сними-ка кольчугу!
Охотница послушно стянула с плеч тяжелую егерскую кольчугу и вздохнула с облегчением.
— Не пригодится она нам больше, брось ее! Черную тоже снимай. В нас стрелять не будут, а если коня подстрелят, никакая кольчуга не убережет. Против такого количества серых и Саш не спасет!
Линга стянула через голову черную кольчугу, засунула ее под луку седла.
— Развяжи рубаху! — приказал принц.
Саш почувствовал, что краска приливает к ушам, нервно сглотнул. Глаза принца были серьезны. Охотница беспомощно взглянула на Саша, потянулась к завязкам. Полы рубахи провисли, между ними мелькнуло обнаженное тело. Саш закрыл глаза, мгновенно вспомнил мертвую грудь сестры Линги, почувствовал, как в собственной груди закипает ярость.
— Успокойся, Саш, — донесся голос Леганда, — я бы и сам разделся, если бы это помогло, да только внимание врага можно удержать лишь красотой. Опомниться могут серые! Вспомни Лакум. Но она демон, а среди людей красавицу, чтобы с Лингой сравнилась, еще поискать надо.
— Поскачешь, держись ближе к Сашу, — сказал принц Линге, словно не слыша Леганда. — Рубаха твоя разойдется на ветру, серые засмотрятся, а нам только этого и надо. И не красней — тебе в этом мире не жить, а по мне, так красотой гордиться надо, а не стыдиться ее. К тому же и я, и Леганд у тебя за спиной будем!
— Хватит разговоров! — излишне резко оборвала принца Линга.
— И то верно, — примиряюще кивнул Тиир. — Так чего же мы медлим?
До костров было от силы два варма локтей. Скачущих всадников нельзя было не услышать, но первые головы повернулись к ним, когда друзья покрыли уже половину этого расстояния. Повернулись и уже не отворачивались. Даже те из серых, что встали на ноги, чтобы бежать к лошадям, замерли в восхищенном недоумении. Саш выхватил меч, когда уже мог разглядеть бородавку на носу у ближайшего мечника. Вот только глаза того смотрели не на лезвие, блеснувшее отраженными лучами Раммы, а на спутницу Саша, державшуюся в двух локтях позади него.
Звякнул перерубленный стальной столб. Накренился шатер, но, не дожидаясь, когда он упадет, Саш срубил и вторую опору, оттолкнул в сторону запутавшегося в ткани невидимого жильца, двинул коня в темную расщелину, под начинающие звучать возмущенные крики стражи рассек металлическую цепь, перегораживающую проход, и, только пройдя три дюжины локтей по узкому ущелью, обернулся.
Линга правила конем сзади, придерживая рубаху на груди левой рукой, но, поймав его взгляд, отпустила завязки, позволив полам разойтись, и только глаз не отрывала от лица Саша.
— Эй, там! — раздался окрик Тиира. — Не медлите! Спешивайтесь и заводите коней на тропу!
Саш поторопил коня, вылетел из ущелья и едва удержался на краю пропасти, превращающей тропинку в узкий карниз.
— Не останавливайся! — крикнул Тиир. — Что за зелье ты бросил у нас за спинами, Леганд?
— А разве подействовало мое зелье? — усмехнулся старик, спрыгивая с лошади.
— Помогло! Сразу полдюжины стражников скрючило пополам, — расхохотался Тиир, последним выходя на карниз. — Кажется, ушли. Здесь они нас и из самострелов не достанут, стена круто заворачивает!
— А если за нами пойдут? — обернулся Саш, едва тропа стала шире на локоть.
Линга вновь поймала его взгляд, только успела завязки на рубахе узлом прихватить.
— Не пойдут! — коротко ответил Тиир.
Он ухватился рукой за седло, ловко перебежал к хвосту лошади, хлопнул ее по крупу, подпрыгнул и потянул за свисающую над головой ветвь древесного вьюна. В то же мгновение зашуршал песок, полетели камешки, затем камни и почти сразу же с грохотом обвалилась часть тропы за спинами беглецов. Принц выскочил из клубов пыли, довольно прислушиваясь к проклятиям, раздающимся за поворотом скалы.
— Теперь уж точно не пойдут, пока новую тропу не продолбят. Тут грунт рыхлый, всякий камнепад тропу обрушивает. Обновлять ее надо! А это вряд ли, тропу только по указанию Антраста долбили, а он ведь в Эл-Лиа. Леганд, так ты не ответил, какую магию на страже испытал?
— Магию жадности, — вздохнул старик, с трудом заставляя идти по узкому карнизу испуганную лошадь.
— Как же она вызывается? — не понял Тиир. — Травами, что ль, или порошком каким?
— Золотом, — устало бросил Леганд и, видя, что Тиир все никак не может понять, объяснил: — Ты-то на Саша смотрел, как он шатер рубит да цепь, о которой и ты, я вижу, не знал, на стражников, что у коновязи оцепенели, а я под ноги ближним воинам горсть золотых кинул. Думаю, дюжины две монет, не меньше!
— Ну вот, Тиир, — раздался недовольный голос Линги, — а ты говоришь — красота. Золото!
Только глубокая пропасть да узость тропы не позволила Сашу, а за ним и остальным не упасть, закатившись в хохоте. Лошади недоуменно шевелили ушами, а друзья продолжали хлопать себя по бедрам, коленям, вытирать слезы.
— Однако здорово поднялись сборы за проход по горным дорогам, — протянул Тиир, вызвав новый взрыв хохота. — Только спешить нам все одно надо! Есть у тебя еще монеты, мудрец?
Глава 10
КРОВЬ НА ДРЕВНИХ КАМНЯХ
Совет состоялся почти сразу. В тесном шатре собрались Негос, Фарг, Дан, Райба, Баюл. Присели у центрального шеста Силба и Парк, столпились у входа стражники Эйд-Мера, опустились на опустевшие бочонки Матес и Пекраст.
— Вот я и на земле древних ари, — с хитринкой оглядел собравшихся Матес и тут же улыбнулся, развеяв хмурость на лице Омхана. — Но не для того чтобы вновь завладеть ею, а чтобы помочь своим друзьям, чья ноша тяжела не только для них самих, но и для всей Эл-Лиа.
— Выступать будем уже этой ночью, — объявил Негос. — Среди нас Пекраст, который командует лучшими воинами нари, пусть их всего лишь пять дюжин, стражники Эйд-Мера и Райба, которые знают город так же хорошо, как складки на своей одежде. С нами Фарг, который сумел проявить себя выше всяких похвал еще в Индаинской крепости. Наконец — Дан, Баюл и Силба, которые могут видеть больше остальных, и Матес, — почтительно склонил голову шаи, — маг и мудрец.
— Ну уж сразу маг и мудрец, — усмехнулся Матес. — Я, правда, уже почувствовал, что огромные глаза шаи видят меня насквозь, но мудрость невидима. Подождем рассуждать о ней, пока враг не уйдет с этой земли. Или пока не перестанет быть врагом.
— Не значит ли это, что нам придется мириться с серыми, что захватили Эйд-Мер? — напрягся Омхан.
— Не