вещей и припасов в этот раз получилось дофига и больше, всё перечислять замучаюсь. Благо ничего скоропортящегося не нашёл, но и так мне всё быстро не съесть.
Разумнее всего сейчас было бы просто вернуться домой, но ведь это не мой метод. Раз уж попал, надо выяснить хотя бы, куда меня занесло, а потом уже думать о возвращении.
Но я ничего не стал предпринимать, пока не прибрался в палатке и не провёл ревизию имущества. Раскладывая вещи по углам согласно их предназначению, только головой качал, глядя на всё это изобилие. Когда нашёл ящик со столярным инструментом, вообще в осадок выпал. Похоже друзья собирались перебраться в новый мир, если не навсегда, то надолго. Или, может, меня собрались оставить здесь надолго, плохо, что ничего не помню. Нашёл в палатке и ворох одежды, почему-то только своей, что намекало всё-таки на второй вариант: меня решили изолировать от общества надолго.
Так, посмеиваясь сам над собой, оделся по-летнему, закинул за плечи винтовку, проверив предварительно, есть ли в магазине патроны, и полез на стоящий рядом исполинский дуб. Рассудил, что лучше будет с верхотуры осмотреться, чем наобум выбирать, куда идти. Лезть было легко и ненапряжно, поэтому уже через несколько минут я покачивался высоко над землёй и отчаянно матерился.
Да и как иначе, если мне повезло переместиться на окраину леса, и уже в полусотне метров от меня начиналась обширная, до самого горизонта, равнина, на которой совсем недалеко от опушки леса важно шествовали пять мамонтов. Мамонтов, блин. И каким образом мне здесь менять историю? Мамонтов одомашнивать?
На землю слез злой, как тысяча чертей. Просто даже ума не приложу, как здесь можно что-то изменить. Нет, понимаю, что теоретически можно найти первобытных людей, научить их чему-нибудь и таким образом исполнить свой долг. Но сразу возникает вопрос: на сколько это может затянуться?
А главное, стопроцентного результата может и не быть. Есть о чём поразмышлять.
Честно скажу, успокоившись, довольно долго думал, пытаясь сообразить, как мне здесь отделаться по-быстрому и с положительным результатом. Ничего толкового не придумал, только голова заболела от этих напряженных размышлений. В итоге, чтобы немного размяться и проветрить голову, принялся прорубать проход к равнине, благо топор есть. До самого вечера изображал из себя лесоруба и проход всё-таки сделал. Но перед сном основательно заложил его свежесрубленными ветвями, переживал, что в гости нагрянет какой-нибудь хищник. Потом поужинал всухомятку и завалился спать.
Утром проснулся, уже имея готовое решение, как мне быть в этой ситуации. Да никак. Решил, раз уж есть такая возможность, настрелять побольше дичи, затарить палатку мясом здешних травоядных и возвращаться обратно. Не думаю, что Стелла сразу воспримет меня кузнечиком и начнёт переносить в сложные миры. Может, в другой раз я и заморочусь что-то менять в первобытном мире, но точно не сейчас.
Охота здесь была не охотой, я даже не знать, как это и назвать-то.
Очистив тропу от наваленных вчера веток и выбравшись на окраину леса, даже растерялся от обилия дичи. Ходить никуда не надо, вот оно, всё рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки.
Метрах в тридцати слева, сразу, как вышел на открытое пространство, обнаружил два десятка самых что ни на есть обычных диких кабанов, которые бежали к лесу и вот-вот должны были затеряться в зарослях. Наверное, инстинкты взяли верх над разумом, потому что бить начал сразу, на выбор, стараясь стрелять в подсвинков, которые вымахали килограммов до семи-десяти каждый.
На мои выстрелы живность реагировала не так, как должны были. Вместо того, чтобы бежать куда ни попадая, кабаны наоборот остановились, с недоумением глядя на всё падающих и падающих товарищей.
Первым очухался огромный секач и неторопливо потрусил в мою сторону, по дороге набирая ход и разгоняясь до скорости несущегося во всю прыть автомобиля.
Это рассказываю я долго, на самом деле всё происходило очень-очень быстро.
До того, как кабан начал бежать в мою сторону, я успел выстрелить пять раз и, конечно, с такого расстояния ни разу не промахнулся, а вот по бегущему в атаку секачу первым выстрелом, наверное, от волнения позорно промазал. Следующими двумя выстрелами всё-таки смог остановить эту машину для убийства.
Больше стрелять не стал. Остаток стада кабанов после того, как я завалил секача, мгновенно кинулся в лес, только ветки затрещали. Застывшие в начале стрельбы огромные буйволы вскоре продолжили щипать траву, а я, доснарядив магазин винтовки до полного, занялся такелажными работами.
Вот когда пожалел, что мужики ко всему прочему ещё и тележку в палатку не засунули. Замучался таскать туши этих кабанов, но справился быстро.
Из-за жары время поджимало и отдыхать мне было некогда, поэтому, закончив с перетаскиванием туш, сразу же начал отстрел буйволов и завалил четыре штуки. Хотел взять ещё и пятого, но нашлась совсем уж достойная цель. Краем глаза заметил мелькнувшую в стороне тень и смог пристрелить, удачно угодив в голову, огромного полосатого тигра. Саблезубым оказался этот красавец, и его шкуру я здесь не оставлю ни за какие блага, где ещё такую добуду.
Рассказывать, что было дальше, особо нечего. Тяжёлый труд, который вымотал меня напрочь.
Хоть и старался максимально облегчить свою участь, для чего снял с одного из буйволов шкуру с одного бока и на ней перетаскивал части туш, разрубая их на куски топором, а всё равно устал, как лошадь загнанная, и провозился до самого вечера.
Очень долго мучался со снятием шкуры тигра. Осторожничал, стараясь не испортить ценную вещь, с трудом получилось.
В крови вымазался с головы до пят и вонял так, будто в этой самой крови искупался. Поэтому, наверное, от меня люди шарахнулись как от какого-то вампира, когда появился возле стеллы вместе с палаткой.
В этот раз повезло вернуться в свой мир посреди дня, поэтому и напугал трущихся здесь по непонятной причине нескольких тёток.
Как потом выяснилось, они пришли узнать, сколько ходоков к этому времени осталось в живых.
Всей деревней занялись переработкой моей добычи, так много я приволок. Но я в этом участия не принимал. Просто сил не было, так вымотался. Зато узнал всё о наших похождениях перед таким необычным переносом. Оказывается, практически все помнил Кора, который, по его словам, глядя на взятый нами темп по уничтожению огненной воды, малость притормозил, чтобы проконтролировать ситуацию. Всё-таки не лето, вот он и решил он присмотреть, чтобы кто нибудь из нас не остался ночевать на улице.
Рассказывал он о произошедшем с искоркой смеха в глазах и наверняка что-то напридумывал от