Но еще до этого приказа в первых разработках германских генштабистов в качестве целей вермахта уже значились Киев и Минск и предполагался прорыв к Москве. А 5 августа 1940 г. был представлен первый оперативный план военной кампании против СССР. Он предусматривал захват советской территории до условной линии Ростов — Горький — Архангельск.
18 декабря 1940 г. Гитлер подписал директиву № 21, называвшуюся «Операция Барбаросса». Война Германии и России была предрешена.
В дневнике главного пропагандиста рейха Йозефа Геббельса осталась откровенная, не оставляющая никаких сомнений запись 1941 г.: «22 июня… Тема России перекрывает все другие темы… В 3 часа 30 минут — начало наступления. 160 укомплектованных дивизий. Фронт наступления 3000 км… Самый большой поход в истории… С июля прошлого года фюрер готовил акцию против России, и вот время подошло».
Обо всем этом Гитлер в своей речи, произнесенной в тот же день, 22 июня 1941 г., естественно, умолчал.
* * *
16 июля 1941 г. на совещании Гитлера с рейхслейтером Розенбергом, рейхсминистром Ламмерсом, фельдмаршалом Кейтелем и начштаба Гальдером о целях войны против Советского Союза фюрер учил своих соратников скрывать свои истинные цели, но следовать им притом неукоснительно. «Мы подчеркиваем, что мы приносим свободу, — настаивал он. — Поэтому мы пока будем действовать так, как если бы мы намеревались осуществлять мандат. Но нам самим при этом должно быть совершенно ясно, что мы из этих областей никогда уже не уйдем».
В протокольной записи указано без обиняков:
«В основном дело сводится к тому, чтобы освоить огромный пирог, с тем чтобы мы, во-первых, овладели им, во-вторых, управляли и, в-третьих, эксплуатировали. Русские в настоящее время отдали приказ о партизанской войне в нашем тылу. Эта партизанская война имеет и свои преимущества: она дает нам возможность истреблять все, что восстает против нас…»
Пожелания были довольно однообразны: «Крым должен быть освобожден от всех чужаков и заселен немцами. Точно так же австрийская Галиция должна стать областью Германской империи… Фюрер подчеркивает, что вся Прибалтика должна стать областью империи… Фюрер далее подчеркивает, что и волжские колонии должны стать областью империи точно так же, как Бакинская область… Ввиду большой добычи никеля, Кольский полуостров должен отойти к Германии… Фюрер хочет сровнять Ленинград с землей с тем, чтобы затем отдать его финнам».
И — выразительное резюме: «Гигантское пространство, естественно, должно быть как можно скорее замирено. Лучше всего этого можно достигнуть путем расстрела каждого, кто бросит хотя бы косой взгляд» [70].
Вплоть до 1944 г. Гитлер не имел намерения создавать на занятых землях никакого русского правительства, даже антикоммунистического. Восточные территории должны были стать чисто германскими колониями. В соответствии с этими планами все они были разделены на рейхскомиссариаты «Украина» и «Остланд», а также на оперативную зону, где власть осуществляла германская армия. Рейхскомиссариаты, в свою очередь, делились на генеральные комиссариаты. В состав «Остланда», например, входили генеральные комиссариаты «Белоруссия», «Литва», «Латвия» и «Эстония». Галиция и Белостокская область были присоединены к генерал-губернаторству (так немцы называли оккупированную Польшу), а часть пограничной белорусской территории — к Восточной Пруссии.
Интересно отметить, что в «меморандуме» министра оккупации Розенберга от 2 апреля 1941 г. предписывалось превращение Эстонии, Латвии и Литвы в «территорию немецкого расселения, призванную ассимилировать наиболее подходящие в расовом отношении местные элементы… Необходимо будет обеспечить отток значительных слоев интеллигенции, особенно латышской, в центральные русские области, затем приступить к заселению Прибалтики крупными массами немецких крестьян… не исключено переселение в эти районы также датчан, норвежцев, голландцев, а после победоносного окончания войны и англичан, чтобы через одно или два поколения присоединить эту страну, уже полностью онемеченную, к коренным землям Германии».
