Читать интересную книгу Не повторяется такое никогда! - Александр Ройко

ГЛАВА 22. Приятное с полезным

В один из рабочих дней к Андрею подошёл Александров. Друг с другом они всё же больше контачили, нежели каждый из них с Кирзоняном.

Поздоровавшись, эскулап спросил:

— Какие у тебя планы на это воскресенье? Чем ты собираешься заняться?

— Понятия не имею. Не думал ещё над этим. А что, есть какие-нибудь интересные предложения?

— Предложение есть, а вот интересное ли оно — тебе судить. Давай съездим вдвоём в воскресенье в Стендаль.

— На экскурсию, я так понимаю?

— Ну, экскурсия — это вторая часть этого мероприятия. А первая — я хочу себе купить приличный костюм. Я теперь после получения зарплаты при деньгах. Можно часть из них и потратить на хорошее дело.

— А как же ночной ресторан? Ты же собирался после получения зарплаты пойти в ресторан.

— Правильно, и собираюсь. Именно поэтому я и хочу купить костюм. Ну, не в этом же мне туда идти, — кивнул он на свой наряд — чёрные брюки и белую рубашку. Съездим в Стендаль и совместим, так сказать, приятное с полезным. Погуляем по городу, ты мне его покажешь. Отдохнём, посидим в хорошем кафе и так далее. Я то был в нём, но всего пару раз — да и то мало времени, не понял что к чему. Это будет приятная половина моей цели, а её вторая половина — покупка костюма, будет полезной.

— Тогда давай прихватим ещё и Кирзоняна. Я ведь тоже Стендаль ещё не особенно изучил, хотя, конечно, немного больше, нежели ты. А Григорий всё-таки больше знает — как-никак, он уже здесь второй год.

— Давай захватим и Григория, — без особого энтузиазма согласился Александров. — Хотя, я думаю, что мы и вдвоём разберёмся.

— Ну, ладно, посмотрим, может он ещё и не захочет ехать, — ответил Морозевич, а затем, чуть погодя, добавил. — Только если ты хочешь что-нибудь купить, то ехать в Стендаль нужно не в воскресенье, а не позже субботы. В воскресенье ни один магазин у немцев не работает.

— Что, и продуктовые тоже?

— Представь себе, и продуктовые тоже.

— А как же запасаться продуктами, когда же ходить в магазины, как не в выходной день?

— Это в Союзе так принято, но не у немцев. Мы в выходной день рыщем по магазинам в поисках нужного нам товара, но не всегда его находим. И часто, махнув рукой, берём первое, что под руку попадёт. У немцев по-другому — они знают, что им нужно, и они идут в магазин купить только этот товар, а не всё подряд. И искать им его не приходится. Он всегда есть, ведь у них нет такого понятия как "дефицит". Продуктами они на целую неделю не запасаются. Берут, в основном, на день-другой.

— Ну, если это так, то как они покупают продукты в воскресенье?

— Они их покупают в субботу, — растолковывал Андрей Александрову, впервые выступая в роли гида по Стендалю и порядков в городе. — Причём в первую половину дня, потому что даже продуктовые магазины в субботу работают не весь день, а где-то часов до трёх, ну, может быть, до четырёх. На один день еды то не много нужно, а они покупают только свежие продукты, и не хранят их, кто знает, сколько в холодильнике или, — засмеялся Морозевич, — в авоське за окном.

— Ну и порядки фрицы завели, — улыбаясь, протянул Александров. — Ладно, тогда давай съездим в субботу, прямо с утра.

— Хорошо, договорились. Съездим. Я, наверное, тоже себе костюм присмотрю. Давай заходи в субботу утром ко мне и поедем.

А сейчас Андрей спешил в мастерскую. И он, да и, пожалуй, все ребята увлеклись работами по её ремонту. К этим работам даже по собственной инициативе подключились свободные от смены кочегары. Впрочем, это было понятно — они тоже много времени проводили в мастерской. В самом начале Андрей организовал что-то наподобие субботника, и они хорошо вычистили помещение, выгребли весь мусор, почистив на окнах и дверях старую краску. Конечно, после монтажа перегородки и побелки той же эмульсионной краской потолка снова придёт время уборки, но тогда это уже будет хоть и генеральная, но не такая грязная уборка. Сразу после уборки Морозевич договорился с Виталием, что тот реконструирует ему электропроводку — перенесёт светильники (а это были лампы дневного света) по центру отгороженной большой комнаты и установит лампу в не таком уж малом тамбуре. Точнее установить следовало даже две лампы — одну такую же, а другую с обычным патроном в отгороженном закрытом уголке с полками для инструмента и мелких материалов и места внизу для газосварочных аппаратов — заходишь в помещение, и нигде нет ничего разбросанного, стоящего под стенками.

