Он поднял подбородок, глядя мне в глаза. Теперь пламя сделалось интенсивным, его золотистые татуировки закружили по скулам.
— Вот и ты, — сказала я. — Я снова вижу, как проступает настоящий Самаэль. Может, Лила и заставила тебя искать жёлуди. Может, она думала, что это настоящий ты. Но ты обманываешь сам себя. Я знаю тебя настоящего. И настоящий ты — это чистая смерть.
Холодная серость его глаз сменилась ярким пламенем, яростью, местью, злостью. Как, чёрт возьми, Лила умудрялась не сбегать от него с криками? Он создан для смерти, и он должен ужасать каждого смертного. Фантомные цепи появились вокруг его голой груди, полыхая пламенем. Они начали двигаться, змеиться вокруг него. Небесный огонь полыхал в его глазах, и он сделался неподвижным как камень.
Вот это настоящий Самаэль, воплощение ужаса. На такую силу сложно было смотреть в упор, и люди вокруг меня начали кричать. Я чуяла едкую вонь их страха.
Но я же не такая, как они, верно? Сложно было вспомнить, когда я смотрела в истинное лицо Самаэля.
Я одарила его неуверенной улыбкой, пытаясь выдержать его взгляд, хотя для меня это было слишком. Смертные, демоны… мы не должны видеть это. Когда-то я сошлась с ним в схватке и победила его. И всё равно он пробуждал ужас, пронизывавший меня до костей.
— Я гадала, когда появится жнец. Ты, наверное, мало что помнишь до падения, но однажды я сокрушила тебя в пыль. Здорово будет повторить это. Но я хочу увидеть жнеца, и я не думаю, что он уже здесь. Пока что нет. Я хотела ещё раз увидеть его перед тем, как убью тебя. В конце концов, именно жнеца я впервые встретила много лет назад. Но потом ты изменился, не так ли? Ты стал скучным.
Я прочистила горло, стараясь сохранять контроль. Под этим онемением моё сердце трепетало, и я дотронулась до своей груди
— Мы с тобой не так уж и отличаемся. Если что-то становится чересчур сильным для тебя, если ты не в состоянии справиться с чувствами, ты превращаешься в жнеца. Жнец уже не чувствует боль в прежней манере. Я всего лишь сделала то же самое, Самаэль. Я отключила боль. Я заглушила её. Мы — существа инстинктов, не так ли? И это способ сбежать. Ты делаешь то же самое, что и я. Ты просто никогда не хотел признавать, что мы похожи. Но почему бы не освободить себя от боли?
— Где Лила? — его голос напоминал ледяной ветер.
Я задрожала, пытаясь сохранить лёгкую улыбку на лице.
— Лила. Вечно Лила. Если бы я могла что-то чувствовать, я бы приревновала. Хорошо, что теперь её нет, — стиснув зубы, я шагнула ближе к нему. Его руки сковывались цепями. Он был смертным и не мог мне навредить. Вдохнув его запах, я прильнула поближе. Он правда пах изумительно. Я поцеловала его в шею и заметила, как он задрожал. Тут я контролировала ситуацию.
— Лилы больше нет. Она мертва, Самаэль. Может, ты увидишься с ней на том свете. Ну разве не мило будет?
Интенсивный импульс силы вырвался из него и вибрацией пронёсся по моим костям.
Сделав шаг назад, я увидела, как что-то в его глазах полностью изменилось — нечто, чего я не видела, когда в прошлый раз одержала над ним победу — таким он был после его падения. Это полное отсутствие милосердия и раскаяния. Я сломала Самаэля, и я не была уверена, что он когда-либо вернётся.
Жнец здесь.
Я лучше всех знала, что как только ты отключаешь всё, пути назад нет. Зачем чувствовать боль, если нет необходимости? Зачем позволять себе мучиться чувствами, если можно выйти в мир без них? Рая не существовало, кроме блаженного онемения.
Я вновь почувствовала что-то, глядя на него. На сей раз это был страх, раздиравший моё сердце. Даже теперь, под онемением, он немного пугал меня.
Я снова прижала нож к его груди, но одно из воспоминаний Лилы пустило корни в моём сознании: Самаэль накрывает одеялом обмякшее тело пьяной женщины в монастыре. Он не хотел, чтобы она замёрзла.
