Читать интересную книгу Война без линии фронта - Юрий Долгополов

«Посадка — в 4.55 московского времени. В 12.40 — атака русских истребителей. «Ю» уничтожен. Необходимое снаряжение спасли. Без воды и продуктов. 7 человек убиты, в том числе и радист Мусин. Лейтенант Вагнер, обер-фельдфебель Миллер и Осетров ранены. Находимся в районе Яшкуль. Положение благополучное, охрану обеспечили. Ошибка «Ю» — садился днем, много сидел. Надо ночью. Площадку готовим. До полного выяснения мною обстановки активных мер не принимайте. Радистом использую обер-лейтенанта Гансена. Слушаю вас по плану. Прошу указаний. Кваст».

В первую же ночь после передачи этой радиограммы немцы послали еще один «юнкерс». Самолет кружился над районом высадки около часа и подавал световые сигналы. Сигнала с земли ему решено было не подавать. Однако у немцев, по-видимому, сложилась уверенность, что все в порядке, а отряд Кваста перебазировался в другое место. Во всяком случае, от противника на другой день пришла радиограмма:

«Для Кваста. Орган поздравляет. Принимаем меры развития операции. Исполним указание, которое ожидаем от вас. Операция в духе римское-II готовится. Когда должна начаться? Начальник органа».

За этой радиограммой последовала другая. В ней говорилось:

«В ночь на 30 мая у вас был Ю-252 для помощи. Вас не нашел. Сообщите собственные имена и название местности. Шифровать два раза. С этого момента только нормальные часы связи. Вскоре подбросим радистов. Всем привет. Ни пуха ни пера. Капитан».

Из допроса арестованных было известно, что операция в духе римское-II означала переброску подразделений Долля.

Спустя некоторое время немцам сообщили, что отряд Кваста связался с мелкими бандитскими группами, и для достоверности сообщили фамилию одного из главарей банды, действительно орудовавшей некоторое время в этом районе. Передали координаты отряда, запросили помощь, оговорили условия для связи с ожидаемым самолетом. Другой радиограммой передали уточняющие данные о подготавливаемой посадочной площадке, сообщили расположение огней в случае прилета самолета в ночное время. И вот 9 июня 1944 года от немцев пришел ответ:

«Подвоз, вероятно, ночью. 11 июня пришлем все необходимое. Опознавательный знак и окончательное решение сообщим. Капитан».

Днем 11 июня немцы сообщили об опознавательном знаке. Радиограмма заканчивалась словами:

«Самолет ожидайте ночью».

Стали готовиться к встрече. Решили сделать несколько засад. На посадочной площадке вырыли несколько десятков волчьих ям, расположив их в шахматном порядке. Тщательно замаскировали. Стали ждать. Ночью точно в назначенное время послышался гул самолета. Вскоре появился четырехмоторный «Юнкерс-290». С земли и с воздуха обменялись условными сигналами. Началась выброска людей и грузов на парашютах. Самолет делает третий заход. Идет на посадку. Перед самой остановкой вдруг оседает на одно крыло и круто описывает хвостом дугу. Угодил в волчью яму и замер. Из него выскакивают диверсанты, рассыпаясь вокруг самолета веером. Диверсанты и члены экипажа схвачены. Во время боя самолет загорелся. Оставшийся в нем груз и, как потом стало известно, три миллиона денег сгорели.

На другой день немцы получили радиограмму:

«Машина не прибыла. Почему? Кваст».

Последовала с определенными интервалами целая серия радиограмм с вопросами, на которые мог ответить только Кваст. Ответы они получили все, и игра продолжалась. Конец ее был закономерен. Авантюрная попытка организовать бандитско-повстанческое движение в одном из районов Советского Союза провалилась.

Другая провокация немецко-фашистской разведки была направлена на то, чтобы завербовать, а если не удастся, то скомпрометировать советского командира — начальника штаба 8-го эстонского стрелкового корпуса генерал-майора Яна Марковича Лукаса. О том, как она проводилась, генерал рассказал в своем рапорте на имя вышестоящего начальника, поданном после того, как он лично задержал фашистского агента.

«11 июля 1944 года около 11 часов 30 минут, — писал генерал, — мой ординарец старший сержант Феофанов доложил мне, что боец соседней части прибыл с секретным пакетом и желает вручить этот пакет мне лично. Я приказал бойца пропустить.

