Взгляд налитых кровью глаз Вилсона был ужасен.
— Но если вы собираетесь чинить следствию препятствия, я не стану сейчас тратить на вас время, — продолжал Роджер.
После чего он обратился к Акерману:
— Ну, а вы готовы дать показания?
Акерман облизал губы.
— Если только вы… — начал было Вилсон.
— Если вы выдадите сообщников и станете свидетелем обвинения, это вам поможет, — сказал спокойно Роджер.
Вилсон отвернулся с презрительной миной, Акерман заговорил сначала медленно и неуверенно. Карандаш Пила забегал по бумаге.
По его словам, ни Клейтон, ни Джеремия Скотт не были причастны. Перриманы понятия не имели о преступной деятельности Акермана и Вилсона. Акерман работал с Вилсоном почти с самого начала. Они действовали только ради наживы. По всей стране в больших и малых магазинах продавались краденые продукты. Огромные запасы продовольствия были подготовлены к отправке.
Программный шифр подготовлен и разработан Вилсоном. У каждого члена шайки, приходившего на футбольные матчи, имелся особый код, согласно которому по допущенным опечаткам и искажениям в тексте, он точно знал, какие магазины должны быть ограблены и куда направлять продукты. Акерман, основной покупатель фирмы Перримана, вербовал владельцев торговых точек, которые наряду с официальными товарами охотно соглашались, за известное вознаграждение, реализовать и краденое.
Метод был предельно простым по идее, но сложным по организации. В итоге, каждый человек, покупающий «левую» программу и имевший в своем распоряжении код, совершенно точно знал, что он должен делать. Его деньги за предыдущую работу были вложены в программу. Понятно, что такие программы со вложением получали только те люди, которые сообщали пароль. Когда работа была сделана, обязанности гангстера кончались… Он не знал никого и ничего, кроме узкого участка деятельности. Лишь немногие были посвящены в то, кто еще работает в организации. Система отдельных ячеек была доведена до совершенства.
Роль Сайбил Леннокс уже была известна полиции.
Майкл Скотт был одним из руководителей, доверенным лицом, прекрасно знавшим, что в преступную деятельность был вовлечен Акерман.
Это он организовал размножение схем и планов, намеченных для налетов при помощи Сайбил. Он же шантажировал ее, заставляя продолжать работу после того, как она выяснила страшную правду. Кирби и Рельф принадлежали тоже к немногим осведомленным лицам. Их «убрали» по личному приказу Вилсона. Вилсон сам находился поблизости от Вигноллского гаража и послал двух переодетых молодчиков «убрать» Рельфа с крыши. Остальные исполнители были обычными уголовниками, готовыми пойти на все ради денег.
На Пила напали потому, что Рельф испугался, что его заподозрят в убийстве.
Что касается расследования, то оно началось благодаря досадной ошибке Акермана.
Когда Рэнделл явился на переговоры с Самуэлем Перриманом, директор послал за папкой с образцами упаковок. Незадолго до этого Акерман просматривал программу очередного матча в Фулхэме, которую он собирался послать Вилсону, чтобы тот ее отпечатал. Его прервали срочным телефонным звонком, и он сунул черновик в первую попавшуюся папку, папку с образцами. За ней пришла секретарша и унесла директору. Акерман не сразу сообразил, куда он задевал проклятую программу. Лишь позднее он сообразил, что она попала вместе с остальными бумагами в портфель Рэнделла. Помимо черновика программы, в котором для постороннего не было ничего предосудительного, в папке была записка от Акермана к Вилсону. Вот это уже было опасно, потому что если бы Рэнделл ее прочитал, он бы сразу понял, что к чему и мог выдать их полиции.
В панике Акерман позвонил Вилсону, который отдал приказ Кирби убрать Рэнделла, что и было сделано. За Рэнделлом Кирби ходил полдня, но ему не представилась возможность украсть портфель. Впрочем Вилсон боялся, что Рэнделл уже прочитал записку и программу, поэтому и настаивал на убийстве.
