Читать интересную книгу Том шестой. Выпуск II - Агата Кристи

– Ее аргументы не подействовали на вас?

Мередит Блейк после паузы ответил:

– У меня все время складывалось впечатление, что она вообще не понимала, что говорит. Эльза болтала непрестанно о вещах, вычитанных из книжек или слышанных от людей. И в то же время в ней было – это, возможно, звучит странно, если говорить о ней, – что-то восторженное. Такая молодая и такая уверенная в себе! – Он остановился. – Вообще молодость, мсье Пуаро, это нечто… волнующее!

Эркюль Пуаро внимательно посмотрел на него:

– Я понимаю, что вы хотите сказать…

Блейк продолжал, кажется, больше для себя:

– В какой-то мере, я считаю, это и послужило причиной моего резкого разговора с Крейлом. Он был почти на двадцать лет старше ее. Мне это представлялось типичным мезальянсом.

Пуаро проговорил:

– К сожалению, редко можно на кого-то повлиять. Если человек решил что-то сделать, тем более если в этом замешана женщина, нелегко заставить его от этого отказаться.

– Да, так оно и есть. – В тоне Мередита чувствовалась горечь. – Мое вмешательство не дало ничего. Я и в самом деле лишен таланта убеждения.

Пуаро взглянул на него. Он уловил в немного кислом тоне недовольство человека своим бессилием и про себя признал справедливость всего сказанного Блейком. Мередит Блейк не относился к числу тех, кто способен повлиять на позицию другого человека. И хотя он всегда действовал из лучших побуждений, его советы и пожелания решительно отвергались. А все оттого, что он не обладал силой убеждения.

Пуаро спросил Блейка, чтобы сменить неприятную тему:

– У вас сохранилась лаборатория?

– Нет.

Ответ сухой и быстрый, как будто в горле у него застряла кость. Затем Мередит Блейк покраснел и объяснил:

– Я оставил все эти занятия, ликвидировал лабораторию. Не мог больше продолжать… Ну как бы я мог этим заниматься после всего, что случилось?! Вы понимаете… Ведь многие могли подумать, что все произошло по моей вине.

– Нет, нет, мистер Блейк! Вы слишком впечатлительны!

– Разве вы не понимаете, что если бы я не собирал этих проклятых трав или хотя бы не рассказывал о них, не гордился ими… Если бы в тот день не обратил их внимание… Но как я мог подумать…

– В самом деле.

– Я все болтал, кичась своими скромными научными познаниями, я был глупым, слепым и тщеславным. Особенно много я рассказывал им об этой проклятой цикуте. Идиот! Я еще провел их в библиотеку, чтобы прочитать фрагмент из «Федона», где описывается смерть Сократа. Очень хороший отрывок, я всегда им восхищался. И с тех пор эта сцена меня преследует.

Пуаро спросил:

– Они нашли отпечатки пальцев на бутылке с цикутой?

– Ее отпечатки.

– Кэролайн Крейл?

– Да.

– А не ваши?

– Нет. Я не трогал бутылку, только указал на нее.

– И вы же, наверное, брали ее когда-то в руки?

– Конечно. Но я периодически обтирал пыль с бутылок и не позволял слугам заходить туда. Я как раз и сделал это за каких-то четыре-пять дней до событий.

– Обычно комната была заперта?

– Всегда.

– Вы знаете, когда Кэролайн Крейл взяла цикуту из бутылки?

Мередит Блейк ответил с сожалением:

– Кэролайн покинула комнату последней. Припоминаю – я позвал ее, и она быстро вышла. Щеки ее немного покраснели, глаза широко открыты, выглядела она взволнованной. О боже, я словно вижу ее перед собой!

– Вы с ней о чем-нибудь беседовали в тот день? Я хочу спросить, обсуждали ли вы с ней отношения между ней и мужем?

Блейк проговорил задумчиво:

– Да как вам сказать… Я уже говорил, она была довольно встревожена. В какую-то минуту, когда мы были одни, я спросил ее: «Что-то случилось? Что-то не так, Кэролайн, дорогая?» Она ответила: «Все не так…» Какое отчаяние было в ее голосе! Ее слова выражали настоящее страдание, ибо Эмиас Крейл непрестанно причинял ей боль. И еще она сказала: «Мередит, все пошло прахом, все кончено». Потом рассмеялась и отошла от меня… Вела себя с какой-то бурной, неестественной веселостью.

Эркюль Пуаро медленно склонил голову. Сейчас он был похож на китайского мандарина.

– Я словно вижу, как все происходило.

Мередит Блейк вдруг стукнул кулаком по спинке кресла, повысив голос. Это был почти крик:

– И я скажу вам одну вещь, мсье Пуаро!.. Когда Кэролайн заявила на процессе, что яд она взяла для себя, я могу поклясться – она говорила правду! В то время в мыслях у нее не было ничего преступного. Клянусь вам! Это пришло позднее.

