Читать интересную книгу "Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ) - Сергей Симонов"

   К тому же специалисты обнаружили, что многие виды крепежа, имеющиеся в каталогах, на Западе ещё не выпускаются. Таким образом, появилась возможность экспортировать крепёж в Европу. С экспортом в Штаты было сложнее, там использовалась дюймовая система.

   С ручным электроинструментом дело обстояло ровно наоборот. Одним из лидеров в этой сфере была американская компания Milwaukee, основанная в 1924 году Э. Ф. Зибертом. С 1924 года она выпускала обычные дрели, с 1935 г – ударные дрели и ручные шлифовальные машины, с 1949 г – угловые дрели, с 1951 г – электрические пилы с поступательным движением полотна.

   Инструмент производства Milwaukee и был взят в качестве прототипа. В ходе проектирования конструкторам приходилось решать нетривиальные задачи, особенно в ходе создания углошлифовальной машины. Тем не менее, советские инженеры справились и с этой задачей. Воровать не стали – патент на УШМ продала немецкая компания AEG (Allgemeine Elektrizitdts-Gesellschaft) – известный производитель инструмента ещё с 40-х гг.

   Самую необычную технологию строительства Хрущёву показал его давний друг и в то же время – оппонент в деле внедрения панельного строительства Константин Михайлович Соколов. С Хрущёвым они познакомились ещё до войны, когда Соколов, тогда бывший научным сотрудником в Ленинградском институте механизации строительства, разработал насос для непрерывной подачи вязкого бетона на стройплощадку.

   Затем он участвовал в строительстве первой очереди московского метрополитена. С 1938 года он занимался жилищным строительством в Москве, а после войны стал сначала наркомом дорожного и строительного машиностроения, а затем возглавил Госстрой СССР. В 1955-58 году он был заместителем Председателя Совета министров РСФСР.

   Соколов со времени строительства метрополитена был убеждённым сторонником монолитного строительства. При обсуждении технологий для массового строительства жилья выбор был сделан в пользу сборных панельных домов, но Константин Михайлович не изменил своим убеждениям и продолжал интересоваться новыми монолитными технологиями.

   Никита Сергеевич весьма удивился, когда Шуйский доложил ему:

   – Звонил Соколов, Константин Михайлович, зампредсовмина РСФСР, приглашал посмотреть на новую технологию строительства. Говорил, очень перспективная.

   Соколов знал, чем можно заинтересовать Хрущёва. Устоять перед приглашением посмотреть новую технологию чего-либо важного для страны Никита Сергеевич был физически не способен.

   Хрущёв тут же снял трубку «кремлёвки».

   – Константин Михалыч, здравствуйте. Хрущёв. Чем порадовать хотели?

   – Да вот, Никита Сергеич, сделали мы тут установку точного объёмного литья из бетона, – ответил Соколов. – Хотел вам показать. Хоть вы и сторонник панельного строительства, но в деревне из панелей строить не будешь, а наша разработка как раз на сельское строительство рассчитана.

   – Так это пока проект или как? – уточнил Хрущёв.

   – Опытный образец. Уже работает, – ответил Соколов.

   – Тогда другое дело! Говорите, когда и куда подъехать.

   Приехав на стройплощадку в одном из подмосковных колхозов, Никита Сергеевич увидел длинную улицу новеньких бетонных домов. Все дома немного отличались друг от друга, хотя, приглядевшись, Хрущёв понял, что в застройке повторяются 5 или 6 типов домов, различающихся размерами и планировкой.

   В конце улицы он увидел и саму установку. Она выглядела как мостовой кран высотой примерно с трёхэтажный дом. Вокруг стояли несколько бетономешалок и ЗиС-151 с КУНГом, от которого к установке тянулся кабель. Во втором ЗиСе с КУНГом, судя по шуму, был дизель-генератор. Подъехав ближе, Никита Сергеевич увидел, что установка медленно движется по рельсам, уложенным вдоль стен строящегося дома. С поперечины крана вниз спускались гофрированные шланги разного диаметра, по которым подавался бетон.

   Хрущёв сразу отметил, что бетон был необычный. Он не растекался, выходя из разливающей головки, закреплённой на телескопической стреле, а тут же застывал плоской колбаской шириной около 70 миллиметров и высотой миллиметров 50. Стена выглядела слоёной. Причём стена получалась двойная. Расстояние между внешней и внутренней стенками было примерно на длину кирпича. Внешняя часть стены на время отверждения бетона уже после формовки укреплялась лёгкой пластиковой сетчатой опалубкой, которая после отверждения легко снималась.

