Читать интересную книгу Публичные лекции о гомеопатии - Лев Бразоль

Впрочем, нужно сказать, что между противниками гомеопатии есть и такие, которые, не видя решительно никакой возможности отрицать значение гомеопатии, готовы ей приписать только ограниченное значение. Так, например, известный медицинский журнал «Die Allgemeine Medicinische Centralzeitung» (1882, № 54, 6 Juli) говорит: «Мы сами, согласно нашим сведениям и испытаниям, признаём за гомеопатическим методом действия безусловное право гражданства (unbedingte Berechtigung) и даже преимущество её для многих лиц и для известных случаев; скажем более, мы считаем долгом каждого добросовестного врача применять её там, где она показана, чему мы могли бы представить множество примеров». А Лодер Брёнтон в предисловии к последнему изданию своего «Руководства», стараясь смыть с себя справедливое обвинение в литературной краже, вынужден сделать следующее важное признание: «Рациональные практики признают за этим правилом (similia similibus) только частичное применение»; по его мнению, «Правило similia similibus не составляет гомеопатии», и только «всеобщее применение его есть гомеопатия». По его мнению, различие между «рациональными» врачами и гомеопатами заключается в том, что первые признают за законом подобия частичное, а вторые всеобщее значение. Вот до каких жалких размеров спустилась оппозиция против гомеопатии, но даже и тут она основана на недоразумении, проистекающем из незнания гомеопатической литературы. Из всего, что писал Ганеман и лучшие его ученики, прямо видно, что никогда ещё ни один знающий и образованный врач-гомеопат не считал закона подобия единственным и исключительным правилом во всех случаях, где требуется врач, хирург, акушер или гигиенист. Напротив, все гомеопаты с Ганеманом во главе признавали значение причинного, антидотарного, а в некоторых случаях даже и антипатического лечения, чем, понятно, урезывается безусловная всеобщность закона подобия.

Но второе требование Бэкона для обеспечения достоверности индуктивного вывода, а именно, в данном случае, определение условий, исключающих применимость закона подобия, ограничивается следующими опытными положениями, составляющими, так сказать, простые аксиомы, не требующие доказательства.

Закон подобия не имеет места в тех случаях,

1) где возбуждающая причина болезни постоянно присутствует и находится в действии;

2) где, по удалении причины болезни (посредством химических, механических, антипаразитарных или гигиенических мер), болезнь исчезает сама собой;

3) где болезнь происходит от разрушения тканей, не способного уже к дальнейшему восстановлению;

4) где жизненная энергия или естественная сила реакции в организме истощена; и, наконец,

5) где сходство с естественной болезнью не может быть воспроизведено в здоровом человеческом организме посредством соответствующих лекарственных средств.

Таким образом, путём исключения, мы находим, что сфера действия закона подобия ограничивается болезнями, сходными с такими, которые могут быть воспроизведены посредством лекарственных средств и существуют в организме, обладающем целостью тканей и реактивной способностью, необходимыми для выздоровления, под условием удаления или прекращения действия производящей причины болезни.

Или, рассматривая область действия закона подобия с другой стороны, с точки зрения различных лекарственных средств или агентов, влияющих на здоровый человеческий организм, и применяя опять метод исключения, мы найдём, что similia similibus не относится

1) к средствам, преднамеренно вводимым с целью химического действия на организм;

2) к средствам, применяемым лишь для механических целей;

3) к средствам, необходимым для развития здорового организма; и

4) к средствам, употребляемым для непосредственного удаления или уничтожения паразитов, внедряющихся в человеческое тело.

Откуда следует, что неисключенные средства, подведомственные закону подобия, будут тe, которые действуют на организм не в силу грубо химических, механических или гигиенических свойств, но способны динамически или специфически вызывать в здоровом организме болезненные состояния, сходные с теми, какие наблюдаются у больных.