Эркюль Пуаро спросил:

– Вы уверены? В самом деле позднее?

Блейк внимательно посмотрел на него.

– Позвольте… Не понимаю…

– Я спрашиваю: уверены ли вы, что мысль об убийстве действительно пришла к ней позднее? Вы вполне уверены – в глубине души, – что Кэролайн могла совершить преступление?

Мередит Блейк ответил неуверенно:

– Но если б… Если не она… Вы хотите сказать, что это… это был несчастный случай?

– Необязательно.

– То, что вы мне сказали, кажется чрезвычайно важным!

– Да. Вы назвали Кэролайн Крейл нежным созданием. Разве нежные создания убивают?

– Она в самом деле была нежным созданием. И вместе с тем – и это правда – между ними вспыхивали бурные сцены.

– Следовательно, не такое уж нежное создание.

– Нет, все-таки она была нежная. Ох, как трудно все это объяснить!..

– Я попробую понять.

– Кэролайн отличалась резкостью, импульсивностью. Она могла сказать: «Я ненавижу тебя, я хочу твоей смерти». Но это ничего не значило.

– Итак, по-вашему, убийство противоречит характеру Кэролайн Крейл?

– У вас необычный подход к вещам, мсье Пуаро. Я уверен – это было совсем нехарактерно для нее. Мое единственное объяснение состоит в том, что брошенное Эмиасом признание в неверности все перевернуло в ее душе. Кэролайн боготворила своего мужа, а в подобных обстоятельствах жена может… убить.

Пуаро подтвердил кивком головы:

– Да, я согласен.

– Сначала я был потрясен. Мне казалось, что это невозможно, это неправда – не знаю, понимаете ли вы меня, – это не была настоящая Кэролайн. Она не могла такого совершить.

– Но тем не менее вы считаете, что на суде вина Кэролайн Крейл была полностью доказана?

Мередит Блейк снова внимательно посмотрел на него.

– Сударь, если это сделала не она, тогда…

– Тогда… Если это не она?

– Я не могу найти иного решения. Несчастный случай?..

– По-моему, совсем невозможно.

– И в самоубийство я не могу поверить. Защита, понятно, должна была поддержать эту версию, но выглядела она совсем неубедительно для тех, кто знал Крейла. Что остается?

Пуаро спокойно произнес:

– Остается вероятным, что Эмиаса Крейла убил кто-то другой.

– Но это абсурд!

– Вы полагаете?

– Я убежден!.. Кто мог желать его смерти?

– Вы это знаете лучше меня.

– Однако вы не верите, что…

– Быть может, и нет. Мне интересно изучить эту возможность. Подумайте над этой гипотезой со всей серьезностью. Скажите, что вы о ней думаете.

Мередит некоторое время внимательно смотрел на Пуаро, потом решительно покачал головою:

– Я не могу себе представить… Я хотел бы, но… Если бы нашелся хоть какой-нибудь повод подозревать кого-нибудь еще, я согласен считать Кэролайн невиновной. Мне претит мысль, что она – убийца. Сначала я даже не мог этому поверить. Но кто другой? Кто еще был там? Филипп – лучший друг Крейла. Эльза? Смешно. Я?.. Похож ли я на убийцу? Уважаемая гувернантка? Двое старых, преданных слуг?.. Возможно, вы хотите меня убедить, что все это сделала девочка, Анджела? Нет, мосье Пуаро, не существует никакой альтернативы. Никто, кроме жены, не мог убить Эмиаса Крейла. Но он сам подвел ее к этому. Так что в некотором смысле можно признать случившееся самоубийством.

– То есть вы считаете, что он умер в результате своих поступков, но не от собственной руки?

– Да! Это, возможно, несколько необычная точка зрения. Но, знаете, причина и следствие…

Эркюль Пуаро сказал:

– Думали ли вы когда-нибудь, мистер Блейк, что причина какого угодно преступления может быть выяснена после изучения личности убитого?

– Об этом я как-то не думал.

– Невозможно внести ясность в обстоятельство какого угодно преступления, пока не знаешь определенно, что собой представляла жертва. Это то, что я ищу. Это то, что вы и ваш брат помогли мне сделать – создать образ Эмиаса Крейла.

Мередит Блейк не придал значения этому замечанию. Его внимание привлекло только одно слово. Поэтому он быстро спросил:

– Филипп?

– Да.

– Вы говорили с ним? – Мередит Блейк сказал резко: – Сначала надо было прийти ко мне.

– Конечно.

Слегка улыбаясь, Пуаро учтиво поклонился.