не привлекла к своей стряпне, остальные уже были при деле.
Со слов моих помощников всё было так просто, что мне казалось, что я зря кипишую. Но потом дошло до дела, и я поняла, что ни разу не зря.
Самым трудным для меня было нарезать красиво овощи и делать аккуратные котлеты и булочки. Руки, заточенные под автомат, словно приросли к моей жопе, и ни в какую не хотели меня слушаться.
На третий день у меня что-то получилось. Повар с облегчением вздохнул и даже похвалил меня за старание. Я была благодарна домочадцем за помощь, за то, что не бросили меня в беде. Они бы могли и хрен положить на мою просьбу. Я пока тут никто. Так, любовница хозяина. Я бы могла и пригрозить прислуге, но прекрасно понимала, что война мне ни к чему. Мне ещё с ними жить потом, так что сраться из-за супа и котлет надобности не было.
Пришлось просить о помощи, и это оказалось легче, чем я себе представляла. За спрос, как говорится, не ударят в нос. Прислуга оказалась понимающей и отзывчивой, на мою удачу.
Когда всё было готово, я накрыла на стол и позвала Баркаса снимать пробу. Если траванётся, его было не жалко. Мужчина удивился моему приглашению пообедать, но всё же пришёл в столовую. Скорее из любопытства, чем от голода. Когда начбез узнал, что это я своими рученьками настряпала, то уже не с аппетитом, а с подозрением уставился в тарелку с супом.
— Да просто попробуй, Баркас! — уговаривала я его. — Тебе трудно, что ли?
— Чё-то я очкую, — признался он, придирчиво, как под микроскопом, разглядывая содержимое тарелки.
— Да жри ты уже! Заколебал! — настаивала я. — Хочешь, водки налью для аппетита? Для дезинфекции желудка?
— Витя пить на работе не разрешает, — расстроенно вздохнул мужик. — Но всё равно спасибо!
Борщ пах аппетитно и выглядел чудесно, посыпанный зеленушкой моей щедрой ручкой, приправленный свежайшей сметаной, поэтому Баркас, тяжело сглотнув слюну, несмело зачерпнул его ложкой.
— Нормально! — проглотил он суп, погоняв его во рту.
— Нормально?
— Вкусно, правда!
Баркас сожрал полкастрюли борща с чесночными пампушками, и только потом узнал, что ещё и котлеты надо пробовать.
— Эх, умела готовать, но не умела подавать! — вздохнул он. — Кто так делает, Даша? Надо было сразу сказать, что котлеты ещё есть. Я щас лопну нахер!
Тем не менее Баркас слупил четыре котлеты и даже овощной гарнир к ним, нахваливая меня с набитым ртом.
Он хотел ещё котлету, но я отобрала тарелку. Надо же Вите оставить на пробу? Если, конечно, Баркас до вечера не сдохнет.
— Вот о чём я тебе говорил, Сисьюрити? — с трудом поднимаясь из-за стола, сказал мужчина, поправляя ремень на округлившемся животе. — Будь лучше девочкой, а не мужиком. Смотри, как у тебя здорово получается!
— Исчезни уже! — фыркнула я на него, но слова Баркаса показались мне приятными. — Спасибо, Баркас! — крикнула я ему вдогонку.
Баркас — не моя будущая свекровь, и даже не свёкр, но мне хотелось летать от счастья. Осталось получить оценку от будущего мужа. Чтобы скорее свыкнуться с мыслью о своём замужестве, я именно так про себя называла здоровяка.
Еле дождалась его с работы, даже смску ему написала, что соскучилась. Витя же мне для этого телефон подарил?
Надо было видеть лицо мужчины, когда я поставила перед ним тарелку с борщём. Уже сам факт, что я непривычно навожу вокруг него суету, удивил его, а тут ещё и ужин моего приготовления.
— Сама варила? — изумлённо спросил Виктор. — Да ладно?
— Ага, — выдохнула я с замиранием сердца. — Там котлеты ещё, — сразу предупредила я мужчину, помня упрёк Баркаса.
Ел Виктор молча, заставляя меня волноваться всё сильнее. С ума сойти, какой-то дурацкий борщ довёл меня до трясучки! Это где такое видано? Если бы месяц назад мне кто-то сказал, что я буду кашеварить для мужика, я бы обоссалась от смеха.
Теперь мне было не смешно, и вспоминая пророчество цыганки, я приходила к выводу, что она сказала мне всю правду. Витя же на самом деле побеждает моих демонов? День за днём, шаг за шагом.
— Очень вкусно! Ставлю пять, любовь моя! — наконец, вынес свой вердикт Виктор, отодвигая пустую тарелку от себя. — Бля буду, борщ шикарен! — заметив моё замешательство, заверил меня он. — Тащи котлетки!
Я принесла второе, и подперев рукой подбородок, снова принялась заглядывать мужчине в рот.
— А ты чего не ешь, Дашунь? — спохватился мужчина.
— Напробовалась уже, — рассмеялась я.
К счастью, Вите понравились и котлеты, так что можно было выдохнуть уже. Осталось всё в точности приготовить снова, и дело в шляпе!
— Можно звать гостей? — нерешительно спросила я.
— Вполне! Родители уехали на какую-то выставку в столицу, приедут на следующей неделе, — сообщил Виктор. — Я уже рассказал им про тебя, и им не терпится с тобой познакомиться.
— Правда?
Я очень переживала за этот момент. Если раньше мне было похерам, то теперь я очень хотела понравиться родителям здоровяка.
— Правда. Я раньше не знакомил родителей со своими девушками, чтоб ты понимала.
— Никогда?
— Никогда. Пойдём ко мне в кабинет, Дашунь? Мне надо тебе кое-что отдать.
Меня распирало любопытство, пока мы шли до кабинета Виктора. Неужели, мои документы готовы? Здоровяк, конечно, всемогущий, но что-то уж слишком быстро.
Он полез в сейф, а я оглядывалась по сторонам. В прошлый раз я толком и не рассмотрела обстановку. Кабинет был оформлен очень просто, как и большинство комнат в доме. Самыми роскошными были наша спальня и гостиная. Остальное без излишеств.
Наверное, потому, что сам Виктор был простым, он придерживался такого же принципа во всём, кроме меня. Было ощущение, что на меня это правило не распространялось. Я должна быть именно роскошной и самой лучшей. Его гордостью.
Когда Виктор протянул мне две бархатные коробочки, я сразу догадалась, что внутри — цепочка и кольцо, которые я заказала перед побегом. Теперь мне было неловко не то чтобы принимать такие подарки, даже смотреть на них неудобно.
— Я не могу это принять, — смутилась я. — Мне стыдно!
— Стыдно? — усмехнулся Виктор. — Примерь хотя бы?
Я надела на руку колечко, а Виктор помог мне застегнуть цепочку. Встав позади меня, он защёлкнул замочек и провёл ладонью по моему горлу. Я отпустила копну волос, которую держала рукой, и судорожно вздохнула, чувствуя, как мурашки бегут по телу от прохладной тяжести метала.
— Красиво… — почти шёпотом сказал Витя, целуя меня в шею. У меня дух перехватило от его горячего дыхания, и ласковых губ. Я наклонила голову набок, закрывая глаза, чувствуя