class="p"> Дом был позади. Бейкер, давя на педаль газа, гнала по шоссе. Перемирие обеим дало еще больше положительной энергии. Красно-розовый закат делал настроение меланхолично-романтичесиким, а тело живым.
– Волнуешься? – спросила Анабель, пытаясь разрядить обстановку.
– Конечно.
– Тебе нечего бояться. Ты добрая, милая, да еще и с прекрасными вокальными данными. Таких, народ любит. Думаешь, почему Рей лезет к тебе? Он бесится из-за того, что ты такая загадочная и неподвластна его чарам. Он привык повести бровью и получить любую, а тут такое явление – Нетти Коллинз.
– И мне нравится быть его недосягаемой целью. Он думает, что играет мной, но и я ведь не промах. А что думаешь делать с Ником? Он нравится тебе?
– Разве это уже имеет значение? Он никогда меня не простит. Лишь потеряв, я поняла, как Николас мне важен. Своим глупым поступком я убила его доверие, а если нет доверия, и речь не может идти об отношениях.
– Все образуется. Случилась просто сумбурная ситуация, в которой ты не хотела обидеть никого намеренно. Ник поймет это, как только узнает, что случилось на самом деле. Нам еще предстоит разобраться с сумасшедшим. Разве, поссорившись, нам удастся выяснить хоть что-то?
– Думаешь, у нас получится разгадать эту тайну? Сейчас мы снова все потеряли. Кто это, что ему нужно? Мы не знаем, – припарковав машину у школы, спросила Ана.
– Чтобы сумасшедший не делал, он всегда связывается с тобой, с нами. Этим мы и будем руководствоваться. А вместе, у нас точно все получится. Поверь, я тосковала по нашей прежней сплоченности не меньше тебя. Хотя в этой ссоре были и плюсы, – улыбнулась Данетт, – Эдриан не лез ко мне целую неделю.
– Надеюсь, он будет доставать тебя снова, – ответила Анабель, сняв ремень безопасности.
У входа в актовый зал девочки разделились. Бейкер, ободряюще обняв подругу, пошла занять место напротив сцены, а Нетти направилась за кулисы. Ей нужно было найти Морриса. Данетт даже не представляла, как он будет себя вести после ссоры. В любом случае, она шла за кулисы и не собиралась медлить. Разговор с Анабель ее подбодрил и предал уверенности, расставил все точки над «I», поэтому девушке уже не из-за чего было злиться на Рея.
Анабель сидела в зале и раздумывала о словах Данетт. Если все можно исправить, то как? Николас избегал уединения с ней, ни о чем не хотел говорить. Ана знала, что с минуты на минуту он должен прийти на концерт. Но как он поступит? Сядет рядом или проигнорирует ее присутствие? Долго гадать не пришлось, ведь среди входящей и выходящей толпы, Анабель увидела Ника. Он поздоровался с парой знакомых и сел рядом с Аной. Мартин держался непринужденно, поздоровался с Анабель, но даже не взглянул на нее, не попытался сделать вид, что рад ее видеть. Так они и сидели в безмолвном молчание, словно чужие друг другу.
Отыскать Эдриана не составило труда, он был в гримерке. Нетти остановилась в проходе и стала наблюдать, как Рей, судорожно вздохнув, прошел из угла в угол, сел на стул, снова резко встал и, подойдя к окну, взглянул на ночной город. Данетт сразу поняла, что Моррис не на шутку взволнован и не находит себе места. Она смотрела на него с легкой улыбкой, не веря, что всегда неуязвимый Рей, волнуется, как ребенок, выставив свои чувства на показ. Девушка не знала, как объявить о своем присутствии, поэтому просто сказала:
– Привет, – она вошла в комнату и сразу поймала на себе оценивающий взгляд Рея. Ну, хоть что-то осталось неизменным.
– Ты долго, – сказал Моррис. – Я уже тут больше получаса. – Эдриан не отошел от окна, но смотрел уже не на Форгс, а на девушку. – Неплохо выглядишь, – слегка улыбнулся он.
Сам Моррис был одет с иголочки, в черный смокинг и белую рубашку, не застегнутый на две верхних пуговицы. Данетт не могла не отметить, что в таком виде он чертовски хорош. Она смотрела на него любуясь, а он любовался ею. И Нетти, и Рей понимали, что пялятся друг на друга, но не могли отвести взгляд.
– Глазеть на меня не выше ли вашего достоинства? – усмехнулся Эдриан.
– Боже, Рей, не начинай! Может, поговорим о твоем волнении? – сев в кресло, предложила девушка.
– О моем волнение? А не лучше ли о твоем взгляде, обращенном ко мне?
– У меня обычный взгляд.
– Мы договорились, что наш спор будет честным. Как я могу выиграть, если ты не признаешься, что я тебе нравлюсь?
– Ты как бесил меня, так и бесишь, Эдриан, – резонно ответила Нетт. – А что, если ты влюбишься в меня?
– Я? Я никогда ни в кого не влюбляюсь.
– Тебя послушать, так ты вообще бесчувственный. Но если за тобой понаблюдать, уверишься совершенно в обратном. Я видела, как ты метался по гримерке, волнуясь. Не отнекивайся.
– Ого, Нетт, да это прорыв. Решила за мной наблюдать? – начал он в своей высокомерной манере, не скрывая нотки издевки. Но даже у такого «эгоиста», могут сдать нервы. – Да, я очень волнуюсь. Никогда не выступал на сцене, – признался Рей, садясь на диван рядом с креслом, в котором откинулась Коллинз.
– Это пройдет. Я тоже волновалась жутко, но меня поддержали близкие люди, и волнение улетучилось.
– По-твоему меня может подбодрить отец? Или Николас? Может качки? – грустно усмехнулся Эдриан. Нетти впервые видела его таким… настоящим. Даже случай на первой репетиции по вокалу не сравнится с глубокой искренностью, которая, читалась на лице Рея сейчас.
– Ну… – протянула Нетт, пересев на диван. – Тебя подбодрить могу я.
– Ты? – улыбнулся Моррис. – Попробуй.
– Рей, не стоит волноваться. Нужно верить в себя и все получится. В любом деле появляются трудности, но их нужно преодолеть. Это небольшой шажок, но, выступая на сцене, ты открываешься своим зрителям, показываешь себя настоящего. Возможно после такой терапии ты сможешь кому-нибудь довериться и перестанешь отгораживаться ото всех, как от врагов. Не все люди плохие и стремятся делать тебе больно. Например, я вообще не умею обижать людей, как ты знаешь. Надеюсь, что вскоре ты встретишь достоянного, кто не будет вызывать у тебя паранойю. Я не знаю, что ты пережил за семнадцать лет, почему стал так жесток к себе и окружающим, но уверена, что на это есть обоснованные причины. Еще месяц назад я была убеждена, что ты просто бессердечный псих, у которого нет