Читать интересную книгу Девушка, которая взрывала воздушные замки - Стиг Ларссон

— Тогда почему они выбрали меня? — спросила Эрика.

— Потому что средний возраст читателей «СМП» — пятьдесят с плюсом, а прирост двадцатилетних почти равен нулю. Газету нужно обновлять. Правление рассудило, что надо выбрать самую немыслимую кандидатуру на должность главного редактора, какую только можно представить.

— Женщину?

— Не просто женщину, а женщину, разгромившую империю Веннерстрёма и прославившуюся как королева журналистских расследований, известную исключительной твердостью характера. Подумайте сами. Это сильный ход. Если уж вы не сумеете обновить газету, то этого не сможет сделать никто. То есть «СМП» нанимает не просто Эрику Бергер, а прежде всего репутацию Эрики Бергер.

Когда Микаэль Блумквист вышел из кафе «Копакабана», расположенного возле кинотеатра у площади Хурнстулль, было начало третьего. Он надел темные очки, завернул на набережную, направляясь к метро, и почти сразу увидел знакомую серую машину «вольво», припаркованную прямо за углом. Не сбавляя шага, он приметил, что у машины тот же номерной знак и что в ней никого нет.

За последние четверо суток он видел этот автомобиль в седьмой раз. Вполне возможно, что машина находилась поблизости от него и раньше, а он обратил на нее внимание лишь по чистой случайности. Впервые Микаэль заметил ее стоящей неподалеку от собственной парадной на Бельмансгатан, когда в среду утром шел в редакцию «Миллениума». Случайно глянув на номерной знак, он увидел буквы КАБ и вспомнил название фирмы, принадлежавшей Залаченко, — та называлась «Карл Аксель Бодин АВ», сокращенно тоже КАБ. Вероятно, он не обратил бы на машину особого внимания, если бы не видел этот же номерной знак двумя часами раньше, когда обедал вместе с Хенри Кортесом и Малин Эрикссон на площади Медборгарплатсен. В тот раз «вольво» стояла на боковой улице, возле редакции «Миллениума».

Микаэль даже призадумался, не сходит ли он с ума, но, когда он ближе к вечеру навещал Хольгера Пальмгрена в реабилитационном центре в Эрсте, серая машина «вольво» стояла на стоянке для посетителей. Это явно была не случайность. Микаэль Блумквист начал внимательно поглядывать по сторонам. Следующим утром, вновь заметив ту же машину, он ничуть не удивился.

Шофера Микаэль ни разу не видел, однако в беседе со службой регистрации автомобилей выяснилось, что машина зарегистрирована на имя Йорана Мортенссона, сорока лет, проживающего на Виттангигатан в районе Веллингбю. Небольшое исследование показало, что Йоран Мортенссон имеет квалификацию консультанта предприятий и владеет собственной фирмой, зарегистрированной на адрес почтового ящика на Флемминггатан на острове Кунгсхольмен. В целом у Мортенссона оказался любопытный послужной список. В восемнадцать лет, в 1983 году, он прошел военную службу в разведывательном подразделении береговой охраны, а затем поступил на работу в Вооруженные силы Швеции. Там он успел дослужиться до лейтенанта и в 1989 году переквалифицировался, начав учиться в Высшей школе полиции в Сольне. С 1991 по 1996 год работал в Стокгольмской полиции, откуда исчез в 1997 году и в 1999-м зарегистрировал собственную фирму.

Следовательно, СЭПО.

Микаэль прикусил нижнюю губу. Если только он не помешался на почве своих расследований, за ним следят, но столь топорно, что ему удалось это обнаружить.

А может, и не топорно? Ведь единственной причиной, по которой он обратил внимание на машину, был номерной знак, по странному стечению обстоятельств вызвавший у него определенные ассоциации. Если бы не буквы КАБ, он не удостоил бы машину и взгляда.

Всю пятницу «КАБ» блистал своим отсутствием. Микаэль не был уверен, но ему показалось, что в этот день его сопровождала красная «ауди», правда, разглядеть номер ему не удалось. Однако в субботу «вольво» вернулась.

Ровно через двадцать секунд после того, как Микаэль Блумквист покинул кафе «Копакабана», Кристер Мальм, сидящий в тени, за столиком кафе на другой стороне улицы, поднял цифровой аппарат «Никон» и сделал серию из двенадцати снимков. Он сфотографировал двух мужчин, вышедших из «Копакабаны» сразу после Микаэля и проследовавших за ним мимо кинотеатра.

Один из мужчин был довольно моложавым блондином неопределенного возраста. Другой казался немного постарше, с редкими светло-рыжими волосами и в темных очках. На обоих были джинсы и темные кожаные куртки.