Гиммлер, расходясь с Розенбергом, планировал не только заселение Прибалтики германцами, но и самую жесткую политику в отношении самих прибалтов. «Двадцатилетний план, — писал он 12 июня 1942 г., — должен включать полное онемечивание Эстонии и Латвии… Я лично убежден, что это можно сделать…». По послевоенному признанию начальника имперской службы безопасности в Прибалтике обергруппенфюрера СС Фридриха Экельна , Гиммлер приказал ему: «Вы должны подготовить физическое истребление населения, проживающего в Прибалтике. Эти недочеловеки Германии не нужны. Их место займут немецкие колонисты».
В специальной инструкции Восточного министерства для рейхскомиссара «Остланд» Генриха Лозе от 8 мая 1941 г. указывалось: «Целью деятельности рейхскомиссара Эстонии, Латвии, Литвы и Белоруссии должно являться стремление к созданию формы германского протектората и затем — путем германизации возможных в расовом отношении элементов, консолидации германских народов и выселения нежелательных элементов — превращение этого района в часть Великогерманской империи. Балтийское море должно стать германским внутренним морем, под великогерманской защитой».
Если уж по отношению к прибалтам, которых немцы охотно использовали в качестве подручных и которым даже разрешали рядиться в форму СС, истинные планы предусматривали тотальный геноцид, то что говорить о русских.
Держа речь перед высшими руководителями СС и полиции на юге СССР в сентябре 1942 г., Гиммлер раскрывал заветный план:
«В следующем году мы окончательно завоюем и те территории Европейской России, которые остались еще не занятыми… Принципиальная линия для нас абсолютно ясна — этому народу не надо давать культуру. Я хочу здесь повторить слово в слово то, что сказал мне фюрер. Вполне достаточно, во-первых, чтобы дети в школах запомнили дорожные знаки и не бросались под машины; во-вторых, чтобы они выучили таблицу умножения, но только до 25; в-третьих, чтобы они научились подписывать свою фамилию. Больше им ничего не надо… В ближайшие 20 лет мы должны заселить немцами германские восточные провинции от Восточной Пруссии до Верхней Силезии, все генерал-губернаторство (т. е. Польшу. — А. С .) ; должны онемечить и заселить Белоруссию, Эстонию, Литву, Латвию, Ингерманландию (т. е. Ленинградскую, Новгородскую, Псковскую области. — А. С .) и Крым… Германский восток до Урала… должен стать питомником германской расы, так что лет через 400– 5 00… немцев будет уже не 120 миллионов, а целых 500–600 миллионов».
Добиться исполнения заветной цели, не уничтожив при этом автохтонное население Восточной Европы, не сведя его под корень путем жесточайшего и последовательнейшего геноцида, было просто невозможно. Моральные соображения не останавливали захватчиков [71]. Нет ничего удивительного в том, что гибель гражданских лиц совместно с гибелью пленных в два с лишним раза превысила боевые потери, этот коэффициент был вполне «плановым».
2. Практика геноцида и этноцида
Инструкции — руководство к действию
Соответствующими приведенным установкам были инструкции оккупантов, как гражданских, так и военных. Германия не собиралась соблюдать по отношению к нам какие-либо общепризнанные «принципы» или «нормы» международного права. Это видно хотя бы уже из того, что гражданские лица легко превращались у оккупантов в военнопленных со всеми вытекающими последствиями. Вот, например, фрагмент дошедшего до нас предельно четкого приказа от 11 мая 1943 г. по 2-й германской танковой армии: «При занятии отдельных населенных пунктов нужно немедленно и внезапно захватывать имеющихся мужчин в возрасте от 15 до 65 лет, если они могут быть причислены к способным носить оружие… объявить, что они впредь будут считаться военнопленными и что при малейшей попытке к бегству будут расстреливаться» [72].
Классикой оккупационной мысли на все времена останется Приказ командующего 6-й армией генерал-фельдмаршала Вальтера фон Рейхенау о поведении войск на Востоке от 10 октября 1941 г.:
«К борьбе с врагом за линией фронта еще недостаточно серьезно относятся. Все еще продолжают брать в плен коварных, жестоких партизан и выродков — женщин; к одетым в полувоенную или гражданскую форму отдельным стрелкам из засад и бродягам относятся все еще как к настоящим солдатам и направляют их в лагеря для военнопленных…
Снабжение питанием из полевых кухонь местных жителей и военнопленных, которые не работают на вермахт, является такой же неправильно понятой гуманностью, как и раздача сигарет и хлеба…