Вне этой сферы гомеопатическое лечение неуместно, но в обширных пределах своей ясно очерченной сферы гомеопатическая формула, в силу многочисленности и доброкачественности положенных в её основу положительных наблюдений, представляет вероятность высочайшей степени и имеет уже всеобщее и принудительное значение закона природы, подтверждаемого ежедневно (в течение вот уже скоро 100 лет) новыми, повторными и положительными наблюдениями, легко и постоянно доступными проверке и контролю каждого честного и добросовестного врача.

До сих пор я старался только уяснить вам метод, т. е. путь или направление, по которому развивалась гомеопатия, и вы видите, что это тот самый единственный путь, на котором рождаются, вырастают и совершенствуются все опытные науки, а именно: наблюдение, эксперимент и индукция.

Теперь пойдём дальше и посмотрим на смысл и содержание всех опытных законов.

Я уже сказал, что опытные науки изучают лишь позитивные факты опыта и наблюдения и их законы. Если данные факты или явления подчиняются известному опредёленному и постоянному порядку возникновения и если они неизменно повторяются при одних и тех же условиях, то мы говорим о законе, управляющем этими явлениями. Опытные науки не занимаются исканием абсолютных или «рациональных» причин или причины всех причин, объясняющей начало и конец вещей; они ограничиваются исследованием относительных или эмпирических причин, т. е. фактов в их взаимодействии и соотношении с другими фактами, и, прилагая индуктивный метод к исследованным фактам, выводят опытные законы. Следовательно, в индуктивных науках законом называется обобщение из эмпирических фактов, выражающее отношение между двумя сериями опытных явлений. Всё, что вне этих реальных фактов опыта и наблюдения, всё это роман, фантазия, метафизика, философия — все прекрасные вещи в своё время и на своём месте, но не в позитивных науках при исследовании опытных законов природы. Натуралист не знает и не доискивается причины и сущности тяготения, света, электричества, химического сродства, но довольствуется установлением общей связи или взаимного отношения между двумя фактами или явлениями природы, и конечным предметом всех естественных наук всегда служат две серии самостоятельных явлений, связанных между собою формулой их взаимного соотношения друг к другу.

Так, например, в астрономии и в физике мы имеем дело с физическими фактами и свойствами двух небесных или земных тел по отношению к их объёму, весу, массе, плотности и взаимному друг от друга расстоянию, и имеем эмпирическую формулу, гласящую, что притяжение между телами прямо пропорционально массам и обратно пропорционально квадратам расстояния — это и есть известный ньютоновский закон притяжения, выражающий не более и не менее как всеобщее механическое отношение, существующее между физическими телами; закон, хотя и доступный теперь математическим или дедуктивным доказательствам, но открытый, проверяемый и подтверждаемый опытом и наблюдением, посредством методов, свойственных этим наукам.

В оптике мы изучаем свойства освещающих и освещаемых или светящих и светоотражающих тел и через наблюдение относительных положений падающего и отражённого луча и отражающей поверхности мы получаем эмпирическую формулу, гласящую, что угол падения света равен углу его отражения — это и есть один из законов отражения света, выражающий оптическое отношение между двумя телами, и проверяемый и подтверждаемый опытом, посредством методов, свойственных оптике.

Также и в химии, изучая, например, соединения двух или более тел, положим, ртути и хлора, мы находим, что ртуть даёт два соединения с хлором, хлористую ртуть или каломель и двухлористую ртуть или сулему. В каломели 35,4 хлора соединяются всегда с 100 частями ртути, а в сулеме 35,4 хлора — всегда с 2 х 100 частями ртути. Подобное же постоянство относительна весовых количеств всех тел, вступающих между собой в сочетания, мы наблюдаем во всех процессах химического соединения двух или больше тел; таким образом, мы имеем химические свойства или эмпирическую формулу, их связывающую, и гласящую, что элементы соединяются между собой в неизменно определённых, им свойственных весовых количествах или паях или в кратных отношениях этих количеств — это и есть известный закон кратных отношений, выражающий, как уже самое название показывает, химическое отношение, существующее между телами, и проверяемый опытом посредством методов, свойственных химии.