Возле серой «вольво» они расстались. Тот, что постарше, открыл дверцу машины, а моложавый двинулся следом за Микаэлем Блумквистом в сторону метро.

Кристер Мальм опустил камеру и вздохнул. Он представления не имел, зачем Микаэль настойчиво просил его погулять в воскресенье днем вокруг кафе «Копакабана» и проверить, не обнаружится ли там серая машина марки «вольво» с нужным регистрационным номером. Согласно инструкции, Кристеру следовало попытаться сфотографировать человека, который, по мнению Микаэля, сразу после трех подойдет к машине и откроет дверцу. Параллельно ему надлежало проверить, не станет ли кто-нибудь тайно преследовать Микаэля.

Это выглядело как типичная игра в детектива Калле Блумквиста. Кристер Мальм никак не мог понять, параноик Микаэль по натуре или же обладает какими-то аномальными талантами. После событий в Госсеберге Микаэль совсем замкнулся, с ним стало трудно разговаривать. Правда, Микаэль всегда вел себя подобным образом, когда работал над каким-нибудь сложным материалом. Кристер помнил его таким же замкнутым и одержимым в период истории с Веннерстрёмом, но сейчас эти качества проявлялись отчетливее, чем когда-либо.

Однако Кристер без труда убедился, что за Микаэлем Блумквистом действительно следят. Здесь явно назревала какая-то новая чертовщина, которая, скорее всего, потребует от «Миллениума» времени, сил и ресурсов. Кристер Мальм считал, что теперь, когда главный редактор дезертировал в Большого Дракона и с таким трудом достигнутая стабильность «Миллениума» вдруг оказалась под угрозой, не самое лучшее время для игры в детективов. Но с другой стороны, он уже минимум десять лет не ходил ни на какие демонстрации, за исключением парада лиц нетрадиционной ориентации, и в это первомайское воскресенье спокойно мог откликнуться на просьбу Микаэля. Кристер поднялся и побрел за преследователем Микаэля Блумквиста, хотя этого от него уже не требовалось. Правда, уже на Лонгхольмсгатан он потерял мужчину из виду.

Поняв, что его телефон прослушивается, Микаэль Блумквист первым делом послал Хенри Кортеса купить старые мобильные телефоны, и Кортес буквально за гроши раздобыл нераспроданную партию аппаратов «Эрикссон Т10». Микаэль открыл анонимные счета для оплаты карточек и раздал резервные телефоны Малин Эрикссон, Хенри Кортесу, Аннике Джаннини, Кристеру Мальму и Драгану Арманскому, один, разумеется, оставив себе. Новые средства связи использовались только для разговоров, абсолютно не предназначенных для чужих ушей. Повседневное же телефонное общение шло по обычным официальным номерам. То есть всем приходилось таскать с собой по два мобильных телефона.

Из кафе «Копакабана» Микаэль поехал в «Миллениум», где в эти выходные дежурил Хенри Кортес. После убийства Залаченко Микаэль составил график дежурств, согласно которому в редакции «Миллениума» всегда находились люди и кто-нибудь оставался ночевать. Помимо его самого в графике значились Хенри Кортес, Малин Эрикссон и Кристер Мальм. Ни Лотту Карим, ни Монику Нильссон или менеджера по распределению рекламных площадей Сонни Магнуссона туда включать не стали. Им даже не предлагали. Лотта Карим безумно боялась темноты и ни за что в жизни не согласилась бы одна ночевать в редакции, Монику Нильссон темнота смущала меньше всего, но она работала над своими темами как безумная и принадлежала к числу людей, которые всегда уходят домой сразу после окончания рабочего дня. Сонни Магнуссону был шестьдесят один год, он не имел никакого отношения к редакционной работе, да и скоро собирался в отпуск.

— Есть что-нибудь новое? — поинтересовался Микаэль.

— Ничего особенного, — ответил Хенри Кортес. — В новостях сегодня, естественно, говорят о Первом мая.

Микаэль кивнул.

— Я посижу тут пару часиков. Можешь пока считать себя свободным, возвращайся к девяти.

Когда Хенри Кортес удалился, Микаэль подошел к своему письменному столу и, достав анонимный мобильный телефон, позвонил Даниэлю Улофссону, независимому журналисту из Гётеборга. За прошедшие годы «Миллениум» опубликовал несколько статей Улофссона, и Микаэль питал большое доверие к его способности добывать важный материал.

— Привет, Даниэль. Это Микаэль Блумквист. Ты свободен?

— Да.

— Мне нужно провести небольшую исследовательскую работу. Ты можешь выписать счет за пять дней, но никакой статьи от тебя не требуется. Или вернее, если захочешь, можешь написать на эту тему статью и мы ее опубликуем, но нас интересует только сам материал.