Читать интересную книгу Мадам Гали. Свободный полет - Борис Громов

Здешняя кухня отличалась изысканностью и кулинарного искусства, и оформления подачи кушаний. Лозунг лидеров «новой кухни»: «Долой блюда, да здравствуют тарелки!» — здесь не приветствуется. И блюда севрского фарфора на несколько персон традиционно ставят в центр стола. Гали и Рене, как всегда, уютно устроились у стены.

— Какие устрицы у вас? — Гали обожала бузигские.

— Утром, мадам, как раз доставили именно бузигские.

— Замечательно. Мне с шампиньонами, а тебе, Рене, запеченные… Жареный мерлан, салат, разумеется.

Но сюда приезжают не ради ужина — отличных ресторанов в Париже достаточно. Легкая закуска и бокал вина — лишь некая обязательная прелюдия к действу, которое разворачивается здесь до поздней ночи.

— Хочешь еще устриц?

— Нет, дорогой. Поторопись, видишь — Анри и Луиза уже выходят.

В роскошно обставленной гостиной, стены которой украшали гобелены восемнадцатого века, гости устраивались в креслах. Маленькие столики намекали на то, что сюда подадут вино, кофе или мороженое — все, что пожелаете.

— Вот это номер! — вдруг присвистнула Гали.

— Что случилось, дорогая? — Рене раздражали громкие звуки.

— Ты видишь, кто там сидит?! Да не туда ты смотришь, Рене. Слева от нас. Дама в сиреневом и мужчина, он словно уксусу наглотался.

— А, вижу, ну и что?

— Это же Нина, дочь… — Гали назвала имя одной из самых высокопоставленных персон Советского Союза.

Члены семьи государственных деятелей такого уровня в обязательном порядке сопровождались сотрудниками Комитета государственной безопасности. Спутник Нины действительно сидел с кислым видом: ему порядком надоела высокопоставленная дочка, хотя визит во Францию начался всего четыре дня тому назад. Нина официально входила в состав делегации советских деятелей культуры, что-то вручала французским музыкантам «от имени и по поручению».

Едва слышно журчала музыка, обволакивая присутствующих сладкой истомой. Невидимый Шарль Азнавур упрекал ненасытную «топ атиг» Изабель за чересчур страстный темперамент, но на самом деле всем было ясно, что Изабель — молодец. Соседка Гали поднялась и направилась к лысоватому мужчине напротив. Она положила руку ему на плечо, потом засунула за воротник рубашки, нежно поглаживая спину мужчины. Спутница лысоватого оставалась безучастной к происходящему. Лысоватый усадил даму на колени, начал расстегивать ее блузку и зарылся лицом в грудь женщины. Тем временем к его спутнице устремился высокий мужчина в очках, как две капли воды напоминающий министра республики, на ходу расстегивая «молнию» брюк. Вскоре все происходящее напоминало ожившую картину «Искушение святого Августина», с той разницей, что участники теперешней оргии не утруждали себя полным освобождением от одежд. Совокуплялись жадно и непристойно. Знаменитую актрису повалил на стол иностранный дипломат. Юбка женщины задралась до подбородка, а прекрасные ноги в лаковых лодочках тряслись над пушистым ковром в такт усилиям самца. Двое мужчин — худой верзила и низенький крепыш — долго никак не могли поделить очаровательную блондинку. Наконец, пока крепыш торопливо скинул-таки брюки, а блондинка — трусики, второй готовился к бою, наслаждаясь стонами блондинки. Жалобы Азнавура потонули в общем сопенье, кряхтенье и воплях.

Мужчина, сопровождавший Нину, безуспешно пытался увести даму. Дочь государственного деятеля, раскрыв рот, заглатывала происходящее. Миловидное личико светилось тайной надеждой: а вдруг кто-нибудь пригласит ее разделить радости всеобщего распутства. Однако желающих приобщить Нину к наслаждениям обожравшегося высшего света Франции не находилось. Надо сказать, женщина ничем не рисковала: по неписаным правилам игрищ, если первое прикосновение встречало отказ — попытка не повторялась. Гали, закончившая развлекаться с женой приятеля, который трудился над худощавой немецкой журналисткой, посмотрела в сторону парочки из родной страны. «А не потрепать ли нам залетным птичкам нервы?» — И она развязно шлепнула ладонью по плечу комитетчика:

— А не потрахаться ли нам, дружок?