Моя рука сильно дрожала. Так тряслась, что я уже не могла удержать нож. Чёрт возьми… это делала Лила, и она оказалась сильнее, чем я представляла. Теперь я теряла контроль; мои мысли переполнились образами того, как Самаэль целует меня…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А потом я почувствовала, как она пробивается сквозь лёд, загоняя меня обратно в глубину.
Глава 35. Лила
Эмоции сразу же с рёвом хлынули в моё тело как цунами. Страх, печаль… моё сердце разрывалось. Самаэль не протянет долго, если я не вытащу его отсюда. Мне надо унести его в безопасное место.
Но не только эмоции ошеломляли меня. Мои органы чувств как никогда обострились, и лунный свет воспринимался так, будто с тёмного неба лились осколки серебра. Я слышала каждый вдох, каждое биение сердца всех живых существ вокруг меня. Жизнь как будто обладала соблазнительным ритмом, пульсировавшим в воздухе.
«Сосредоточься, Лила».
То, что я сделаю в следующие несколько мгновений, решит всё.
Мой взгляд метнулся к Самаэлю. Он был близок к смерти, по его обнажённому телу текла кровь. Армия кровожадных смертных убийц ждала, когда я его прикончу. Они наблюдали, широко раскрыв глаза. Как они и сказали мне, когда общались со мной через магию, они хотели увидеть, как его кровь прольётся на брусчатку.
Мне надо немедленно вытащить его отсюда. Что, если Лилит снова возьмёт верх? Что, если она доведёт работу до конца?
Я стиснула нож, мой разум бушевал. Меня окружали враги. Все враги, кроме Самаэля. Но посмотрев в его глаза, я ощутила, как весь воздух покинул мои лёгкие. Выражение его лица было гневным, безжалостным. Жнец.
Я отвела взгляд, чтобы иметь возможность связно мыслить. Мне надо, чтобы все здесь думали, будто я на их стороне, будто я всё ещё Лилит. Онемелая, лишённая раскаяния. Я не могла выдать даже намёка на свои настоящие чувства.
— Лилит? — голос моей сестры раздался возле моего уха.
Моя изменница-сестра. Мои руки сжались в кулаки, в груди взбурлила ярость. Я хотела развернуться и пырнуть её ножом в плечо, швырнуть на мощёный тротуар. Жаль, это разрушит мою легенду.
Сейчас я должна быть Лилит. Не говоря уж о том, что сердце мамы снова будет разбито, если я убью Элис.
Так что я вышколила своё лицо, придав ему безмятежное выражение, и одарила Элис своей лучшей смертоносной улыбкой Лилит.
— Я убью его так, как захочу.
Я отвела руку в сторону и позволила ножу драматично упасть на брусчатку.
— Думаю, тебе стоит знать, — резко произнесла она, — что мы можем контролировать твою демоническую армию с помощью Мистериум Либер.
Чёрт.
Сейчас не было времени переживать из-за этого. Сейчас лишь одно имело значение, и это жизнь Самаэля. О Свободном Народе придётся позаботиться потом.
Для того, что я планировала сделать далее, мне нужно, чтобы он был без сознания. В данный момент он гремел цепями, его мышцы напрягались от попыток вырваться. С таким ужасающим выражением на лице он выглядел так, будто вот-вот разорвёт цепи и начнёт убивать всех подряд, включая меня. Самаэль даже в смертном состоянии был самым ужасным здесь.
«Действуй быстро, Лила».
Пора воспользоваться силами Лилит. Я присела, опустившись к брусчатке, и начала призывать белладонну, пока спрятанная музыка города гудела в моей крови.
«Внизу у реки Башня Костей.
Если ты потерялся, Доврен станет домом.
Львы ушли, вороны мертвы.
Облака над головой, шторм впереди».
Прекрасная магия Вороньего Короля окружала меня. Из заснеженной земли вырвались кустики растений с пурпурными цветами, взвившимися в воздух и обильно расцветшими.
Смертоносная белладонна могла вырубить смертного мужчину. И Самаэль в данный момент был смертным.
Я закрыла глаза, представляя, как цветы рассеиваются и струятся к нему. Вновь открыв глаза, я смотрела, как пурпурные цветы обращаются в пыль. Цветочный туман витал в воздухе передо мной, затем окружил голову Самаэля. Он вдохнул яд.
Элис закашлялась.
— Что ты делаешь? Что это такое?