Конечно, соваться с ними на верхние ярусы города не стоило: дома богачей, как и ворота Десятого Яруса, были снабжены весьма качественными Распознавателями Иллюзий. Разумеется, никто из нас не сомневался, что в случае необходимости подопечные пэри Ящерицы применили бы изменяющие внешность чары где угодно — не существует защит, которые нельзя обмануть — но маги никогда не относились к существам, которые охотно делятся своими секретами…
Так или иначе, Нижний Город, к вящей нашей радости, никакими особыми защитами снабжён не был, потому, старательно изображая влюбленную парочку, мы с Его Высочеством могли свободно разгуливать по улицам, не опасаясь быть узнанными.
Прохожие, встретившиеся нам в тот день, могли видеть чуть полноватого юношу с мечтательными карими глазами и невысокую хрупкую девушку с круглым лицом, чёрными очами и прямыми тёмными волосами. Шли мы в обнимку, причём, не зная конечной цели путешествия, я послушно следовала за Змеем, широко улыбаясь. И, коль уж быть откровенной, моя радость не была поддельной: очень уж мне нравилось ощущение его рук на своей коже и его щекочущей нервы власти надо мной. Как выяснилось, порой очень приятно быть ведомой, особенно когда ты не знаешь, что скрыто за поворотом… Вообще, моя новая личина позволяла мне распахнуть крылья пошире и почувствовать себя красивой, привлекательной и здоровой. Даже треклятое солнце, что так не вовремя вышло из-за туч, не заставило пожалеть о забытом в резиденции Ящериц плаще: красивой девушке не пристало прятать лицо. В тот день — я была красивой.
В Талье было неспокойно; напряжение, казалось, витало в воздухе вместе с дымом, эхом разносилось в грохоте тяжелых сапог нервничающих курсантов, пряталось в тихих перешёптываниях людей, нервно оглядывающихся по сторонам. Чем ближе мы подходили к Портовому Ярусу, тем гуще становилось тёмное облако у нас над головами, подсказывая, что мануфактуры так и не были потушены. Миновав Ворота Второго Яруса, мы смогли в полной мере насладиться картиной пожара и людей, суетящихся вокруг горящих зданий. Мы, как и многие охочие до зрелищ зеваки, остановились полюбоваться на магическое пламя. Бросив беглый взгляд (признаюсь, не первый за вечер) на своего спутника, я едва удержала собственное лицо беспристрастным: обжигающее тёмное торжество, промелькнувшее, как тень, в иллюзорных чертах, преобразило на миг добродушного кареглазого увальня до неузнаваемости. Мне подумалось, что ни при каких обстоятельствах я не желала бы иметь принца Эйтана, сжимающего меня в объятиях, во врагах. Ведь, судя по всему, к пожарам на мануфактурах Змей имеет определённое отношение…
Словно почувствовав моё напряжение, Эйтан быстро повернулся ко мне, но мой ответный взгляд был мил и безмятежен: есть секреты, которыми не стоит делиться, и чрезмерная осведомлённость зачастую относится к таковым.
Ничего не отыскав в моем лице, Эйтан резко перехватил мою ладонь и потащил за собою, как на буксире. Очевидно, цель наша была близка, поскольку с каждым шагом движения Наследника становились все более нетерпеливыми, словно там, за поворотом, нас ждало нечто необычное. Неосознанно я также заразилась его энтузиазмом и спешила, как могла, стараясь не потерять подаренные Ящерицей ботти: слишком уж мне нравились блестящие камушки, их украшающие.
Спустя минуту любопытство моё действительно было вознаграждено: мы вышли на Базарную площадь, на которой яблоку негде было упасть: люди толпились, толкая друг друга локтями, что-то бормотали и выкрикивали ругательства.
Среди бушующей людской толпы возвышалась, как остров в море, громадная бочка наподобие тех, в которых хранят моряки слабое вино, заменяющее им в плаваниях быстро тухнущую воду. На этой импровизированной трибуне, как петух на насесте, расположился молодой парень с чрезвычайно харизматичным, одухотворенным лицом, в котором лично мне виделось нечто слащавое. Но воинственно потрясающие кулаками женщины, из которых сплошь состояли первые ряды толпы, очевидно, находили внешность оратора весьма привлекательной. Не портил впечатление и его голос, громкий и звучный, наверняка приправленный лёгкой магией подчинения. Слова, которые он говорил, особым разнообразием не отличались:
— Сто человек погибли, втрое больше ранены, а вы просто так это терпите! Медный Лис бросил нас умирать, а мы, как покорные рабы, пойдём на заклание?! Мы будем ждать, пока он захочет потушить пожар, который разожгли враги нашей страны?! Что же это за Император, что бросит свой народ в такой момент?! Я не буду тушить этот огонь, слышите?! Я знаю, что пары его отравлены, и не буду их вдыхать!..
Люди кричали и топали ногами, как полоумные, вторя голосу парня. У меня же от его воплей начала странно болеть и кружиться голова; над площадью витал тяжёлый, одуряющий аромат, смутно мне что-то напомнивший, но что — не вспомнить… Поймав себя на том, что притопываю в такт толпе, резко отступила назад, озаренная пониманием. Лэдэн! На площади пахнет лэдэном! Кто-то планомерно одурманивал радикально настроенную толпу: под действием этого аромата люди становились более доверчивыми и восприимчивыми к внушениям, чем с успехом пользовались сакийские священники. Мне посчастливилось стать свидетелем того, как ишшаррские политики унаследовали зарубежные традиции. Правда, торжественность момента отчего-то не слишком возбуждала…
— Жди меня здесь, — приказал негромко Эйтан, вырывая меня из мыслей, и исчез в толпе. Я старалась следить за ним, как можно незаметнее прикрывая нос рукавом, но солнечный свет не позволял глазам надолго концентрироваться на одном объекте. Он снова возник в поле моего зрения лишь спустя некоторое время: стоя в первом ряду, Наследник Ишшарры что-то громко выкрикивал, приобняв двух дородных соседок. Брови мои сошлись на переносице: было очевидно, что наркотик не мог подействовать так быстро и сильно. Но тогда…
Покружив некоторое время вокруг бочки, Наследник затерялся в толпе, дабы снова возникнуть рядом со мною спустя пару минут. Не говоря ни слова, он ухватил меня за руку чуть выше локтя и решительно повёл прочь.
Несколько улиц мы миновали молча, старательно улыбаясь и прижимаясь друг к другу. Увиденное прокручивалось в моей голове навязчивым нагромождением образов, позволяя сделать выводы вполне определённого толка.
Следуя за Змеем, я напряженно обдумывала увиденное. Становилось очевидным, что Эйтан причастен к поджогу мануфактур Торгового Альянса и волнениям на улицах. Если хорошо вдуматься, он был единственным, кому эти происшествия вообще были выгодны. Более скажу, этим простым и изящным жестом он убивал сразу нескольких куропаток.