и самоуверенности этому лжэсухарику не занимать. Вместе почему не будем, ага, разбежалась и прыгнула.
Хотя я так и сделала, только не разбежалась, а раздела и не прыгнула, а кинули в койку. Сама хороша, вот зачем полезла помогать? Оборотень же, заживёт как на собаке, мог бы и сам справится. А нет, пожалела, бедного.
На самом деле было из-за чего жалеть. Этот его сероватый оттенок лица, полностью белые глаза, без радужек, они закатились, и белые губы. И нечеловеческий рев, а раненого животного. Как я тогда испугалась, бросилась к нему, но меня перехватил принц, я пыталась вырваться, но только упала на колени. Плакала и умоляла их остановится. Сердце разрывалось на куски, в груди не было места, которое не болело бы за него. Я чувствовала не только свою душевную боль, но и его физическую, отголоски, но я это понимала и мне становилось страшно от того, что он может просто не выдержать. Даже с отголосками мне казалось, что мой мозг плавится, а он…
А он не просто быстро пришел в себя, он ещё и меня почти сразу отымел во всех позах, не жалея сил и пристально следя за качеством получаемого мной кайфа. Не пропустил ни одного участка кожи, облапал всю вдоль и поперек.
Кобель блохастый!
Но как же было хорошо, так хорошо, что проснулась я сегодня со сладкой болью во всем теле. На завтрак я не спустилась, притворилась, что ещё сплю. Потому что даже сейчас у меня по телу нет-нет, да и пробегают судороги и молнии, а внутри все сжимается. Как на него теперь спокойно смотреть?
Я захлопнула книгу о истинных парах, точнее чью-то печальную историю, и откинулась на спинку стула, я уже час просидела в библиотеке и раз двадцать начинала читать новую главу рассказа об русалке и вампире, что решили отказаться друг от друга. Не получалось сосредоточится, Хольд все так и всплывал перед глазами. Обнаженный, откинувшийся на подушки, он сжимал в руке свой член. Такой большой и сильный, даже измученное лицо его не портило. Я даже не уверенна смогла бы я уйти, если бы он был в порядке и ему не требовался бы отдых.
Хотя я где-то читала, что оборотни быстрее восстанавливаются рядом со своими половинками. Но зная Эванса, он скорее всего и так в полном порядке. Он сильный мужчина, он справится со всем.
Да, он уже просто Эванс, что дальше будет?
До сих пор не могу поверить, что тот бесчувственный ректор, холодный сухарь, это тот мужчина, который с чувством, с толком и расстановкой занимался со мной сексом и получал при этом не меньшее удовольствие, чем я.
Буря молчала, обиделась, что я не разделяю ее восхищения и продолжаю дальше искать сведенья о разрыве пары. Да, тот искренний монолог с извинениями, безусловно сделал брешь в моей душе и то, что не быть со мной это навязанное решение, тоже делает свое дело. Но всегда есть это «но». Но ещё открыт вопрос с моим возвращением. Хотя не буду себе врать, он уже не настолько резкий, как раньше. Я тут привыкла, к людям тоже прикипела. А зная своего брата, уверенна там меня похоронили все же, и если рассматривать то, что я теперь старею очень медленно, мне снова придется исчезнуть из их жизней. И жить мне на Земле в постоянных скитаниях. Все таки это сложное решение, отказаться от своих родных людей не так уж и просто.
Что бы не просидеть весь день без дела в библиотеке я направилась к принцу в лабораторию, может он что путного расскажет мне о парах, он сам-то не свободен.
С недавних пор у меня в святую святых принца был полный доступ, я вошла в круг абсолютного доверия этой семьи и могла заходить туда беспрепятственно в любое время суток, даже если там никого нет.
Я буду очень по ним скучать, когда вернусь домой. Я не отказалась бы от артефакта, который смог переносить меня туда и обратно, тут бы его подзаряжала.
На своем рабочем месте Вильца не оказалось. Я стала осматривать полки с его уже готовыми работами. Он поистине гениальный артефактор и изобретатель. Столько всего нового он придумал, что жизнь простых жителей облегчилась в разы, а у императора и его близких появилась самая мощная защита.
При всем этом я отказывалась, когда принц пытался меня разукрасить, как новогоднюю ёлку. Еще чего не хватало, лично мне достаточно было моего старинного Акэма и амулета против ментальных атак.
Главное тут слово — было!
Чувствует моя пятая точка, что скоро начнется жара. Меня стали сильнее оберегать, даже вернули во дворец, значит, они что-то нашли.
Да и ректор меня спокойно нашел под пологом невидимости, тишины и антизапаха.
Что тут у нас есть? Куча колец с разными камешками и залитыми в смолу травами. Каждое имеет свою функцию. И ведь по оттенку, форме и размеру камня не поймёшь, какой способностью обладает артефакт. Но вот этот, изумрудный с серебряными прожилками, минеральный камень, похожий на мрамор, создан для меня. Я точно помню.
Аккуратное, маленькое колечко, которое очень хорошо сидит и смотрится на моей руке, обладает теми же способностями, что и мои травки в баночке, на веревочке. Только посильнее. Может в следующий раз ректор меня и не заметит? Берём.
Вот этот маленький аккуратный кулончик, похожий на обычную леску с жемчугом, от ментальных атак, на порядок выше, чем сильные. Возможно, теперь мои отголоски мыслей перестанут долетать до Эванса. Берём.
А это портальный артефакт. Синяя сфера, размером с пейнтбольный мячик. Раньше были монетки, но у этих резерв больше в два раза. Тоже ждёт меня, но я ей пользоваться не хотела. Этого минерала осталось мало и заряжать его тяжело, требуется много магии, маг потом восстанавливается несколько дней, а его хватает только на шесть переносов. Поэтому я пользовалась каретами. Но сейчас ситуация изменилась. Берём.
А что что за интересный плоская железяка? Я ткнула в нее пальцем и она засветилась.
— Скоро собрание, ты должен там быть, — противным голосом старухи из коридора заговорила эта пластина.
Значит, записывал. Ну, конечно, стал бы он просто так пропускать разговор, ректор может и кобелина, но никак не дурак.
Значит собрание в сквере. Черт, в академию мне вход закрыт, а кроме как проследить за Дороти у меня вариантов нет. Если только проследить за Хольдом. Надо проверить насколько рабочий артефакт, смогут ли заметить меня Эванс, Вальцельген, принц и Алларик.