Совместно посоветовавшись, они решили не делать вешалку или шкаф для одежды в тамбуре-прихожей — зимой верхняя одежда будет охлаждаться и отсыревать. Но тогда в основном помещение нужно было сделать эту вешалку поприличней. Андрей попросил Грицюка выписать в ТЭЧ три хороших древесно-стружечных плиты (ДСП) со светло-коричневым ламинированием. Производство ДСП зародилось в конце 30-х годов как раз в той же в Германии и Швейцарии — странах, не особенно то богатыми на собственные лесные ресурсы, а поэтому особенно заинтересованными в максимальном использовании древесных отходов. Теплотехники решили соорудить в одном из углов своего помещения нормальный шкаф для одежды — плиты нужны были для одной из его боковых стенок и для дверей. Верх же будет из ДВП, а задней и второй боковой стенкой шкафа служили стены. Лукич пообещал привезти ему заказанные ДСП. Чем ближе к концу подходила обустройка помещения, тем больше людей принимали в ней участие. Они даже начинали мешать друг другу. На первых порах Андрей снимал с работы после обеда одну из бригад слесарей для этого ремонта, договорившись, что те активно будут работать на объектах в первой половине дня. Сейчас же этого не требовалось — в строительстве принимали участие все свободные люди. На обустройстве всё время находился Кравченко, как прораб, да и Андрей частенько принимал в нём участие. На первой стадии ремонта, здесь находились и выделенные Лукшиным два солдата — во время очистки стен и закрепления у стен (доводилось их долбить) основных несущих стоек. Сейчас уже необходимость в солдатах отпала. Морозевич даже как-то после разговора с Александровым подумал о том, что ремонт мастерской тоже совмещает приятное с полезным. Полезным было то, что эта работа сплотила коллектив, заставила бригады более интенсивно работать в первой половине дня, уменьшились безделье и праздношатающиеся. В отношении же второго, то кому может показаться неприятным проводить время в чистом, тёплом и уютном помещении — это, так сказать, было совершенно очевидным. Правда, что касается последнего, то позже Андрей понял, что всё же и здесь имеется обратная сторона медали.

Быстро пролетели дни, и наступила суббота. Направляясь после завтрака к общежитию, Андрей увидел, что Александров его уже ожидает.

— Привет, ранняя же ты пташка, — обратился к нему Андрей. — Я то думал, что попозже придёшь.

— И тебе не хворать. А чего тянуть кота за хвост, съездим с утра, скупимся, а потом там же и отдохнём.

— Хорошо, подожди. Я только заскочу в комнату и возьму деньги.

Взял он в комнате не только деньги, но и фотоаппарат, о котором он ранее совсем забыл. У него был фотоаппарат марки ФЭД-2, и в Союзе он любил заниматься фотоделом. Когда он вышел с ним на улицу, его тёзка удовлетворённо отметил:

— О, вообще прекрасно. Сами сфотографируемся и достопримечательности Стендаля поснимаем.

Поехали они в Стендаль вдвоём, Григорий, действительно, отказался — у него были какие-то свои планы. Втроём они съездили в Стендаль, теперь уже по инициативе самого Кирзоняна, через две недели, но уже не за покупками, а просто отдохнуть и сфотографироваться. Это Григорий увидел по возвращению Андрея с фотоаппаратом и пожалел, что ему не удалось запечатлеться в Стендале.

Когда два Андрея прибыли автобусом в город, то они, не спеша, прошли тем же маршрутом, что и ранее Морозевич с Григорием, к ратуше, сфотографировались на её фоне и на фоне рыцаря Роланда. Правда, не вблизи самого памятника, а немного впереди него, уж слишком тот был высок — где-то, наверное, в четыре (если не больше) человеческих роста. Поэтому стоя рядом с Роландом для фотографируемого получался либо слишком мелкий план, либо в кадр попадала только нижняя часть памятника.

— Интересный памятник, — произнёс Александров. — А кто он такой этот Роланд?

— Я когда-то задавал подобный вопрос Кирзоняну, но тот не знал. Тогда я сам кое-что разузнал. Рыцарь Роланд — это символ свободы средневекового города. Статуя Роланда в городе означала, что город обладает правом самостоятельно вести торговлю, осуществлять правосудие и таким образом является вольным. Ещё он служил "точкой сбора" (Treffpunkt) при пожарной тревоге в городе. Есть ещё одна версия о его предназначении: он должна напоминать отцам города и судьям быть твёрдыми и неподкупными в своих решениях. Они должны хорошо владеть мечом справедливости и иметь замкнутые, закрытые (как бы, неподкупные) руки.