Газель отказалась от крепкого пива, которое так любил Лев, и напилась воды.
Пышногривый повелитель клана львов вел себя так раскованно и был с ней так любезен, что дипломатка удивилась.
— Ты правда убил Орикса и всех его подданных?
— Я это признаю и ничуть этого не стыжусь! Этим я оказал огромную услугу остальным кланам и поспособствовал укреплению мира.
— С такой позицией трудно согласиться!
— Только не в том случае, когда знаешь то, что я знаю! Ни для кого не секрет, что Орикс меня ненавидел, а кому это понравится? Однако я знал, что армия его ослабела, бояться ее нечего, а потому пусть себе беснуется! Нападение на Абидос меня удивило, я это признаю, и я даже пожалел, что недооценивал его. Эта безумная затея доказала, что Орикс решительно настроен вернуть себе былую мощь. Поэтому я решил подкупить одного из приближенных Орикса, чтобы собрать надежные сведения о его планах. Дело оказалось не из легких, но я получил то, что хотел. И намерения этого безумца меня ошарашили.
Газель слушала с интересом. Но был ли Лев с ней искренен?
— Орикс, при неудачной попытке завоевать Абидос, понес большие потери, должен был бы лечить своих раненых и накапливать силы, — продолжал между тем Лев. — Мы все полагали, что это поражение послужит ему уроком и впредь он будет уважать наши мирные соглашения. Мы ошибались!
— Что же ты узнал?
— Что он не отказался от идеи завоевать Абидос.
Газель не пыталась скрыть удивление.
— Невозможно! Орикс не совершил бы такой глупости!
— К несчастью, именно так обстояло дело. Когда я узнал, что выступление армии Орикса намечено на новолуние, я решил вмешаться. Времени на то, чтобы звать тебя и вести переговоры, не было — он бы успел осуществить свой план. Как ты теперь понимаешь, уничтожить этого горе-полководца было просто необходимо, и я не сомневался, что кланы, узнай они о гибельных планах Орикса, сами попросили бы меня призвать его к порядку. И вот сегодня мы живем в мире.
— Значит, ты не планируешь завоевать Юг и Север?
С широкой улыбкой Лев воздел руки к небу:
— Окинь взглядом мои обширные земли, Газель! Мне их вполне хватает! Все, что мне нужно, у меня есть. Неужели ты думаешь, что я сгораю от желания сразиться со слонами или безжалостными солдатами Крокодила? Армия Быка больше моей. Орикс был буйнопомешанным, я, к счастью, таковым не являюсь. Повторяю: я оказал всем кланам неоценимую услугу и закрепил наши соглашения.
Милое лицо посланницы просветлело.
— Но за это главы кланов должны признать тебя невиновным в этом убийстве.
— Я не прибегаю к жестокости ради собственного удовольствия. Обстоятельства не оставили мне выбора, и я не жалею, что предотвратил катастрофу. Зная тебя, я уверен, что ты передашь тем, кто послал тебя, все слово в слово. И мы, таким образом, избежим беспричинного конфликта.
Осмысливая услышанное, Газель отправилась в обратный путь, на Север. Сначала она передаст суть своего разговора со Львом Быку, а уж затем и остальным главам кланов.
Но так ли крепок мир, купленный ценой исчезновения двух кланов — Раковины и Орикса? Молодой женщине хотелось бы в это верить. Однако был еще один повод для беспокойства: что, если смерть сеет какая-то неизвестная разрушительная сила?
36
Лежа на животе в густой траве, Скорпион, Нармер, Охотник, Повелитель кремня и пять десятков юношей из отряда наблюдали, как удаляется отряд армии Быка. У них было достаточно оружия, чтобы уничтожить противника за несколько секунд, однако Нармер настоял на том, что они должны остаться незамеченными. Нападение на его людей привело бы Быка в ярость, и он непременно решил бы найти и наказать виновных. У них же была иная задача: следуя указаниям Повелителя кремня, целыми и невредимыми добраться до места со столбом.[11] Было очевидно, что их проводник очень сожалеет о том, что пришлось уйти из спокойной уютной деревни.
Скорпион внял аргументам Нармера. Дать бой генералу Густые-Брови, возглавлявшему большой отряд, действительно было бы фатальной ошибкой. Несмотря на желание продемонстрировать свою силу, Скорпион понимал: нужно подождать еще немного, увеличить численность воинов, обучить их и в результате получить настоящую армию. К тому же речь шла не о бегстве, а о походе, целью которого было обретение могущественных заклинаний. Нармер считал, что узнать их просто необходимо.
Переходя протоку, в которой затаился крокодил, члены отряда имели возможность убедиться в действенности магического заклятия — с его помощью Нармер обездвижил чудовище. Крокодил застыл с раскрытой пастью, полной страшных зубов, и не смог напасть.
— Далеко еще? — спросила Ирис, которая устала от долгой ходьбы.
— Видите там, впереди, свет? Мы уже близко! — ответил Повелитель кремня.
Единственная женщина в отряде, Ирис отказалась остаться в деревне, не желая расставаться со Скорпионом. Покинь ее возлюбленный, местные мегеры растерзали бы ее.
Они уже довольно долго шли по поросшей густой травой равнине. Однако теперь трава исчезла, почву устилали мелкие камешки. Впереди виднелись канал и холм, к склону которого прилепилась куча огромных камней; над ней вздымался излучающий красный свет гигантский столб.
— Я дальше не пойду! — заявил Повелитель кремня. — И вам лучше последовать моему примеру! За этой границей начинаются владения духов. Я встречался с их повелителем и советую вам ему не докучать.
— Давайте разобьем лагерь и поедим, — предложил Охотник. — А потом решим, как быть.
— Я пойду на разведку! — сказал Нармер.
Скорпион поддержал друга:
— Я иду с тобой!
— Ты лучше выставь часовых и присматривай за нашими солдатами. От страха они могут разбежаться. Твое присутствие здесь необходимо.
— Будь осторожен, Нармер!
— Нам нужны заклинания. Если я не вернусь, извлеки урок из моего провала и преуспей!
Братья по крови похлопали друг друга по плечу.
* * *
Нармер вплавь перебрался через канал, а потом пошел по извилистой каменистой тропинке. Над ним кружилось около десятка черноголовых ибисов. С холма доносились хриплые крики: дозорные оповещали друг друга о его появлении.
Свет стал ослепляющим, и Нармеру пришлось опустить глаза и продвигаться медленно, шаг за шагом.
Наконец он добрался до первой каменной глыбы и начал на нее взбираться. Оглянувшись, он понял, что стал пленником сияния, которое заслонило от него внешний мир. Скорпион, конечно же, не мог видеть, как он карабкается вверх, и, случись что, не узнает об этой его попытке.