. У меня это получается лучше.
— Как же тебя взяли… такого хитроумного? Неужели не догадался позаботиться о себе?
— Я дал деру накануне переворота, — неохотно признался Эрвин.
— Та еще была комбинация… моя гордость, можно сказать. Вмешалась случайность, которая входила в процент разумного риска. Из-за пустячной поломки перед нуль-прыжком лайнер вернулся на Хлябь. Последние сутки перед посадкой я сидел в судовой библиотеке и читал все, что мог найти о Саргассовом болоте. Самое трудное началось потом: мне надо было получить высшую меру по приговору, а не луч в спину при попытке к бегству.
— Что тебе инкриминировали?
— Пособничество преступному режиму, что же еще. Как будто бывают режимы не преступные…
— Что же ты не позаботился об оправдательном приговоре? — ехидно спросила Кристи.
— Я не рассчитываю невозможного…
Долгий вздох раздался со стороны болота. Что-то большое, скрытое туманом, ворочалось в трясине к западу от мели — там, где недавно прошли люди. Кристи вскочила.
— Сядь, — прошипел сквозь зубы Эрвин, и она послушно опустилась на ящик.
В болоте всхлипнуло, чмокнуло, поворочалось еще немного и стихло.
— Что это было?
— Не знаю, — ответил Эрвин. — Я о таком не читал. Между прочим, здесь могут существовать твари, еще не известные человеку. Саргассово болото никто по-настоящему не исследовал.
Еще минуту он находился в напряжении. Затем немного расслабился.
— Ну ладно, — сказала Кристи, когда прошел испуг. — Допустим, я тебе поверила. Это имеет значение для твоих расчетов?
— Незначительное.
— А эту ночевку ты тоже предусмотрел заранее?
— Мель — нет. Откуда мне было о ней знать?
— А теперь?
— У нас есть половина ночи. Потом начнется прилив, мель затопит, и нам будет лучше уйти. А до того — выспаться… В ближайшие часы Юст и его шпаненок к нам не сунутся — слишком устали.
— Мы будем спать не по очереди?
— Стоит рискнуть. Надо отдохнуть, завтра будет трудный день.
Прижавшись друг к другу в попытке сохранить тепло, они лежали на куче мокрых водорослей, то проваливаясь в сон, то просыпаясь и с тревогой прислушиваясь к реальным или кажущимся звукам болота. Мутное лунное зарево медленно смещалось на запад. Временами в болоте начинали негромко верещать какие-то мелкие существа — застрекочет и смолкнет в одном месте, отзовется в другом. С той стороны, где устроились на ночевку те, кто видел вожака в Юсте, тоже доносились слабые звуки: потрескивание непогашенного костра, шорох водорослей, иногда кашель и приглушенные стоны полуспящих, полубодрствующих людей.
Пронзительный вопль — мужской, долгий, страшный, полный боли и ужаса — подбросил обоих. Такой крик мог бы издать человек, схваченный громадным хищником, почему-то медлящим сомкнуть челюсти на бьющейся жертве.
— Жди. Отсюда — ни шагу! — Эрвин схватил бич.
— Нет! — Кристи вцепилась в его рукав, замотала головой.
— Пусти… Я скоро.
Чавкая грязью, он исчез. Туман величаво тек через мель. Дрожа, женщина съежилась, стараясь казаться меньше и незаметнее. Мерещилась огромная пасть, что вот-вот выдвинется из тумана и пожрет ее.
Крики, свист бича. Прыгали тени. Было слышно, как хрипло командует Юст и визжит Кубышечка. Затем крики изменили тональность — возле костра начали переругиваться.
Минуту спустя вернулся Эрвин.
— Змеи, — объяснил он, тяжело дыша. — Явились на свет костра, как я и говорил. С пяток, не больше. Но крупные. Нож их берет, но бич лучше. Одна присосалась к Валентину, ну он и завопил. Ничего, оклемается. Если быстро убить эту дрянь, потеряешь лоскут кожи, но жив будешь.
— Он сможет идти? — спросила Кристи, пытаясь справиться с дрожью.
— Дурацкий вопрос, извини. Он так же хочет выжить, как и ты. Кстати, он легко отделался — догадался перекатиться в костер. Змея отвалилась сразу.
* * *
Заснуть снова не удалось: прилив превратил мель в непролазное месиво, и Эрвин объявил, что нет смысла сидеть в грязи, дожидаясь рассвета. Мель могла бы спасти изгнанников от нападения малоподвижных тварей, вроде язычника, но не от змей и иных, охочих до человечины порождений болота, больше привычных искать добычу, нежели поджидать ее. Эрвин крикнул в туман, предупреждая об уходе, и почти сразу люди Юста завозились, собираясь в путь.
Мутное пятно луны временами гасло в тумане. Кристи только удивлялась, как Эрвин умудряется ориентироваться, держа направление на восток. Шли медленно, пробуя путь шестами. Людей Юста не было ни видно, ни слышно. Один раз Кристи провалилась по пояс, и Эрвин, вытащив ее, дал здоровенный крюк, обходя трясину. В другой раз Кристи не удержала равновесие и упала, когда в каких-нибудь полутора-двух десятках шагов от нее кто-то отчаянно заскрипел, заверещал, забарахтался в топи, а потом что-то резко хлестнуло по мокрым водорослям, и звуки стихли.
Больше ничего не произошло до самого рассвета. К утру туман поредел, зато небо заволокло сплошной серой пеленой, заморосил мелкий дождь. Стало встречаться больше глубоких луж, по которым привязанный к Эрвину ящик не полз, шурша, а плыл с важной неспешностью ковчега. Зыбун колыхался сильнее, ноги утопали по колено.
Вскоре провалился Эрвин — там, где только что прошла Кристи. Он успел лечь грудью на шест и, крикнув, что справится, сумел выбраться сам, выбившись из сил и потеряв мокроступ с правой ноги. Пришлось взять из рюкзачка запасной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});