Человек или все-таки не человек засмеялся.
— Сильная. — как-то довольно произнес он и пройдя вглубь пещеры скинул с головы капюшон.
Это был неимоверной красоты мужчина. От него веяло чем-то божественным. Длинные белые волосы как у меня и Вельмара были закреплены на манер древнего японского или китайского война. Правый глаз излучал холодное пламя, а левый был закрыт повязкой. Но это совсем не портило красоты мужчины. Его черты были на столько правильны и выразительны, аж до рези в глазах. Иначе как Богом назвать его язык бы не повернулся.
— Это принадлежит мне, мальчик. — я не заметила того мгновения как этот “Бог” оказался напротив Макса и протянул руку.
Мой демон поднял голову и твердым взглядом посмотрел на “Бога”, а потом его губы растянулись в нахальной улыбке.
— Ты же не можешь забрать его по своей воле не так ли, Д’хаид?
“Бог” хмыкнул и сложив руки на груди окинул Макса оценивающим взглядом.
— А ты не глупый мальчик, — он перевел свой взгляд на скованного во льду Таира, — о, старый друг, и ты здесь? — с наигранной удивленностью спросил “Бог”.
Как сказал бы Станиславский — “Не верю!”
— А я все гадал, когда же ты наконец решишь воспользоваться моим глазом. — задумчиво произнес “Бог”.
Стоп! Что? Моим глазом? “Отдай мне глаз Бога” — так сказал Макс Таиру. Это что же получается… Перед нами сейчас стоит реальный Бог? Хотя, чему я удивляюсь в самом деле?
— Столько лет таился, магию копил, храм во имя меня разрушил, — с ленцой говорил Бог, — хотя за это спасибо. Я ведь даже не мог к нему подойти. Почти два тысячелетия торчу в этом мирке не в силах покинут его, а все из-за таких же фанатиков, как и ты — выплюнул последнюю фразу он. — Мои же дети меня предали, возжелав больше власти чем я дал им. Править целым миром было мало? Захотелось большего? Куда же больше? Глупые дети. Никто не способен обуздать силу Бога! Хотя… — он перевел взгляд на меня. Меня окатило волной холода. — То, что находится в тебе девочка принадлежит мне. Фиора все-таки смогла найти подходящий сосуд для моей силы.
Мой демон напрягся, его черты заострились, его тело начало окутывать пламя. Вельмар тем временем загородил меня своей спиной. Гора загудела и заволновалась из ее недр ощутимо повеяло жаром. Мой интерес не позволил спрятаться за спиной Вельмара и я вышла, вставая рядом с ним в конце концов я всегда смогу юркнуть обратно. Бог же даже глазом не повел. Только посмотрел на Макса снисходительно.
— О, ты истинный сын пламени К’хаур, мальчик. Такой же, как и твой дед. Чистая душа, не совращенная жаждой власти. — Бог посмотрел на маму-демоницу с призрением. — Но ты ведь понимаешь, что в конечном итоге произойдет если я не обрету полную силу и не покину этот мир не так ли? Ты ведь чувствуешь, что происходит с сердцем горы? Ей невыносимо ощущать мою силу на протяжении почти двух тысячелетий. Она не предназначена для этого мира. Твой дед долгие века усмирял ее своим пламенем, а моя жена искала подходящий сосуд способный вместить в себя любую силу.
С каждым его словом мое сердце пропускало удары. Вот значит какова моя участь: быть просто сосудом, курьером — который доставит “Божественную” силу из пункта “А” в пункт “Б”.
— Если я не покину этот мир, то мира не останется, ты это понимаешь, мальчик? — странно, но Бог говорил спокойно и размеренно. Не давил своей силой и властью не показывал, что он выше всех. Этакий добрый папочка. Но я не обольщалась на его счет. Боги существа с изменчивым характером, просто этот конкретный Бог хочет договориться мирным путем. Я ощущала, что он устал быть здесь, хочет вернуться домой. Когда он произносил имя Богини я уловила в его тоне отголоски любви. Он дал жизнь своим первым детям — это были демоны если я верно уловила нить разговора, а они так жестоко с ним обошлись, спустив его с “небес на землю”. Бог вновь протянул свою руку к Максу. — Верни мне мой глаз.
