И огнестрел не поможет.
Так что делаю единственное возможное, что осталось. Бегу навстречу противнику, который вот-вот появится из-за угла. В метре от поворота падаю на бок и оставшееся расстояние скольжу по грязному бетонному полу.
Тот срабатывает, как наждачная бумага — по ощущениями, мясо я стер до костей. Но инерции все равно хватает, чтобы выкатиться за угол, и применить недоульту. А потом, с криком «ипикайей, мазафака!»— всадить в сбившегося с бега новуса половину магазина.
Я даже не успеваю понять, смог ли нанести Воину критичные повреждения. Достаточные для того, чтобы он сдох. Мгновенно уловив изменения в плане, через меня перепрыгивают Влад с Пашей, и начинают мутузить врага.
Пару секунд слышно только шумное дыхание и влажные шлепки, как будто кто-то лупит ладонью по массивному стейку. Спины телохранителей закрывают от меня картину, и мне остается довольствоваться таким сомнительным видом.
А потом Малахова говорит:
— Чисто!
Голос девушки дрожит — переволновалась! Сегодняшний день ее на прочность испытывает постоянно. И девчонка держится, не пасует. Молодец! Но легкая истеричность присутствует.
Пацаны оборачиваются, и мне хочется присвистнуть — вот это, по твоему, чисто? Свита Принцессы выглядят мясниками на бойне. Окровавленные, оскаленные, с безумными взглядами. У Паши в руках ладонь террориста. Влад прижимает ко лбу оторванный кусок скальпа. Даже получивший девять пуль в упор, Воин смог изрядно порвать моих парней.
Но сам он сейчас лежит смятой кучей — не человек, а фарш какой-то. Его напарнику «повезло» больше — умер чистой, можно даже сказать, благородной смертью. Сидит себе у стеночки, голову набок повесил, а вместо правого глаза — кровавая дыра. Красота!
— Быстро! — подгоняю я своих. — Устройство!
Счет идет на минуты, если не на секунды. Пусть мы и находились в подвале, и звуки нашей пальбы должны быть приглушены толстыми стенами и межэтажными перекрытиями, но палили здесь громко. Террористы, если они, конечно, не дебилы (вангую — это не так!) должны быстро сообразить, что произошла нештатная ситуация. И где? В подвале здания, где у них прибор стоит, защищающий от разъяренного спецназа.
Павел срывается с места, сносит дверь. Влад несется за ним, выволакивает наружу… устройство? Твою же мать, это что, человек? Но, как…
Но память тут же подсказывает, что функции — отменные генные инженеры. И при отсутствии других материалов, с легкостью могут работать с тем, что есть в наличии — с живой плотью. Помнится, век назад, я уже видел их поделки. В Африке. Тогда твари строили Шпиль для связи со своей родной планетой. Из тел тысяч и тысяч местных жителей.
— Фу! — воскликнула Ира. — Что это?
Правильнее, все же, было бы использовать слово «кто». Чуан. Человек-сосуд, рожденный функциями. То есть, как бы новус, но нет. Над ним еще в чреве матери провели все необходимые манипуляции, и вырастили ровно то, что было нужно. Мощного телекинетика, который даже ходить самостоятельно не мог. Устройство для создания непроницаемого барьера.
— Убей. — приказал я Владу.
Тот с сомнением посмотрел на уродца-карлика, будто бы вросшего в офисный стул на колесиках. Но потом вспомнив, что обещал мне выполнять все приказы, дернул плечами, и свернул псиону-прибору шею.
«Щит снят?» — тут же отстучал я по виртуальной клавиатуре телефона.
«Да! Спецназ пошел. Ты молодец, Пичуга!»
«Бомба, помните?»
«Не бойся, с этим без тебя разберутся».
«Мы в подвале, капитан. И за нами идут».
«Запритесь. Помощь близко».
Ох, твои бы слова, да богу в уши, господин Ледящев. Но — будем ждать, что ж делать. Других вариантов покинуть помещение у нас нет. С этой мыслью я проверил остаток патронов в магазине пистолета, сбегал до ближайшего трупа, забрав оружие и у него, и уселся за углом.
Несмотря на то, что мы находились в подвале, ад, который устроили террористам спецназовцы КОП, достигал своими отголосками и нас. Стены тряслись до самого, казалось бы, фундамента. Раздавались беспорядочная стрельба, взрывы. Наверное, крики тоже, но вот их как раз слышно не было.
Длилось это всего пару минут. После чего в дверь подвала постучали. Вежливо.
— Детвора, не стреляйте! Свои! Мы входим!
А у меня вдруг включился режим паранойи.
— Какие еще свои? Фамилия, звание?