Вошел незнакомый мне человек в форме рядового красноармейца и молча передал конверт, адресованный начальнику штаба 8-го эстонского стрелкового корпуса. На мой вопрос, какой он части, боец назвал какой-то номер полевой почты и добавил, что если письмо прочесть, то все станет ясно. Я приказал бойцу подождать у входа моего домика и распечатал конверт. В пакете оказалось два письма, в одном из которых содержались шифры и данные для переговоров. Мне стало ясно, что передо мной шпион из временно оккупированной ЭССР. Я позвал его к себе и потребовал предъявить документы. Он предъявил красноармейскую книжку и удостоверение со штампом «1 УА» на имя Парамонова, а при проверке вскоре сознался, что эти документы поддельные.

Я начал краткий допрос с целью выяснить, с каким заданием, когда и где он переброшен. Прежде чем ответить, шпион спросил, можно ли обо всем говорить, не слушает ли кто-либо из посторонних. На мой утвердительный ответ шпион сказал, что родом он из Тулы, в феврале 1944 года под Лугой попал в плен.

Немцы обучали его, потом перевели на фронт и забросили к нам. Приказали добраться до города Ораниенбаум, где находится эстонский корпус. Пакет хранить надежно и доставить начальнику штаба корпуса генералу Лукасу. При этом ему объяснили, что генерал Лукас оставит его служить в своей части или отпустит, иначе генерала Лукаса ожидают большие неприятности. Сразу после этого я отдал шпиона под охрану своих часовых, сам же доложил обо всем лично командиру корпуса генерал-лейтенанту Пэрну. Выслушав мой доклад, генерал-лейтенант Пэрн вызвал начальника отдела контрразведки «Смерш».

К тому времени органы военной контрразведки обладали данными о намерении немцев совершить провокацию в отношении Лукаса. Теперь они получили возможность довести дело до конца[42].

Не меньшим цинизмом и авантюризмом характеризуются в это время и дела по террору против высшего командования Красной Армии.

Весьма показательна в этом отношении попытка фашистской разведки организовать убийство Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР И. В. Сталина, предпринятая в сентябре 1944 года. На роль исполнителя этого гнусного замысла был подобран кулацкий выродок, изменник Родины, старый и опытный фашистский агент Таврин, прошедший проверку во многих провокациях в лагерях военнопленных. Его переброску на нашу территорию немцы готовили около двух лет, тщательно и с большим размахом. Специально для этой цели был оборудован самолет «Арадо-332», мощный, вместительный, но вместе с тем не требовавший много места и твердого грунта для посадки и взлета. Был сконструирован и изготовлен специальный аппарат «Панцеркнакке» — складное оружие реактивного действия. Оно было снабжено девятью снарядами, обработанными ядами мгновенного действия, и обладало большой ударной силой. Помимо этого Таврина снабдили семью пистолетами разных систем, магнитной миной с радиоприбором, дозволяющим производить взрыв по радиосигналу с расстояния в несколько километров, а также ординарными предметами экипировки шпионов и диверсантов — чистыми бланками, фиктивными документами, печатями и штампами различных советских учреждений.

По прибытии на территорию СССР Таврин должен был представиться как Герой Советского Союза. Таврина снабдили поддельными советскими центральными газетами, где помещался Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Таврину звания Героя Советского Союза и красовался его портрет. К гимнастерке Таврина прикрепили ордена Красного Знамени, Александра Невского, Красной Звезды и медали. По должности ему следовало представляться замначальника отдела военной контрразведки «Смерш», его напарнице — секретарем отдела.

Таврин намеревался, прибыв в Москву, проникнуть в здание Большого театра во время торжественного заседания, посвященного 27-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, и совершить террористический акт.

После приземления самолета оба террориста выехали из фюзеляжа на мотоцикле с коляской, но вскоре были обезврежены вблизи районного центра Карманово Смоленской области.

Задержали их, конечно, не вдруг. Задолго до этого нашим товарищам, работавшим на оккупированной советской территории Прибалтики, стало известно, что один портной очень удивлен и обеспокоен получением от немца необычного заказа на пошив кожаного пальто. Встревожили его два обстоятельства: требование заказчика-немца сшить пальто по фасону, который предпочитают обычно русские, а не немцы, и строжайшая секретность заказа. О готовящемся необычном пальто было сообщено в Москву. Оттуда последовала команда проследить заказчика. Так взята была первая ниточка. Позднее была захвачена группа немецких агентов, имевших задание подготовить место для посадки самолета и встретить его. От имени этой группы была начата оперативная игра с немцами. Она протекала успешно. Немцы сообщили о времени и месте прилета самолета. Но штурман не вывел самолет в условленное место, и летчик посадил его в другом районе. Это было Карманово Смоленской области. Однако и там был срочно организован активный поиск.