За нашими спинами возник дворецкий.
— Стайр, — обратился к нему Арвен. — Отнести тело в ледник. Позже я сам разберусь с ним.
Арвен поднял меня за плечи, давая возможность дворецкому подойти к телу.
— Не дом, а недоразумение. — чуть слышно пробормотал Стайр, подхватывая наемника за подмышки. — То тюрьма, то мертвецкая.
Ррр зыркнула в сторону Арвена:
— Ты и в посмертии не оставишь его в покое?
— Ррр, солнышко, — Пелагий попытался приобнять ее, — Лунг сам виноват.
Орчанка отпихнула эльфа, вырвала тело наемника из рук Стайра:
— Я сама, — и, удерживая на руках Лунга, пошла вслед за дворецким, не оборачиваясь бросила Арвену: — утром я ухожу.
Пелагий тяжело вздохнул, провожая ее взглядом, встал рядом с магом.
— Она успокоится. Поймет, что у тебя не было выбора.
— Слишком часто у меня нет выбора, — прошептал Арвен, а затем развернулся и пошел к лестнице.
Я посмотрела в его спину.
Выбора? О чем это? Он только что убил человека, который, пусть временно, был ему другом. События, о которых я почти забыла, обожгли огнем: владетель, клятва, гроб. Ну, нет! Я не позволю сделать тебе еще одну глупость!
Глава 18
Арвен
Я едва закрыл дверь, как она вновь резко распахнулась — в проеме стояла Иина.
— Тебе не хватает одной смерти?
Она толкнула меня в грудь, заставив отступить в глубь комнаты. Ее взгляд ожег холодом. Я отстранился, не желая смотреть ей в глаза. Ведь я убил человека, которого она любила, и знал, что заслуживаю презрения. Но выносить этот взгляд было слишком больно.
— Решил покончить еще и с собой? — она схватила меня за рукав, вынуждая обернуться.
Что?
— Ты мерзкий трусливый тип! — ее голос дрожал от ярости. — Владетель манипулирует тобой, а ты и рад сунуть голову в петлю.
Смысл сказанного медленно пробрался сквозь трясину мыслей, а когда я осознал его, то удивленно посмотрел на нее:
— Откуда?..
Иина отпустила рукав и уперла руки в бока, недовольно сузив глаза.
Ей все известно!
Не понятно как, но она все знала: и о договоре, и о клятве. И, кажется, ее злость совсем не относилась к смерти Лунга.
— Кто-то не только читает чужие письма, но и подслушивает чужие разговоры? — я заложил руки за спину, пытаясь скрыть от нее дрожащие пальцы и навис над ней заглядывая в глаза. Мне показалось, что я смотрю в два провала, таких же темных, как бездна спящая в моей груди.
— И совсем не жалеет об этом, — в ее голосе звучал вызов. — Твою мать! Если бы я знала, что ты собираешься похоронить себя заживо, то не сняла бы с тебя цепи. Не понимаю, кто из вас больший псих, ты — что предложил такое, или ваш Владетель — что согласился.
Она злилась на меня. Но почему?
В груди вспыхнула робкая надежда, которую я постарался заглушить — теперь она уже не имела значения. Бессилие выплеснулось в тихую досаду. Возможно я слишком поторопился, но сейчас ничего уже не изменить.
Стараясь казаться спокойным, я до боли сжал руки. Не желая, чтобы она увидела мое волнение, я улыбнулся:
— Все не так страшно, как кажется.
— Правда? — что-то неуловимо в ней изменилось. Неожиданно, пальцы Иины скользнули по моей груди, медленно коснулись плеч, нырнули в пряди волос и надавили на затылок, заставляя склонить голову. Она привстала на цыпочки, ее дыхание обожгло шею, поднялось выше, легким пером, коснулось мочки уха. — Не так страшно, как кажется? — шепот прошелся по коже вызывая озноб. — Всего лишь вечность в одиночестве, в темноте, когда голоса в голове становятся невыносимы, доводя до безумия. Сколько выдержишь и не сойдешь с ума?
Ее слова, змеей проникали под кожу свиваясь кольцами вокруг сердца. Я задержал дыхание. Мне было не важно, что она говорила. я просто хотел слушать ее голос, не желая спугнуть эту сладкую муку. Мои руки легли на ее талию.
Она резко отстранилась, разорвав объятья, и отступила. Твердо посмотрела на меня:
— Хочешь стать безумцем? Не боишься? — змея ее слов ужалила в сердце.