— Верни его, Максимильян. — тихо проговорила я. Мой демон вздрогнул и посмотрел на меня и столько боль читалось в его глазах, что мое сердце сжалось. Но я понимала, что другого выхода для нас просто нет. Моя совесть и мой альтруизм не позволят обречь ни в чем не повинных жителей этого мира на верную гибель. — Пожалуйста.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Воцарилась гробовая тишина, даже гора притихла в ожидании. Я смотрела только на своего демона и грустно улыбалась. В конечном итоге он медленно кивнул и вложил глаз в протянутую руку Бога. А Бог сдернул с лица повязку и вставил свой глаз на законное место. Тут же от него хлынула волна силы от чего каменные стены затряслись, а гул из недр горы неимоверно усилился.
— Скорее, — теперь уже Бог протянул руку мне, — подойди, девочка и отдай мне все что у тебя есть. — в его глазах читалось нетерпение.
Собравшись с духом и не давая себе времени на раздумья и сомнения быстрым шагом подошла к Богу и вложила свою руку в его.
— Отпусти ее. — мягко прошептал Бог, склонившись к моему уху. — Просто отпусти.
Я закрыла глаза и обратилась к тому, что хранилось в моей груди. Сила ластилась ко мне как котенок, я чувствовала, что ей жаль расставаться со мной, но она хотела вернуться к своему хозяину. И я отпустила ее с улыбкой на губах. Теперь она и ее хозяин смогут вернуться домой.
Сила лилась из меня мощным потоком напитывая Бога. Сначала я ощущала легкий дискомфорт в груди, но позже появилась боль. Какое-то время я еще могла сдерживаться, но с каждым разом она становилась все невыносимей. Ощущения как будто из меня вытягивали душу. Хотя, что это я? Если учитывать, что магия и душа можно сказать единое целое, то это так и было — из меня вытягивали душу! И сопровождалось это невыносимой болью. Кажется, я кричала. Мои ноги не могли меня держать, но крепкая и горячая рука не позволила мне упасть. Кажется, я слышала свое имя и женский плач. Но в конечном итоге это было уже не так важно. Когда все закончилось руки, державшие меня, исчезли, я начала падать, но другие руки не позволили моей голове коснуться пола. Меня прижали к горячей груди так бережно, что я ощутила себя самой нужной, любимой и желанной. Я втянула в себя запах своего демона и с большим усилием разлепила глаза. Его бледно-зеленые глаза смотрели в мои и излучали столько любви, что в ней можно было утонуть. Я улыбнулась.
— Корица с лимоном, — прошептала я еле слышно.
— Что, милая? — растеряно проговорил мой демон.
— От тебя пахнет корицей и лимоном, — я боролась с усталостью из последних сил, — этот запал привел меня к тебе, в этот мир. Я… — не успела сказать ему то что хотела мое сознание погрузилось в темноту.
Максимильян
Обнаружить матушку рядом с сердцем горы, да еще и в компании Таира Сари было для меня как удар под дых. Я знал, что она не довольна решением отца и нашего с Марком деда передать власть над империей другой династии, но даже и представить не мог на что она решится пойти ради того, чтобы вернуть власть демонам. Не уверен смогу ли я простить ей то, что она была готова отнять жизнь у моей истинной, тем самым обрекая меня на существование без “сердца”. И то, что она не знала о том, что Ярослава моя Чара’ид не умоляет ее поступка. А появление Д’хаида и его заявление о том, что моя Ярослава послана в этот мир для того, чтобы передать ему магию смерти и помочь покинуть наш мир и вовсе чуть не лишило меня рассудка. Узнать, что твоя истинная всего лишь “подходящий сосуд” — подобно смерти. Это как пообещать что-то невообразимо прекрасное и тут же отнять, не давая и шанса на счастье. А когда она покорно согласилась пожертвовать собой ради того, чтобы освободить Бога и не дать этому миру погибнуть — я позволил ей это сделать. Когда она передавала силу Д’хаиду я всем своим существом ощущал ее боль, кричал ее имя до срыва связок. И в тот момент, когда ее сердце остановилось… Кажется я умер вместе с ней. К н и г о е д . н е т
— Нет, нет… — я сидел на полу пещеры держа на руках хрупкое тело и как помешанный гладил ее лицо и волосы все еще не веря в то, что потерял ее. Гора гудела и на наши головы уже начала сыпаться мелкая крошка, но мне было плевать. — Ярослава… — шептал я.