Услышав родную речь в исполнении французской красотки лесбиянки (бедняга волей-неволей наблюдал процесс общения современных Сафо), парень обомлел. Похоже, лесбиянка — тоже комитетская (он не ошибся!) и заложит его по полной программе. Парень понятия не имел, куда завезла его товарищ Нина; справиться у коллег насчет благонадежности заведения — что он просто обязан был сделать — охранник вовремя не удосужился. И теперь с ужасом думал, как для начала выбраться из окаянного клуба. Капризная принцесса оттягивалась по полной программе и не собиралась лишать себя удовольствия от зрелища, очевидно хорошо ей знакомого, и огрызалась: «Отстань, Витя. Еще рано!» И комитетчик безропотно подчинялся. А что ему оставалось — только скандала для полного счастья не хватало.

Через пятнадцать лет Виктор оставит службу: сотни опытнейших и порядочных офицеров Комитета не могли примириться с тем, как Вадим Бакатин, сдавший американцам систему прослушивания нового здания их посольства, методично разрушал систему государственной безопасности России.

Профессионалов подхватывали «на лету» — не успел Виктор отметить все позиции обходного листа, как уже получил приглашение возглавить отдел, обеспечивающий безопасность бизнеса одной из крупных отечественных компаний. И однажды ему довелось вспомнить свои муки во время версальских забав высокопоставленной дочки, только теперь ему было не страшно, а противно до тошноты, ибо увиденная картинка оказалась еще омерзительней. Пропадавшую трижды в неделю по вечерам жену одного из совладельцев компании он обнаружил в борделе, где жрицами любви служили исключительно замужние и богатые дамы. Обремененные добычей прибыли, их мужья не отличались подвигами на поле семейного секса, и жены решили компенсировать нанесенный им ущерб.

Но это будет потом, а сейчас он, вспотевший до трусов, вглядывался в персонажей, пытаясь определить, кто еще кроме этой бабы здесь «при исполнении»? С карьерой в органах бедняга уже простился и мысленно подсчитывал, сколько ему могут дать. Однако после слов Гали встревожилась и Нина: в случае чего ей тоже нагорит. И лихо. Могут лишить поездок. И откуда взялась эта шлюха? Гали же продолжала развлекаться от души:

— Соглашайся, дружок. Получишь несказанное удовольствие, гарантирую!

Наконец ей надоело издеваться над парнем — коллега все-таки. Нина давно уже была на грани обморока от страха.

— Бери свою даму, мужик. И проваливай. На будущее — интересуйся, куда лезешь.

Пробираясь сквозь слегка притомившихся граждан и не граждан Республики, Виктор пытался сообразить: как понимать эту бабу — заложит или нет?

— Ты с ними знакома? — поинтересовался Рене, когда Гали опустилась в кресло. Он уже привел в порядок свой костюм и возился с галстуком. — Помоги, дорогая. И зачем я его снимал сегодня, сам не пойму?

— Оказывается, в версальском дворце есть зал «Малые забавы». — Гали отпила глоток воды. — Интересно, чем они там занимались?

Конечно, подобные экскурсии возникали скуки ради — когда она отдыхала от очередной интриги и томилась в ожидании следующей. Гали не могла существовать без «дела». И судьба сжалилась над ней — собственной персоной, целый и невредимый, на горизонте появился Эдуард Бутман. Разыскал ее сам, позвонил.

Появление призрака из прошлого ввергло Гали в шок.

Глава 12

СВИДАНИЕ НА РЕЙНЕ

Альштадт — не тронутый временем и человеком прекрасный островок Средневековья в центре современного индустриального Кёльна. Множество баров, кафе и кондитерских радуют умученных туристов, желающих вытянуть ноги за кружкой пива или полакомиться миндальными пирожными. В один из таких баров вошли двое — молодая дама и мужчина средних лет. Дама пожелала «столик возле окна — хочу видеть собор».

— Все такая же, — улыбнулся ее спутник, отодвигая тяжелый резной стул, — садись и любуйся.

— А ты почти не изменился, Эдик, — заметила дама, расстилая огромную белоснежную салфетку на точеных коленях, щедро открытых короткой шелковой юбкой.

— Зато ты, Гали, совершенно другая.

— Постарела?

— Упаси боже — возраст ни при чем: ты стала еще прелестнее. Просто сейчас передо мной сидит независимая, крепко стоящая на нашей грешной земле дама. И, судя по всему, отлично обеспеченная. Я угадал?

— Почти.

— Ясно, — захохотал Бутман. — У тебя пока еще нет всех денег, каких тебе хочется. Ах, Гали, Гали! — И, отсмеявшись, уже серьезно предложил: — Давай их делать вместе. Кстати, моя дорогая, пора обзавестись собственной галереей.

— Эдик, ты представляешь, во что это обойдется в Париже? Я давно думаю о галерее, где можно не только выставлять антиквариат, но и продавать. Ты прав: я очень обеспеченная дама, но сейчас мне пришлось бы потратить все, что у меня есть. Ну… почти все.