Как только началось расследование смерти Рэнделла, Вилсон решил сделать козлом отпущения Сайбил, будучи уверен, что полиция попадется на подкинутую для нее приманку.
Обнаружив, что полицейские были не такими болванами, как он надеялся, Вилсон постарался организовать вещественные улики в виде портфеля Рэнделла и кое-каких бумаг в ее комнате.
Она знала только Майкла Скотта и кое-кого из простых исполнителей, так что он не опасался разоблачения со стороны Сайбил Леннокс.
Майкл Скотт был главным исполнителем по Лондону. Все высокопоставленные участники организации понимали, чем они рискуют, поэтому им хорошо платили. Майклу тоже. Однако он был отчаянным игроком и любителем «веселой жизни» и потому всегда нуждался. Одним из его надежных источников дохода был Джеремия, перед которым он разыгрывал из себя несчастную жертву обстоятельств. Джеремия ему свято верил и старался всеми силами помочь. Больше других он обвинял Сайбил, воображая, что все средства Майкла уходят на ее наряды.
Сайбил похитили и допрашивали потому, что Вилсон опасался, что Рэнделл все же прочитал записку Акермана и рассказал о ней девушке по телефону или во время обеда. По этой же причине Майкл Скотт пытался отравить ее газом.
Большая часть участников шайки была арестована.
В «Роллс-Ройсе» ехал Акерман. Он договорился с парнем, продавцом «левых» программ, по телефону. Когда парень подошел к машине, его схватили сообщники Акермана, притаившиеся на заднем сидении. Все дело было в том, что бедняга, как и его отец, знал Вилсона по имени.
Через три дня, на протяжении которых производились массовые аресты, а пресса кричала о триумфе полиции, были обнаружены огромные склады краденого продовольствия.
И вот на четвертый день, когда уже можно было вздохнуть более или менее свободно, Роджер вернулся домой в самом начале восьмого. Джанет была на кухне. Его ужин дожидался в духовке.
— Дорогой! У меня хорошие новости. Сегодня выписался из больницы Гудвин.
— Замечательно!
— А еще звонил Марк. Он собирался вечером заехать. Спрашивал, не будешь ли ты против, если он привезет Сайбил. Я сказала, чтобы приезжали без церемоний. Скажи, подходит ли она для него, дорогой?
— Об этом ты лучше спроси у Марка.
Раздался звонок у парадной двери.
Роджер услышал чей-то мужской голос, но только не Марка.
— Не уделите ли вы мне несколько минут, мистер Вест? Если вы заняты, я могу подождать.
И Роджер нарочно стал медленно доедать свой ужин. Ничего, Джеремии ожидание пойдет на пользу!
Через двадцать минут он вошел в гостиную. Джеремия, как всегда, улыбался своей сардоническсй улыбкой. Увидев Роджера, он достал свой золотой портсигар.
— Сейчас вы уже так много не курите?
— Нет, благодарю вас. Как говорится, чем обязан столь высокой чести?
— Мне всегда хотелось увидеть полицейского в момент большой победы. Примите мои поздравления.
— Спасибо. Но все-таки, что вам надо в действительности?
Джеремия натянуто рассмеялся.
И вдруг он сразу помрачнел. Очевидно, ему было трудно решиться на данный визит.
— Дело в том, Вест, что я только что виделся с братом. И он рассказал мне всю правду. При нашем разговоре присутствовал полицейский, так что я не смогу ему повредить. Как я выяснил, Сайбил Леннокс не была причиной его несчастий, скорее наоборот. Вот мне и захотелось вам объяснить, что я заблуждался. Лично я против нее ничего не имею. Пожелайте ей от моего имени всяческого благополучия.
— С удовольствием.
Джеремия поднялся. На его губах снова появилась обычная нагловатая, насмешливая усмешка. Но она не могла обмануть Роджера. Перед ним стоял морально убитый человек.