Она права. Боялся.
До спертого дыхания, до дрожи в коленях, до дикого крика, который так и не решался выпустить наружу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пришлось приложить усилие, чтобы мой голос звучал ровно:
— Зато я буду безопасен.
— Ты — да. А Владетель?
— У меня не было выбора. Знаешь на что способны Божественные близнецы? Каждый раз это кровь, чьи-то жизни и мертвая земля.
Тьма в груди неистово бесновалась, требуя изменить решение. Я сцепил зубы, пытаясь усмирить ее. Выбор был. Я мог убить Рудгарда. Но не сделал его.
Раздражение Иины утихло, но я видел, как оно билось внутри нее искрами потухшего костра. Ее плечи опустились, словно я только что взвалил на них свою ношу. Она задумчиво подошла к окну, посмотрела на затухающее солнце. Тихо произнесла:
— Ты говорил, что тебе не нужен престол.
Я встал за ее спиной. Медленно провел ладонями вдоль ее рук не решаясь прикоснуться.
— Сейчас нет. Но кто знает, что произойдет в будущем. Я могу измениться. Мной могут воспользоваться. Рудгард прав, если мы хотим сохранить этот мир — кто-то один должен умереть.
— Но почему ты? — она резко развернулась и уткнулась лицом в мою грудь. Я замер. — Почему не он?
— Он — Владетель, а я — никто. К тому же, и так уже мертв.
Я осторожно обнял ее.
— Так не должно быть. Это не правильно. У тебя должен быть шанс, — она подняла на меня глаза, в глубине которых плескалась боль. Я крепче прижал ее к себе. — Значит, все оказалось зря? — прошептала она.
Если бы я только знал другой способ, если бы только была возможность обойти клятву…
— Ну, почему? — я хотел забрать ее боль, чтобы навсегда похоронить вместе с собой. — Теперь мне есть о чем мечтать, находясь во тьме.
Мягкий свет гаснущего солнца окутал нас покрывалом.
Я держал ее в кольце своих рук, чувствуя теплое дыхание. Владетель, боги, заговорщики — все потеряло значение. Была только она и неистовый стук сердца в моей груди.
— А, знаешь, — в голосе Иины скользнуло злорадное ожесточение, — я не сниму айхран с вашего Владетеля. Раз он такой умный, пусть как-нибудь сам выкручивается.
— Не говори так, — я провел ладонью по ее волосам, перебирая пряди, вдохнул их запах. — Если ты все слышала, то знаешь, что он не станет преследовать тебя. Наоборот, поможет в поисках твоего бога. Он многое может, двери всех храмов и библиотек будут открыты для тебя. Ты получишь любую поддержку.
— Да пусть он катится к черту! — она отпихнула меня. Снова. Нервно прошлась по комнате: — Только не так… У нас еще есть время… Мы что-то придумаем. — Иина остановилась передо мной и посмотрела в глаза: — А если ты только попробуешь пойти на поводу Владетеля…
— То что?
— Ничего! — в ее взгляде вспыхнул огонь — такой же, как и в ночь нашего знакомства. Его сила обожгла меня. Магия, которой не должно быть…
Иина развернулась — я ухватил ее за локоть. Она фыркнула, попыталась сбросить руку.
Если сейчас позволю ей уйти, то вновь упущу шанс. Может, последний…
Я рывком притянул Иину к себе и коснулся ее губ, внутренне готовясь к отпору,
Она замерла, упираясь рукой мне в грудь, но не оттолкнула. Я подхватил ее за талию, прижал ближе. Вдохнул ее запах: волнительно-пьянящий, как свежий ветер над степью. Моя настойчивость сменилась мягкостью. Ее рука плавно скользнула по моей груди и сжала плечо.
Мир растворился в тишине.
Я вбирал огонь с ее губ в надежде, что, когда придет время, он удержит меня от безумия. Даст возможность продержаться как можно дольше.
— Никогда, — выдохнула она, прервав поцелуй, — никогда не вздумай лечь в стальную тюрьму добровольно.
Я провел ладонью по ее, натянутой, точно струна, спине, задержался между лопаток.
— Обещаю, — шепнул на ухо. Слова лжи легко легли на язык: — Мы найдем выход. Только… Я должен быть уверен… Я должен знать… что у меня есть причина не делать этого.
Иина нежно провела кончиками пальцев по моей щеке.