   Установка медленно ползла вдоль стены, одновременно формируя внутреннюю и внешнюю поверхность двумя соплами. Вместе с подачей бетона установка укладывала между внутренней и наружной стенами заранее отформованные из бетона полые цилиндрики диаметром около 100 миллиметров. Они подавались по транспортёру, на который их с меланхоличным видом клал одинокий рабочий – единственный на всей стройплощадке.

   Цилиндрики укладывались горизонтально, заполняя пространство между стенами как соты. Раствор для их укладки подавался из третьего сопла, посередине, и это был обычный растекающийся бетон. Дойдя до угла будущего здания, подающая головка повернулась на 90 градусов и пошла вдоль поперечной стены. При прохождении оконных проёмов подача бетона временно прекращалась.

   К стоящему на краю площадки Хрущёву, меся кирзовыми сапогами грязь, подошёл Константин Михайлович Соколов.

   – Здравствуйте, Никита Сергеич. Ну как, нравится?

   – Завораживающее зрелище, – честно ответил Хрущёв.

   – А ведь монолит, не панель. Мы пробовали вместо цилиндров бутовый камень закладывать, и заливать бетоном, – рассказал Соколов. – Вот только края оконных проёмов пока ещё приходится вручную выравнивать.

   – Вот как? Интересно. Такой вариант пойдёт там, где прочность нужна, – одобрил Хрущёв. – Но всё ж согласитесь, Константин Михалыч, из панелей и быстрее получается, и этажность не в пример больше.

   – Оно так, конечно, – кивнул Соколов. – Но из панелей вы только стандартную пятиэтажку сложить можете. Ну, можно, конечно, этажностью поиграться. Но для сельского строительства панели не годятся. Колхознику огород рядом с домом нужен. Да и семьи разные: у одного двое детей, а у соседа – пятеро. Значит, и дома нужны разные. Вот наша установка и отливает любые дома, как нарисуешь, так и отольёт.

   – А кто ей управляет? Оператор в машине? – спросил Хрущёв.

   – Оператор там есть, – усмехнулся Соколов. – Для присмотра за установкой. Но он не то что бы управляет, он чертежи меняет. А дальше машина сама работает.

   – Не может быть! У вас что, ЭВМ в КУНГе стоит? – изумился Хрущёв.

   – Да какая там ЭВМ, Никита Сергеич! Устройство простое, как две копейки. Пойдёмте, покажу.

   Они поднялись в КУНГ. При виде Хрущёва оператор вскочил, но Никита Сергеевич тут же успокоил его:

   – Сидите, сидите. Мы только посмотрим, как эта штука работает.

   Посреди КУНГа стоял стол в виде ящика со стеклом сверху, напоминающий знакомый каждому конструктору «дралоскоп». Стекло было застелено чёрной фотобумагой, посередине в рамке была вставлена негативная фотопластинка с чертежом, а над ней медленно ползла считывающая головка, укреплённая на маленьком подобии мостового крана.

   – Вася, расскажи Никите Сергеичу, как машина управляется, – попросил Соколов оператора.

   – В головке несколько фотоэлементов, расположенных крестообразно, – пояснил оператор. – Чертёж не простой, на нём каждая стена кодируется двойной линией. Жирная линия задаёт направление, а тонкая прерывистая командует подачей бетона. Головка с фотоэлементами движется вдоль линии. Там, где свет проходит через прозрачную плёнку, идёт подача бетона, где линия прерывается, например, окно или дверь – бетон не подаётся.

   – А направление движения головки вы вручную задаёте? – спросил Хрущёв.

   – Да нет же, надо только чертёж правильно вставить и головку в нулевую точку вывести, – ответил Василий. – Дальше я включаю подачу, фотоэлементы видят свет, и не дают головке отклоняться.

   – Здорово! – похвалил Никита Сергеевич. – А как машина знает, что она дошла до угла и пора поворачивать?

   – Вот в этом главная идея, – сказал Соколов. – В головке фотоэлементы стоят крестиком. Главный в центре. Перед ним ещё два, и по бокам тоже по два. Боковые не дают головке уходить в стороны. Как только на них сигнал появляется, головка возвращается на курс. Когда головка доходит до угла, на переднем фотоэлементе сигнал пропадает. Если на переднем сигнала нет, а на одном из боковых он появился, головка поворачивает в сторону, где появился сигнал. Простая релейная логика. Не нужна никакая ЭВМ. Задача оператора – вовремя менять фотоплёнки с послойными чертежами.

   – Надо только плёнку очень точно выставлять, а то дом кривой получится, – добавил оператор. – Поэтому плёнка не кладётся на стол, а вставляется в горизонтальные пазы рамки.