Короткий смешок раздался сразу после того, как дверь открылась. Из-за угла мы могли наблюдать, как в подвал спустились две мощных мужчин в серо-черном городском камуфляже, всяком тактикульном обвесе и с оружием в руках — массивными, но короткоствольными штурмовыми винтовками.
— А ты ниче такой, шкет! — прогудел один из них. — Дерзкий! Не бойся, спецназ КОП. Пошли, выведем вас к остальным.
Прежде, чем выйти к нашим спасителям, я прошептал своим.
— О том, что тут было — молчим. Не с копами, а в школе. Ясно?
Малахова сразу же согласно кивнула, а вот Влад с Пашей замялись. В глазах у обоих парней появилось слегка обиженное непонимание. Как же так, говорило оно. Мы же герои! Школу спасли! И про это должны молчать?
— Это приказ. — Ира вспомнила, что кризис миновал, и теперь вроде больше не нужно подчиняться моим распоряжениям. Более того, она способна отдавать свои. — Я все расскажу отцу, и он подтвердит или отзовет мой приказ. Но пока так.
— Это разумно, парень.
Тот же спецназовец, что обозвал меня дерзким шкетом, оказывается, прекрасно слышал наше перешептывание. И решил поторопить.
Телохранители Принцессы поняли, что большинство голосов не на их стороне и, смирившись, кивнули.
Пока нас выводили наружу, я успел разглядеть следы боя внутри школы. Не следы взрывов или сбивших штукатурку пуль, нет. Коридор, по которому мы добирались до подвала, изрядно спрямили. Части стен просто снесли. Из фойе вообще открывался вид на школьный двор — отсутствовала целая секция стены. Видимо, через нее спецназ зашел.
Теперь через пролом выводили освобожденных заложников. Я тут же закрутил головой, только что не подпрыгивал на ходу — пытался найти глазами сестру. Тут среди спин учащихся мелькнула огненная грива, и на душе сразу отлегло. Жива!
— Бомбу удалось обезвредить? — спросил я у нашего сопровождающего. Тот вел нас непосредственно к Ледящеву, таков был его приказ.
— Ну, школа, вроде, на месте. — усмехнулся тот.
— А как вы это сделали?
— Не ко мне вопрос, пацан. Я штурмовик, а там саперы работали.
— Погибшие среди школьников есть?
— Знаешь, когда я первый раз назвал тебя дерзким, это было сказано с одобрением. Не зарывайся.
Ответ он озвучил спокойным, даже дружелюбным голосом. Но я каким-то образом понял, что с расспросами пора завязывать. И заткнулся. Хотя любопытство и не делось никуда. Ладно, спрошу потом у Ледящева.
Капитан встретил нас на школьном дворе, стоя рядом с бронированным фургоном, в недрах которого виднелись серверные шкафы и горящие мониторы.
— Ну, Пичуга! — воскликнул он. — Ну ты и выдал! Как?
— С божьей помощью, господин капитан.
— Не подвела меня чуйка, видишь! Как знал, что с тобой что-то не так.
— Да все со мной так, Сергей Сергеевич, чего вы на несовершеннолетнего наговариваете! Просто оказался в нужном месте в нужное время.
— Э, нет, брат! Это не так работает! — безопасник шутливо погрозил мне пальцем, после чего, уже обращаясь ко всей нашей группе, сказал. — Ребята, о чем я хотел с вами поговорить…
— Нужно держать язык за зубами. — закончил я за него.
Ледящев бросил на меня недовольный взгляд, но кивнул и продолжил.
— Конечно, мы вас наградим за совершенный подвиг…
— Но — тайно. — опять прервал я его.
— Пичуга, ты рот-то приподзакрой, а? Если не из уважения к званию, то хотя бы к возрасту!
Дальше он толкнул монолог про то, как важно не выпускать доступную нам информацию в люди. Мол, паника, волнения, а кому это надо? Вот, правильно! Врагам престола и нужно! А мы пока школу быстренько починим, вас к государственным наградам тихонько представим, и размотаем весь клубок сегодня случившегося. Как такое могло произойти, куда охрана смотрела, кто из преподавательского состава с упырями этими сотрудничал, и так далее.
Мы, уже договорившись об это в подвале, только кивали согласно. Я лишь один раз уточнил про Стикса.
— Ушел. — щека у капитана дернулась. Но ничего, недолго ему бегать осталось. После такого его из под земли достанут!
Такого, для понимания, это нападение на дворянский гимназий. По словам Ледящева, террористы «перешли через красную линию», и теперь радикалам нигде не найти покоя.
— А с тобой, Денис, когда все немного успокоится, я бы хотел поговорить. — закончил свою речь коп.
— Вы из-за тех подколок в мессенджере? — сделал