– Слегка пощиплет, – сказал он.
– Что это?
– Просто местный анестетик.
Как только задняя часть ноги онемела, все прошло быстро.
Итан ничего не почувствовал, но в зеркале наблюдал, как доктор поднял скальпель.
Ощутил легкое давление.
Вскоре на латексных перчатках доктора появились пятнышки крови.
А минуту спустя он положил скальпель и взял пинцет.
Еще через двадцать секунд микрочип звякнул о металлический поднос рядом с головой Итана. Чип был похож на чешуйку слюды.
– Сделайте мне одолжение, – сказал Бёрк, когда доктор ввел в рану кусочек марли.
– Какое?
– Наложите неряшливые стежки.
– Умничка, – сказала Пэм. – Это завоюет тебе кое-какое доверие Кейт, если она решит, что ты сам себя резал. Типа как ты сорвался с цепи.
– Это и было у меня на уме.
Доктор взялся за иглодержатель, с которого свисала темная нить.
* * *
Боль от разреза начала согревать сзади ногу Итана, когда он и Пэм спустились на первый уровень, в коридор, ведущий к пещере.
Бёрк остановился у двери камеры Маргарет, подался к стеклянному окошку и приложил ладони к лицу, чтобы прикрыть по бокам глаза.
– Ты чего? – спросила Пэм.
– Хочу снова ее увидеть.
– Тебе нельзя.
Он прищурился сквозь стекло в темноту.
Ничегошеньки не увидел.
– Ты работала с ней? – спросил Итан.
– Да.
– И что ты о ней думаешь?
– Ее следовало бы швырнуть в кремационную печь вместе с остальными экземплярами. Пошли.
Итан посмотрел на Пэм.
– Ты не видишь никакой пользы в изучении аберов? Они превосходят нас в численности на несколько сотен миллионов.
– О, ты имеешь в виду, что мы можем с ними сосуществовать? И какое же хипповое дерьмо типа «давайте возьмемся за руки» ты предлагаешь?
– Выживание, – ответил Итан. – А вдруг они не все бессмысленно жестокие? Если они и вправду обладают разумом, с ними возможно общаться.
– В Заплутавших Соснах имеется все, что нам нужно.
– Мы не можем жить в этой долине вечно.
– Почем ты знаешь?
– Потому что я не считаю условия существования в городе «жизнью».
– И как бы ты это назвал?
– Тюремным заключением.
Он снова повернулся к камере.
Голова Маргарет заполнила круглое окно в дюймах от его лица.
Она уставилась Итану в глаза.
Разумная.
Совершенно спокойная.
– Пенни за твои мысли, – сказал он.
Ее черные когти начали постукивать по стеклу.
Глава 16
Это был викторианский дом с двумя спальнями в северо-восточной части города, недавно покрашенный, с двумя соснами на переднем дворе. На черном почтовом ящике уже было выведено по трафарету имя «Уэйн Джонсон».
Итан шагнул на крыльцо и выбил на двери дробь медным кольцом.
Спустя мгновение дверь открылась.
Полный, лысеющий, болезненно-бледный мужчина посмотрел на Итана снизу вверх, прищурившись от яркого света.
На нем был купальный халат, и остатки его волос выглядели встрепанными, будто со сна.
– Мистер Джонсон? – спросил Итан.
– Да?
– Привет. Я просто хотел заглянуть и представиться. Я – Итан Бёрк, шериф Заплутавших Сосен.
Странно, но Итан чувствовал, что это нечестно – претендовать на такое положение.
Мужчина удивленно уставился на него.
– Ничего, если я на минутку зайду?
– Э‑э… Конечно.
В доме все еще стоял необжитой, стерильный запах.
Они уселись за маленьким кухонным столом.
Итан снял свой стетсон и расстегнул парку. На кухонных столах выстроились горшочки и тарелки, завернутые в фольгу. Соседям, без сомнения, позвонили и убедили их приносить мистеру Джонсону обеды и ужины в течение его первой трудной недели.
Те три тарелки, в которые можно было заглянуть, выглядели нетронутыми.
– Вы едите? – спросил Итан.
– Вообще-то у меня почти нет аппетита. Люди приносят еду…
– Хорошо, значит, вы знакомитесь с соседями.
На это Уэйн Джонсон ничего не ответил.
Руководство по обживанию в Заплутавших Соснах, которое вручали каждому по прибытии, лежало открытое на столешнице из искусственного дерева. Семьдесят пять страниц ужасных угроз, заглазированных под «советы» на тему того, как счастливо жить в Соснах. Первую неделю в бытность свою шерифом Итан провел, запоминая руководство от корки до корки. Книжка была открыла на той странице, где объяснялось, как распределяется еда в зимние месяцы, когда сады глубоко промерзают.
– Мне сказали, что скоро я буду работать, – сказал Уэйн.
– Так и есть.
Мужчина положил руки на колени и уставился на них.
– И чем я буду заниматься?
– Пока точно не знаю.
– Вы один из людей, с которыми я могу по-настоящему разговаривать? – спросил Уэйн.
– Да, – ответил Итан. – Прямо сейчас вы можете задать мне любой вопрос, мистер Джонсон.
– Почему это со мной происходит?
– Не знаю.
– Не знаете? Или не скажете?
В начале пособия имелся раздел, озаглавленный «Как справиться с вопросами, страхами и сомнениями насчет того, где вы».
Итан подтянул к себе пособие и пролистал до этого раздела.
– Данная глава может послужить вам руководством, – сказал он.
Он чувствовал себя так, будто пересказывает очень плохой сценарий, которому сам не верит.
– Руководством для чего? Я не знаю, где я. Я не знаю, что со мной случилось. И никто мне ничего не говорит. Мне не нужно руководство, мне нужны гребаные ответы!
– Я понимаю, вы расстроены, – сказал Итан.
– Почему не работает телефон? Я пять раз пытался позвонить матери. Просто гудки да гудки. Тут что-то не так. Она всегда дома, всегда рядом с телефоном…
Итан не так давно сам был в шкуре Уэйна Джонсона.
Отчаянный.
Перепуганный.
Теряющий рассудок, пока он бегал по городу в попытках связаться с внешним миром.
Пилчер и Пэм устроили все так, чтобы Итан поверил, будто сходит с ума. Такой с самого начала была задумана его интеграция. Уэйн Джонсон был другим. Он получал то же, что и большинство людей: несколько недель на исследование города, на исследование границ – и несколько истерик перед тем, как на него подействует добро с кулаками.
– Нынче утром я прошел по дороге, ведущей из города, – сказал Уэйн. – И знаете что? Дорога просто сделала петлю и вернулась обратно. Это неправильно. Что-то тут не так. Я появился здесь всего пару дней тому назад. Как же может статься, что дороги, по которой я приехал в город, больше не существует?
– Послушайте, я понимаю, что у вас есть кое-какие вопросы, и…
– Где я? – Голос Уэйна разнесся по всему дому. – Что это, к дьяволу, за место?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});