Валери Сконци, получив по своим каналам разрешение на беседу с капитаном де Кастельмаром, приближался к Экхарду. Его одолевали сомнения, правильно ли он замыслил пожертвовать невинной, совершенно беззащитной девой, ради спасения другой. Он гнал эти мысли прочь, но угрызения совести всё же терзали его.
Валери, как всякий, кто служил могущественному Святому престолу, считал, что делает всё на благо Бога. И даже жертва юной крестьянки, подразумевает собой digitus die est hie[77], послужит богоугодному делу – она станет героиней в глазах всей Франции, что ещё больше объединит французов против протестантов-англичан. Сконци не сомневался, что герцог Бургундский рано или поздно передаст девушку в руки англичанам, а те уж не упустят возможность поквитаться с ней за Орлеан.
Сконци, предаваясь раздумьям, не заметил, как въехал на мост и оказался подле надвратной башни Экхарда. Из башни показалась голова стражника:
– Пароль!
– Возмездие, – последовал ответ Сконци.
Ворота открылись, и иезуит проследовал в крепость. Далее его ждала вторая линия укреплений с воротами. Из надвратной башни, размером поменьше, появилась голова очередного стражника с таким же точно вопросом:
– Пароль?
– Бургундия! – отчеканил Сконци.
Вторые ворота открылись, и он въехал в сердце цитадели. К нему тут же подошли двое часовых с лаконичным вопросом:
– К кому? По какому делу?
– К капитану де Кастельмару с посланием от маршала де Вержи.
– Следуйте за мной в комендантскую… – вызвался один из часовых.
Вскоре в комендантскую вошёл де Кастельмар и чуть не упал от удивления. Он прекрасно помнил Валери Сконци и подозревал, что именно ему обязан своим стремительным продвижением по службе. Все эти годы, от барона никто ничего не требовал, Сконци потерялся из виду и постепенно подозрения канули в Лету. Сейчас де Кастельмар отчётливо понимал: визит бывшего вербовщика не случаен.
– Капитан! Удивление ваше столь велико, что вы не рады меня видеть? – Валери попытался придать своему голосу дружелюбный радушный тон.
Де Кастельмара, такой тон визитёра сразу же насторожил.
– Да нет… я, безусловно, рад… Но, право, я несколько смущён, мы не виделись столько лет и вдруг вы решили меня навестить. Я, честно говоря, не ожидал подобного проявления повышенного внимания с вашей стороны.
– Сейчас, вы удивитесь ещё больше, дорогой барон, прочитав это письмо.
Сконци извлёк письмо из кожаной походной сумки и протянул капитану. Кастельмар сразу же по виду определил печать маршала де Вержи. Он надломил сургуч и вскрыл письмо:
«Капитан де Кастельмар!
Прошу Вас оказывать всяческое содействие моему другу Валери Сконци. С момента получения письма, я обязываю Вас выполнять все указания выше названного человека и хранить их в тайне.
Антуан де Вержи граф де Даммартен»
– Ну что ж, если таков приказ главнокомандующего, я готов помогать вам. Вопрос, в чём заключается моя помощь?
– Дело весьма деликатного свойства и государственной важности. Обещайте всё услышанное от меня хранить в тайне, – сказал Сконци почти шёпотом.
– Конечно, сударь, слово дворянина!
– Вот и славно. Мы можем поговорить с вами наедине в тихом месте? – поинтересовался Сконци.
– Да, следуйте за мной, прошу вас в мою комнату. Она хоть и похожа на келью монаха по размерам и обстановке, зато точно будет тихо и без лишних ушей. Идёмте!
Капитан и иезуит уединились.
– Итак, вы охраняете пленённую вами Деву-Жанну. Надо отдать должное вашим боевым заслугам. Англичане только и мечтают, чтобы Дева оказалась у них в руках.
Капитан насторожился, разговор принимал неожиданный оборот. Сконци продолжал:
– Скажите, капитан де Кастельмар, а что вам известно о сей Деве?
– Да, собственно то, что знают все! Дева из селения Домреми, отправилась в Шинон, потому, как возомнила себя освободительницей Франции и святой из пророчества Мерлина. Конечно, надо отдать ей должное, сия крестьянка не лишена способностей, смогла сплотить французов и повести за собой. О её подвигах в Орлеане, Труа, Осер, Реймсе всем известно.
– По всему вижу, капитан, вы скептически относитесь к Жанне из Домреми. – Заключил Сконци.
– Честно, говоря, да. Ну, не может простая неграмотная крестьянка совершить столько дел! Впечатление такое, что о ней больше рассказывают, нежели есть на самом деле! Либо она вовсе не та, за кого себя выдаёт.
– Вы удивительно прозорливы, дорогой барон. Ещё тогда, в Невере, когда я увидел вас впервые, понял, что предо мной – умный человек. Я хорошо разбираюсь в людях, поверьте, служба обязывает.
– Прозорлив, в чём? – барон насторожился.
– Да, в том, дорогой мой, что Дева-Жанна, которую вы пленили, никакая не крестьянка, – Сконци впился в барона своими чёрными, проникающими в глубь сознания, глазами.
Кастельмар было открыл рот, чтобы высказаться, но не смог, настолько сильным было потрясение. Наконец, он пришёл в себя:
– Я чувствовал это… Ещё после взятия Труа я заподозрил, что эта Дева не та, за кого себя выдаёт.
– И что же вас насторожило?
– Припоминаю, когда нас разоружали, я преподнёс ей свой меч. Он очень старинный, принадлежал ещё королю Челобелгу Каролингу… с надписью на латыни. Дева так увлеклась мечом, что, забывшись, прочла латинскую надпись вслух. Тогда я понял – никакая она не крестьянка! А как она держится в седле, а говорит! Помилуйте, откуда же такие крестьянки могут взяться?
– Вы абсолютно правы, барон. Никакая она не крестьянка. – Подтвердил Сконци.
– А кто же?
– Сводная сестра короля Карла VII, баронесса Жанна д’Арк де Дешан.
У Кастельмара округлились глаза, и вытянулось лицо.
– Кто-о-о? Вы, шутите?
– Отнюдь, барон. Мне сейчас не до шуток.
Барон пребывал в оцепенении. Сконци понимал, что капитану нужно время, чтобы прийти в себя и осознать происходящее. Поэтому, взяв инициативу в свои руки, продолжил:
– Несомненно, капитан, вы, как умный и наблюдательный человек, почувствовали в Деве знатную даму. Ибо искоренить это невозможно, так как это даётся женщине от рождения. Действительно существует Жанна из Домреми. Сейчас она находится в аббатстве Сент-Катрин-де-Фьербуа. Почти год назад, она появилась в Шиноне перед дофином, заявив, что ниспослана Богом для помощи ему и Франции. Дофин был поражён природным сходством простой крестьянской девушки и сводной сестры Жанны де Дешан. Поползли упорные слухи, что крестьянка и есть Дева из пророчества Мерлина, явившаяся для спасения Франции. Таким образом, родился план выдать сестру за Деву. Все военные подвиги совершила Жанна, сестра короля Карла, а никакая не крестьянка, но ни у кого сомнений не возникло по этому поводу. Вы всё поняли и докопались до истины, поскольку слишком умны, мой дорогой капитан.